Просмотр полной версии : Наше творчество
Явь – тоскливая, жизнь – постылая
С чередой неотложных дел…
.
.
.
Не повесился бы без «Ила» я,
Но с балкона бы – улетел!
:bravo:
Myshlayevsky
07.12.2006, 13:39
К Новому Году
Полосатый
Томатный сок – 100 гр., водка – 100 гр., «Сангрия» или чернила – 10 гр.
Сперва наливаете сок, потом по лезвию ножа – чтобы не перемешивалось с соком – водку, в водку льете чернила для придания синего цвета.
Пьется со словами «УНВП!»
:D :D :D :beer: :beer: :beer: :beer: :beer:
http://www.nwpilot.ru/index.php?option=com_content&task=view&id=132&Itemid=139
Вот накропал... сильно ногами не пинайте...
Пули рвут тело, не мое, что слава Богу, но все же.. так же больно. Надо же мне было нарваться на пару лавок в пяти километрах от цели! Словили как ребенка. Вынырнули из под облаков на 5 тысячах и ну поливать свинцом, да так, что только лохмотья и полетели… Не к кому им было прицепиться donner wetter!
Ну что ж, уходить надо красиво… Резко дергаю штурвал на себя и пытаюсь сделать приличную петлю, но вместо крыльев решето, и самолет тяжело поднявшись на три сотни срывается в штопор. Вывести смог только у самой земли, скорость минимум, а эти двое как приклеенные висят на хвосте… черт! Пытаюсь уйти на вираже, хотя знаю что на моем 109 лавку не перевиражить даже с целыми крыльями, а уж с моими обрывками.. Но удача все-таки не окончательно покинула меня сегодня один из противников проскочив мимо подставил под стволы свое крыло, и я не преминул воспользоваться случаем. Вдавливаю гашетку и под аккомпонимент пулеметов вижу, как от крыла отваливается обшивка, но….
За те секунды пока я падал в горящей машине на землю, я успел мысленно попрощаться с небом, с которым успел сродниться с верным 13 – моим самолетом и с родными, оставшимися в Германии. За эти мгновения я успел сделать многое, и не успел ничего…
В те же секунды пилот Ла-5 передавал на аэродром –« сбил 3! Готовьте фронтовые 100 грамм!»
В те же день в германии в Берлине на небольшой домик в центре города упала фугасная бомба.
В тот же день на встречу друг другу понеслись два письма с черной окантовкой..
Мне не выйти из пике,
Встречный ветер в клочья рву.
На растерзанной земле
Свой покой я обрету.
Позади осталась синь,
Строчки пуль и пушек такт.
Но никто не объяснит,
Что же сделал я не так.
Тело очень хочет жить,
Но заклинило фонарь,
Да и хвост уже в огне…
Помолиться чтоль как в старь?
Перегрузка давит грудь,
Здравствуй матушка земля.
Вот и мой окончен путь.
Я пришёл, прими меня…
(с) Kosh ("http://forum.wbfree.net/forums/showpost.php?p=521258&postcount=1'')
Myshlayevsky
24.01.2007, 00:42
Сильно.
Отчаенно, Аж глаза заболели!
Здорово!!! Что называется нет слов - одни эмоции!!! Очень сильно написано!!!
Какой нелепый век!
Как беспросветна мгла!
Я просто человек.
И я не делал зла!
Я не стрелял в людей,
Не жег детей и жен.
Я верою своей
Так не вооружен.
Да, я стоял в строю
Несущем только смерть.
И знал что я пою
Не то что надо петь.
А пыль из под сапог,
Как нимб над головой.
Забыв что значит Бог,
Я знал что он со мной.
Нас мчали поезда,
И долг присяги гнал.
Да, я пришел сюда,
Но я не убивал!
Мои друзья стократ
Стреляли вся и всех.
Я был плохой солдат:
Я помнил слово "грех".
Пусть всех моих друзей
Ждет преисподняя,
Но почему за них
Ответить должен я?
Завязаны глаза,
Войны жесток оскал,
Меня нельзя, нельзя...
Ведь я не убивал!
Но лишь один ответ,
Как смерти жадный храп,-
Довольно, страха нет.
Покончим с этим...
Залп!
© А.Белянин
Вот нашёл!!!
Скоротечный встречный бой...
Виктор Свиридов
Скоротечный встречный бой,
огневой контакт,
светлячков смертельный рой,
пулемётный такт…
Взгляд туманит пелена,
перегрузок ад…
Гонит радиоволна
трёхэтажный мат.
Разменяли по одной
и опять дымит
то ли «Лавочкин» родной,
то ли «Мессершмитт»…
Еле вышел из пике,
сбрил крылом кусты…
Исчезают вдалеке
чёрные кресты.
Наконец иду домой.
Тают облака…
Ну, спасибо, Боже мой,
жив ещё пока.
А вот что кусты задел –
это ж стыд и срам!
Заклюёт политотдел
и лишат ста грамм!
To SkyFan:
Очень хорошие стихи, :bravo:!
Что-то давненько СКай-Фан не размещал своих произведений...
Я откровенно соскучился по его (пропущенным через сердце) строкам... :uh-e:
Где-то прочитала, что во время войны средняя продолжительность жизни лётчика-торпедоносца составляла 3,8 боевых вылета...
Торпедоносцы (Мы идем на караван...)
Не цепляют взгляд просторы,
Берег высветил восход.
Прогреваются моторы -
Снова нам идти на взлет.
По утрам полярным летом
Шепчет иней в такт шагам...
И под брюхом по торпеде.
Мы идем на караван.
Штурман, брось, не надо, Костя,
Что ты зря планшетку мнешь...
То, что лезем к смерти в гости,
Это ложь, конечно, ложь...
Обелиск с звездой фанерной -
Соль, краюха и стакан -
Не последний и не первый...
Мы идем на караван.
Всем вниманье - ордер слева!
Со сниженьем доворот.
Лишь бы цель нашла торпеда,
Ну а там - как повезет...
Лишь бы цель нашла торпеда -
Вот и все, что нужно нам.
Чуть приблизится Победа...
Мы идем на караван!
7 мая 2007 г.
-------------------------------
И еще одно, недавнее...
Хоть и не в тему слегка, но... тоже про войну...
***
Нас венчали не в церкви,
Не в венцах со свечами -
От растяжки колечко
Стало нам обручальным...
Тонкой струнки коснуться -
Вот какая засада -
Дернул черт оглянуться
За полшага до ада.
Все понятно и просто,
Что смогли, то успели.
По пустынным погостам
Нас отпели метели.
Несвезухой-судьбой
Мы спелёнуты справно:
Южный Крест надо мной,
Над тобой - православный...
Треплет ласковым ветром
Прядку снежных волос,
И несется над Пертом
Над уютной Кинг-Роз:
"Не найти мне ответа
Там, где пулей вопрос,
Каждый шаг сантиметром,
Время - пять папирос..."
23 февраля 2007 г.
--------------------------------------
Хорошо про караван, сказано. Кратко и ясно как на боевом курсе.
Не совсем авиационное, но летающее и жизнеутверждающее :).
Dragons Dance
Shining sun on icy cliffs,
Early light is warming stones,
Soon this mystic flight will on,
Silk of clouds shall be their lawn.
Wide of sky and cloudy towers,
Roars of thunder, lightning's power,
Thrasting winds as mighty lance -
Place of dragon's breeding dance.
Fire breathing marks the way
As the beasts cross sunny ray,
Dancing between rainbow rings
With temptation's mighty wings.
Beauty lines of their flight,
Running fast, embracing tight,
They will through this frozen sky,
Dive in closely symmetry.
Dragons fire and their passion,
A short moments of seduction,
They have only pair of days
To pass all heaven's shiny ways.
Warm bright love burns in their hearts,
Though winds will carry them apart,
Sweet their remembrance with no pain,
And once this dance begins again.
А СкайФан просто молодец. Так писать - действительно только через сердце пропустив.
Торпедоносцы (Мы идем на караван...):bravo:
2BAG_Karas
14.04.2008, 20:52
SkyFan -глянь личку, будь добр. :)
2BAG_Karas
14.04.2008, 23:08
Песня на стихи SkyFan. Выкладываю с одобрения и разрешения автора стихов.
http://fps.squad.ru/bags/index.php?name=Forums&file=download&id=978
Как обычно и бывает со стихами - задумывается одно, пишется другое, получается совсем третье...
В результате, вместо римейка на "Мы взлетали как утки" Высоцкого написался -
МАРШ НОЧНЫХ ВЕДЬМ
А ты прошепчешь мне устало:
"Побудь хотя бы до утра".
Да мне самой, признаться, мало.
Но я скажу: "Уже пора".
Хотя, по правде, где-то лень,
И я остаться бы не прочь,
Но у людей есть белый день,
А ведьмам остается ночь.
Что нам дано здесь и сейчас -
Лишь мимолетная любовь.
Закат в окне уже погас.
И ты судьбе не прекословь.
Пока по улицам сирень,
Лови удачу, Евы дочь.
Ведь у людей есть белый день,
Ну а у ведьмы только ночь.
Да, только ночь, где командир
Ракету даст на взлет - и в бой.
И мы подохнем как один,
Полмира заслонив собой.
Агиток липкую мигрень
Мы отряхнем как морок прочь.
Ведь у людей есть белый день,
А ведьмам остается ночь.
Упругий взлет накоротке,
Восход - закат, закат - восход.
Как свора сук на поводке
Мы подрываемся в полет.
И туч спасительная тень
Луну-паскуду гонит прочь.
Да, у людей есть белый день,
А ведьмы молятся на ночь.
У ночника есть только здесь,
У ночника есть лишь сейчас.
Он словно на ладони весь
В прожекторах, как напоказ.
Землицу в жмень, в сердцах кремень,
К обоям - карточка на скотч.
Ведь у людей есть белый день,
А ведьмам остается ночь.
И словно пули сквозь перкаль -
Какой-то сон издалека,
Где мы уходим вдаль, как встарь,
В моей руке - твоя рука.
Сломив пилотки набекрень,
Не осудить и не помочь.
Ведь у людей есть белый день,
Ну а у ведьмы только ночь.
Лишь черный дигер невесть где
Среди обломков и гнилья
Найдет заржавленный ТТ -
Все, что осталось от меня.
Плевать, что воду зря толочь?
Что было в прошлом - дребедень.
Пусть мне досталась только ночь,
Но у людей остался день!
Аккорды:
Hm G F#7
Hm
Em F#7
Hm
Em F#7
G D
Em7 Hm
Em7 Hm
F#7 Hm
(Последние две строки каждого куплета повторяются)
----------------------
... Пусть мне досталась только ночь,
Но у людей остался день!:bravo:
GORYNYCH
26.06.2008, 17:07
Браво !
Песня старого летчика
Летим по кругу зим и лет --
ведь мы с тобой всегда как птицы...
Нам снится небо на земле.
Нам снится небо на земле,
а в небе нам ничто не снится.
Внизу недолгий наш покой
хранят и вслед глядят с балкона,
как мы проносим над землей
вот эти крылья за спиной
да эти крылья на погонах.
Мы шли на разные огни,
и сквозь нелетные погоды
мы не считали наши дни.
Мы не считали наши дни,
но обогнали наши годы.
И время встанет за спиной,
и все свое возьмет задаром.
И вот трубач трубит отбой.
И твой трубач трубит отбой --
кладет трубу, берет гитару,
откроет двери в пустоте
и поведет, обняв за плечи,
тебя к спасительной звезде.
Тебя -- к спасительной звезде,
что к нам во тьме летит навстречу,
что к нам во тьме летит, летит...
(с) Александр Мирзаян
У-2 kukuruznik
05.07.2008, 22:05
У ночника есть только здесь,
У ночника есть лишь сейчас.
Он словно на ладони весь
В прожекторах, как напоказ.
Только недавно "Ночных ведьм" пересматривал. Как после вживе увиденного написано. Респект и глубокое уважение автору.
=PUH=kitt
06.07.2008, 12:59
Как обычно и бывает со стихами -
МАРШ НОЧНЫХ ВЕДЬМ
----------------------
:bravo::thx:
У-2 kukuruznik
06.07.2008, 21:32
Представляю на суд общественности мой первый блин. Надеюсь, что он не комом.
Сказка о потерянном счастье.
Другу-вирпилу
Не знаю где, но где-то однажды жил да был самолёт. Вернее сказать самолётик, потому что он был очень маленький, такой крошечный, что легко помещался на ладони. Но он был совсем как настоящий, с крыльями, с хвостом и шасси, вот только винта у него не было. На самом носу, как раз там, где у самолёта винт, у него были маленькие часы с белым циферблатом маленькими золотыми стрелками. А сам самолётик с часами назывался иностранным словом «сувенир». Был он тяжёлый, потому что металлический, и весь золотистый, потому что его щедро покрыли позолотой. На его золотых крылышках сверху была надпись «На счастье». С этой надписью его подарили.
А подарили его печальному-печальному человеку, с большими грустными глазами. Так случается порой: кругом солнышко светит, небо чистое, а посмотришь такому в глаза - и кажется, что пасмурно и дождик скоро. Но всё-таки человек улыбнулся, когда ему вручали подарок. Он даже погладил маленький самолётик по крыльям, а потом поставил его в шкаф на полку.
На этой полке в шкафу, да и на соседней тоже, жили ещё самолёты. Большие и маленькие. Но даже самый большой из них легко можно было взять в руки. У этих самолётов были и винты, и кабины, и даже приборы в кабинах. Назывались самолёты моделями. То есть, каждый из них повторял собою сделанный когда-то и где-то настоящий большой самолёт, только был во много раз меньше. Все они очень хорошо знали печального человека, потому что он их и сделал. Долгими вечерами просиживал в своей комнате, склеивал крохотные детальки, красил. Так получились они все. Поэтому самолёты человека любили, как своего мастера. Все они были военными, к тому же стояли в шкафу, где кроме них жили книжки про войну. Очень много. Если бы самолёты были настоящими и встретились бы в своё время в небе, они бы задали друг дружке жару и может быть, кто-то остался бы при том без хвоста. Но война давно кончилась, самолёты были моделями, вышли из рук одного мастера, да и жили много лет на одной полке, поэтому вели себя мирно. Разве что иногда ночью, когда никто их не видит, выбирались из шкафа поразмять крылья и устраивали под потолком воздушные бои, без стрельбы конечно.
Но в эту ночь они летать не торопились, очень уж интересно было им познакомиться с новым соседом.
- Добрый вечер, сэр, - церемонно сказал «Спитфайр», он был английским самолётом, а значит джентльменом.
- Добрый вечер, - ответил самолётик с золотыми крыльями. Очень рад познакомиться.
- Интересно-интересно, - фыркнул из угла кто-то очень насмешливый, - Вот так чудо! Кому понадобилось наносить такой любопытный камуфляж? И откуда вы, любезный будете, неопознанный такой?
Но маленький самолётик не обиделся на него. Во-первых, потому что обижаться не умел, а во-вторых, потому что мало что понял.
- Простите, пожалуйста, - вежливо ответил он, - Я не неопознанный, я из Англии, вон у меня под правым шасси написано «мэйд ин Ингланд». А что такое «ка-му-фляж»?
- А ну-ка, отставить обижать нашего нового соседа, - Как тебе не стыдно, «Мустанг»! А ещё союзник, - сердито скрипнул по полке большой двухмоторный самолёт с красными звёздами на крыльях.
- А я что? , - проворчал себе в пропеллер «Мустанг», - я ведь ничего плохого… Уж и пошутить нельзя!
Тут проснулись все остальные самолёты и тихонечко подкатились поближе, поглядеть на странного гостя. С соседней полки спустилось ещё трое и сделалось тесновато.
- Что за шум? – в полголоса осведомился маленький и очень изящный самолёт, на крыльях которого были нарисованы красные круги, - Я только начал сочинять новую танку о восходящей луне, а вы меня перебили.
- Простите, «Зеро»-сан, - дружески покачал винтом «Спитфайр», - У нас сегодня гость!
- О, теперь я и сам вижу, - японский самолёт подкатился поближе, - добро пожаловать в нашу компанию, друг, - и он церемонно покачал лопастями винта туда-сюда, будто поклонился.
Самолёты долго рассматривали нового соседа, удивлённо покручивали винтами и перемигивались огоньками на крыльях: ничего такого они ещё не видели. Наконец кто-то прочитал надпись на его крыльях: «На счастье».
- Значит, вы как бы талисман? – спросил его «Спитфайр».
- Вероятно да, - не очень уверенно ответил самолёт с золотыми крыльями, - Она сказала, что я должен приносить счастье, а я даже не знаю толком, что это такое.
- Кто это, она?
- Девушка, - объяснил он, - которая меня подарила.
- Так здесь замешана дама, - обрадовался «Блерио». Это был французский самолёт, он очень любил поговорить о женщинах, - Шерше ля фам! Это начинает быть интересным! А она красивая?
- Она хорошая, - ответил самолётик и совсем смутился. Если бы он мог, он бы, наверное, покраснел, - И всё-таки, что такое счастье? И как я должен его принести?
- Вопрос философский, - уклончиво ответил «Спитфайр», - но нашему мастеру, похоже, его действительно не хватает. Он почти всегда такой печальный. И мрачный как смог в Лондоне.
- Да, захандрил товарищ, совсем худо, – сочувственно вздохнул самолёт с красными звёздами.
- Значит, меня подарили тому, кому всегда очень грустно? – спросил самолёт с золотыми крыльями, - А как же ему помочь?
Тут самолёты заспорили. Они уже успели привыкнуть к тому, что их хозяин редко улыбается. Никто так и не смог объяснить, почему он таким стал, но все сходились в одном: надо что-то делать.
- Утра приход / Не может прогнать / Сумрак в душе, - сходу сочинил танку «Зеро», но это, понятно, ничего не изменило.
- А я помню его весёлым, - негромко сказал кто-то из угла шкафа. Самолёты расступились и вперёд выкатился, чуть дребезжа элеронами, металлический самолёт. Краска на его крыльях облезла, и выглядел он далеко не новым. Этот самолёт сделали давным-давно на заводе, с ним хозяин дома играл, когда был совсем маленьким.
- Я помню, как он улыбался, когда был маленьким, - продолжал он, - но чем взрослее он становился, тем больше грустил. А теперь совсем взрослый и ничего его больше не радует.
- Если я должен что-то принести, - стал размышлять самолёт с золотыми крыльями, - значит этого «чего-то» здесь ещё нет. Только что такое счастье и как оно выглядит? Самолётам проще, для них самое большое счастье – летать. А вот как быть с человеком?
- Счастье, это не груз, который можно прицепить под фюзеляж и привезти, - наставительно заметил самолёт с красными звёздами.
- Ещё бы, - снова влез «Мустанг», - под фюзеляжем обычно бомбы возят, дорогой коллега, чего тут счастливого! Счастье, парень, это… Это когда… Ну, в общем, всё так хорошо, что просто…
И он так и не сумел толком объяснить.
- Счастье, это когда ты кого-нибудь любишь, - сказал «Блерио».
- Любовь не всегда приносит радость, - возразил «Зеро», - земные страсти чаще доставляют много печали. И лишь освободив от них душу…
- Ну да, в нирвану впасть или харакири сделать, - хмыкнул «Мустанг», - знаю я вашего брата! Тут человек пропадает, а он проповедовать решил!
- Счастье – служить Родине, а если придется, то и жизнь за нее отдать - сказал Пе-2, тот самый самолёт с красными звёздами.
- Очнись, союзничек, - фыркнул «Мустанг», - война давно кончилась! А от армии сейчас только все бегают.
И тут бы вспыхнуть ссоре, но вмешался «Спитфайр»:
- Джентльмены, не будем спорить. Так мы ни к чему не придём. Если мы не можем найти ответ, значит нужно спросить у кого-нибудь ещё. Предлагаю не тратить эту замечательную лунную ночь на разговоры, а полететь, пока она ещё не кончилась, и спросить у кого-нибудь.
- Правильно! Верно! – заговорили остальные, - Полетим на поиски! Может, мы и найдём это самое «счастье» и принесём его сюда все вместе.
- А поведёшь нас ты, - сказал золотому самолётику «Блерио», - ведь ты наш талисман.
- Я с радостью! – воскликнул тот, - да только… только, как же я с вами полечу? У меня и винта нет.
- А ты попробуй, - сказал самый старый самолёт, - сегодня полная луна в небе, всякое случается.
Маленький самолётик замолчал и медленно покатился по книжной полке. Она была совсем небольшая, даже для такого малыша, как он. Без волшебной силы лунного света никто не взлетел бы с такой короткой полосы. И случилось чудо: тоненькие золотые стрелки на циферблате часов на его носу стали вытягиваться всё больше и больше и раз – превратились в маленький золотой винт, который стал стремительно вращаться. Так быстро не вертелись ни одни стрелки ни одних часов в мире! Маленький самолётик даже не сразу понял, что он уже не стоит на полке, а вылетел из шкафа в комнату.
- Осторожно! – крикнули ему сверху, - Впереди шкаф! Курс 90 градусов!
Самолётик лёг на левое крыло и стал разворачиваться. Большой самолёт качнул ему крыльями: следуй за мной. А с полки слетали всё новые и новые самолёты, тихонько жужжали в темноте их винты. Тихонько, чтобы никого не разбудить. Ведь ночь была волшебной, а в такую ночь всякое случается.
Самолёты образовали в воздухе строй, как на параде, облетели раз вокруг люстры и вылетели в открытую форточку.
Никто их не заметил: была глубокая ночь, и весь город крепко спал. Они летели над сонными деревьями и чёрными крышами, некому было поднять голову и посмотреть, кто там летит в вышине. И только коты, живущие на крышах, долго смотрели в след странной компании жёлтыми горящими в ночи глазами, а потом убегали на чердаки, рассказывать своим кошкам и котятам, какие бывают в ночном небе чудеса.
Внизу показался вокзал. А на вокзале всегда кто-нибудь не спит. Там что-то грохотало, вздрагивало и рычало. Возле крайней платформы стоял под всеми парами огромный Паровоз. Он был настолько велик в сравнении с маленькими самолётиками, что казался им страшным чудищем. Ещё бы! Одно колесо его весило, наверное, в тысячу раз больше, чем все они вместе взятые. Но всё же они набрались храбрости и приземлились рядом с ним на пустую платформу.
- Пожалуйста! – прокричал маленький самолётик как можно громче, чтобы Паровоз услышал его за шумом своего двигателя, - Вы не знаете, что такое счастье? Нам правда, очень-очень важно это узнать!
- Счаааастье, - выдохнул Паровоз, да так звучно, что самолёты чуть не сдуло с платформы, - А зачем вам оно?
Самолёты объяснили, что ищут счастье не для себя, а для своего мастера, который его где-то потерял.
- В моих вагонах он точно не мог его забыть, - сказал Паровоз, - Счастье, это такая штука, что я бы точно его запомнил. Эти люди - загадочные существа. Одни счастливы тем, что едут, другие несчастны от того, что уезжают. Одни мечтают о путешествиях и нет для них большей радости, чем ехать куда-нибудь в дальние края, а другие ждут, когда я привезу к ним кого-нибудь. Сложно с людьми. Одни на вокзале плачут, другие смеются. То ли дело мы, поезда. Везти за собой десятки и сотни тонн полезных грузов или вагоны с пассажирами, по блестящим рельсам, да на встречу солнцу и погудеть ему ту-туууууууууу, здравствуй! Вот оно, счастье. Быть нужным. Ты – нужен, дело твое – нужное, делаешь ты его хорошо и машинист доволен. А чего еще нужно-то?
Так объяснил Паровоз. Задумались самолётики, вроде он и прав, а что-то не то. Работу свою мастер вроде любит, а радости ему от нее нет. «Даже, когда он нас клеит, и то не улыбнется, - вздохнул какой-то самолет, - Нет, братцы, его счастье где-то еще.
Они поблагодарили Паровоз, который честно постарался им помочь, и полетели дальше. Опять дремал под их крыльями ночной город, да покачивались деревья. Вскоре показалась на их пути большая гора, а на горе… На горе стояли самолёты. Самые настоящие, большие-пребольшие. Вот бы у кого спросить! Самолётики спустились на гору, но вот беда! Сколько бы они ни кружили вокруг больших самолётов, те им не отвечали. Молчали, как каменные. «Неужели они все умерли?!» - испугался маленький самолётик с золотыми крыльями.
- Они спят, - ответил чей-то печальный-печальный голос.
Самолёты оглянулись и увидели, как на крыльях огромного самолёта, втрое больше всех остальных на горе, на мгновение зажглись и тут же потухли габаритные огни.
- Кто ты, друг, - спросил его Пе-2 и что у вас за сонное царство такое?
- Да ты, верно, раньше не бывал здесь и ничего не знаешь , - грустно отвечал ему самолёт, - Это музей. Мы никогда больше не поднимемся в воздух, мы стали экспонатами. Вы, малыши, ещё можете иногда летать по ночам, но никакому лунному свету, никакому волшебнику ни оторвать нас от земли ни на метр. Когда-то мы летали и приносили пользу людям. Наши пилоты нас любили, механики о нас заботились, чистили, смазывали, вовремя заправляли, чинили. Но потом мы начали стареть. На смену пришли другие самолёты, более сильные, более быстрые. А нас разбирали на запчасти, отправляли на слом…. – он тяжело вздохнул, - А некоторых отдали в музей. Потому-то все мы предпочитаем спать и просыпаться как можно реже. Ведь во сне мы видим небо. Только изредка ко мне приходит мой лётчик, с которым мы столько тысяч часов налетали за нашу жизнь. Меня отдали в музей, а его отправили на пенсию. Он разговаривает со мной, а я ему отвечаю, когда никто посторонний не слышит нас. И тогда нам обоим становится немного легче.
Самолётам стало очень жалко своего товарища. Подумать только, даже лунный свет не поможет ему подняться в воздух!
- Не печальтесь обо мне, - ответил им большой самолёт, - всему на свете приходит свой срок. Я прожил долгую жизнь, и могу ручаться, совсем неплохую. Но здесь вы не найдете того, чего ищите. Мы все живем прошлым, а вы ищите то, что нужно здесь и сейчас. Там, за городом, есть аэропорт. Спросите у местных самолётов, может, они вам помогут.
У-2 kukuruznik
06.07.2008, 21:33
И самолётики полетели дальше. В аэропорту их встретил Ту-144, большой и очень важный. Одно только его крыло было для самолётиков как целый аэродром.
- Счастье? – удивился он, - когда они рассказали ему, что же ищут, - Сложный вопрос. Человек счастлив тогда, когда он делает то, что ему очень нравится. Моим лётчикам нравится летать, мне тоже. Мы очень счастливая команда, понимаем друг друга с полуслова. Путешествовать – это тоже замечательно. Большой Паровоз сказал вам сущую правду. А вообще, каждый счастлив настолько, на сколько может себе это позволить.
- Простите, это вы сами открыли? – поинтересовался «Зеро», - Какая интересная мысль! Приятно встретить самолёт-философ.
- Нет, - смутился Ту-144, - это любит повторять командир моего экипажа. Он очень много читает и знает, наверное, все на свете. Но, я тоже не прочь порассуждать о смысле жизни. Порою в ангаре у нас заходят очень интересные беседы. Но, увы, в вашем случае я ничем не могу помочь. Вы могли бы повторить своему хозяину мои слова, но боюсь, он их не услышит. Ведь он же человек. А услышит, пожалуй, решит, что сошёл с ума. Мало людей верит в чудеса.
Самолёты тут совсем приуныли. Весь город пролетели насквозь – и ничего не нашли. Каждый что-то объясняет, а как им хозяину, своему мастеру помочь – непонятно. Ту-144 стало их жалко.
- Не унывайте, друзья мои, - сказал он. – Возьмите лучше курс 22 градуса и летите на северо-запад. Там есть маленький аэродром, где живут самолеты и вертолеты. Они сбрасывают парашютистов и наверняка знают о людях больше, чем я здесь. Попробуйте спросить у них.
Это была совсем неплохая идея, и самолётики отправились в путь. В самой середине большой степи, которая под лунным светом была серебряной и колыхалась как море, за дубовым лесом они нашли аэродром. Он был и в самом деле очень маленьким. Там жили только два самолёта Ан-2 и три вертолёта.
- Счастье – вещь загадочная, - сказал им Ан-2, - Вот когда я парашютистов сбрасываю, они потом такие весёлые, особенно те, кто прыгнул первый раз и не успел как следует испугаться. Свободный полёт – великое дело. Верно, счастье, это когда человек так себя чувствует, будто он летит. Даже если при этом идет по земле. Но где его такое взять, кроме как в парашютном ранце, я не знаю. И Паровоз, и самолёт с горы, и Ту-144 сказали вам правду. Одного не учли – мастер ваш, он же человек, а не самолёт. И ему счастье искать надо там, где людям. Спросите вы об этом лучше не у меня, а у нашего сторожа, что живёт на краю аэродрома. Он как раз не спит.
- Ловко! – не удержался «Мустанг», - а у старичка в голове ничего не повернется! Говорящий самолёт увидеть!
- Не волнуйтесь, - заверил его Ан-2, - наш сторож очень старый и мудрый, его ничем не удивишь.
Самолёты немного смутились. Им еще не приходилось так, по-настоящему, говорить с людьми. Да и не всякому человеку дано их слышать. Но, подумав, полетели к сторожке. Сторож и в самом деле не спал. Ведь он был ночной, а ночные сторожа потому и называются так, что не спят по ночам. Сторож сидел на крылечке своей сторожки и курил. Рядом с ним сидел рыжий-прерыжий кот и смотрел, как колечки дыма вылетают из его трубки.
Конечно, сторож всё-таки немного удивился, когда к нему пожаловала такая странная компания. А кот выгнул спину и сказал: шшш! И на всякий случай спрятался за сторожа.
Друзья рассказали, зачем они пришли и попросили совета, где же им искать это счастье. «Мы всю ночь его искали, - грустно сказал самолётик с золотыми крыльями, - скоро рассвет и нам пора будет возвращаться. А мы так ничего и не нашли. Как же быть? Неужели, мы не сможем принести счастье?» И маленькая слеза скатилась по лопасти его винта. Хотя может быть, это была капля росы. Ведь разве самолёты умеют плакать?
- Не грусти, малыш, – сказал сторож и посадил маленький самолётик себе на ладонь, - Вы уже нашли его.
- Как же так? – удивился «Спитфайр», - ведь мы так и не узнали, что же это такое?
- А вам и не нужно было далеко летать, - ответил сторож, - Ведь счастье вашего мастера – это вы сами. Счастье каждого из нас – в его друзьях. Я много прожил и видел много людей, и злых, и добрых. Но могу сказать, что нет на свете большего счастье, чем иметь друга. Вы отважились лететь сквозь незнакомый город, в тёмную ночь, чтобы отыскать счастье человека, о котором вы так заботитесь. А тот, кто подарил тебя, тоже искренне желал ему счастье. И тоже наверняка о нем беспокоится. Так ведь?
- Так, - тихо ответил самолётик с золотыми крыльями.
- Но что же нам делать дальше? – спросил Пе-2.
- Думаю, лучше всего, вам сейчас вернуться домой, - сказал ему сторож, - а то кое-кто очень расстроится, увидев, что вы исчезли. И просто пожелать своему мастеру счастья. Очень скоро он и сам поймет, что счастлив тот, о ком думают, и кто сам думает о ком-то.
Самолёты поблагодарили старого сторожа и отправились в обратный путь. Вернувшись домой, они едва успели шмыгнуть в форточку, как первые лучи солнца окрасили верхушки леса на высокой горе за городом. А скоро человек в комнате проснулся. Он долго жмурился, всё не мог понять, откуда этот солнечный зайчик, что светит ему прямо в глаз. А это луч солнца отражался от маленьких золотых крыльев. Человек встал, подошёл к шкафу, взял в руки самолётик с надписью «На счастье» и долго смотрел на него. А потом он улыбнулся.
Представляю на суд общественности мой первый блин. Надеюсь, что он не комом.
Сказка о потерянном счастье.
Другу-вирпилу
Нет, не комом. Замечательная сказка. Спасибо. :bravo:
Сказка о потерянном счастье.:cool:
красиво ..... почему комом? мне понравилось ...
если не против я тоже вылдожу тут несколько своих стихов на авиа тему
.
.я борт -ноль седьмой
земля не молчите ответьте
бензин на нуле
подо мною лежит океан
мой штурман убит
при бомбёжке ночного объекта
и компас шалит
как мальчишка отбившись от мам
кругом синева
и снизу и сверху и сбоку
и кажется ты навсегда
в этом мире повис
радист прошептал
"боже мой! красота то какая !
но портил пейзаж
самолёт и скользящая тень
немного до базы
а значит друзей и знакомых
поднимем мы тост
за погибших сегодня ребят
ну хватит не будем загадывать
нужно добраться
до базы добраться
устало моторы хрипят
я борт ноль седьмой!
земля! я вас слышу! ведите!
кругом необъятная синяя ширь
и мы пусть с потерями но долетели
и значит ещё не всё потеряно ! командир!
.
.
Когда один выходишь против трёх
И понимаешь . Вот и всё. Не видеть дома.
Гордитесь мной! Не надо слёз .
Какой расклад красивый , право слово
.
Молитвой станет- бой на виражах
Ты слышишь Боже, рвутся крылья
Земля на время отпустила нас
Рискнувших с небом породнится .
.
И вжались в несколько минут
Надежды, пораженье и победа
Мне не хватило жить , совсем чуть-чуть
Совсем чуть-чуть, и как же много……..
.
.
Какими словами, рассказать про небо
Ну с чем посмеешь сравнить полёт
И пусть, я сам там нгикогда не был
Пускай лишь, виртуальный я пилот
.
и я взлетал, скрипя от ярости зубами
и умирал врываясь в объятья земли
и это - когда противник в прицеле
или снимаешь у своего с шести
.
и не кричи , я не сижу за компом
живу я в небе своей мечты
и там есть друг , который всегда прикроет
и есть , куда же без них, враги.
.
.
Я сегодня, тихо , ото всех
Запустил свой пламенный мотор
И рванул мой самолёт наверх
Выше этих горделивых облаков
.
Тихим счастьем полнится душа
Пусть хоть так, сбываются мечты
Покорилась мне сегодня высота
На которой - звёздочки видны
.
говорят мне, ну какой же ты пилот
ты хоть раз то хоть держал штурвал в руках?!
Эх, не будем , бесполезный это спор
Ведь лечу не я , летит мою душа……..
чем дальше к началу читаю ...тем больше понимаю -больные мы все на всю голову -как говорит моя жена ....и я ни чуть об этом не жалею..
классные стихи, завидую что я так не пишу ..... удачи всем
GORYNYCH
12.07.2008, 22:08
А чем Ваши хуже ? Мне понравилось.
Сказка о потерянном счастье.
:cool::cool::cool:
Ведь лечу не я , летит мою душа...:cool:
а картинки сюда можно постить?:)
а картинки сюда можно постить?:)А есть? ;)
ну я вот чуть-чуть по-дилетантски балуюсь карандашом:)
http://radikal.ru/F/s57.radikal.ru/i155/0808/b1/f7dac33a93b5.jpg
http://radikal.ru/F/s54.radikal.ru/i146/0808/05/09301257a4bc.jpg
http://radikal.ru/F/s51.radikal.ru/i134/0808/97/c2fbddfcf9f1.jpg
http://radikal.ru/F/s51.radikal.ru/i131/0808/3a/0760ea82e37b.jpg
http://radikal.ru/F/s57.radikal.ru/i156/0808/9d/79b86cdb8294.jpg
http://radikal.ru/F/s39.radikal.ru/i084/0808/e1/93b460dd631b.jpg
http://radikal.ru/F/s60.radikal.ru/i170/0808/db/ffb77903827b.jpg
http://radikal.ru/F/s60.radikal.ru/i170/0808/44/9b47d5c55a0f.jpg
http://radikal.ru/F/s54.radikal.ru/i143/0808/ff/c79ff260b781.jpg
ну я вот чуть-чуть по-дилетантски балуюсь карандашом:)Первый линк порадовал :D
от ыщще):
http://s39.radikal.ru/i085/0808/2e/33deb034ff66.jpg
от винта ! взревел мотор
эй! колодки убери , мне в небо
разрешим сегодня старый спор
и кого отринет это небо
.
я полётами с рожденья заражён
что земля мне ? место для разбега
ах , как будет ВРАГ мой удивлён
для двоих нам тесно это небо
.
полный газ! восторжено реву
прочь сомненья , я вернусь с победой
все на взлёт , ракетой ,нас зовут
ручку на себя ! ну здравствуй небо.
для оживления темы вставлю ссылку то, что было ранее в другом топике - пословицы и пр, воистину народное творчество.
http://forum.sukhoi.ru/showthread.php?t=45832
мне особенно нравится от некоего Сани Блока в 1910 г:
"ИЛ отравил твой мозг несчастный..."
:lol:
Мы не надеемся вернуться
Исчерпан наш лимит удач
Мы молоды, никто конечно
Совсем не думал умирать
И выпьют горькую в молчанье
Кто виноват? Ведь был приказ
Теперь писать на похоронках
Ваш сын геройски пал в боях.
Раскинув крылья, оттолкнулись
От нашей Матушки-земли
Ушли за облака , и не вернулись
Какой тогда был день войны?
........
Эх проводи меня - родная
Пришёл приказ , мы улетаем
Кемеск на всё про всё дал полчаса
ну что ты в слёзы право слово
хоть мы летаем возле бога
но в гости не торопимся пока
конечно , мы не все вернёмся
но ты же веришь , что дождёшься
и в то что будет день и я приду
домой , живой и весь в медалях
мы будем вместе , обещаю
ты знаешь ,я свои слова держу
пиши мне письма , я отвечу
ну вот машина, всё, до встречи
дай, на последок сильно обниму
растаял в небе рёв мотора
осталось ждать, и верить в слово
и взлётки слушать тишину
.......
Вы взлетает по-эскадрильно
Вот - вот уйдёте за горизонт
Ведь вы ж как ангелы , ребята
У вас есть крылья и небосвод
А вы БК с собой берёте
И ярость плещется в глазах
И вместо радости к нам с неба
На ваших крыльях несётся страх
Мне б посмотреть в глаза иуде
Что продал страстную мечту
С собой старуху в небо поднял
В руке держащую косу
И вот , взлетаем , по-эскадрильно!
Вот- вот уйдём за горизонт!
Мы стали равны вольным птицам
Вот только мечта там теперь не живёт.
yahmos 71
05.08.2009, 10:38
Вот хороший воскресный вечер
И на СВАО полно народу…
Выбрал в пару пилота «Krechet»* -
Знаем птиц мы такого роду…
Вот схождение – я в нем мастер –
Только влево чуть повело…
Не шекспировские ли страсти –
«Krechet» вырвал мое крыло…
Не беда, знать не разлетался…
Лезу с климбом и крен чуть вправо…
На энергию попытаться ль?
Но найду на врага управу…
Вновь схождение, перегрузка
И скольжение на крыло…
Лаганула скина подгрузка –
В масле все у меня стекло…
Так, собраться! Движенья четче…
Неудачи – случайность, ясно…
Наудачу, дурилка, строчит.
Вот колбасит «дурного аса»…
Вновь в схождении рву покруче…
Не докручиваю слегка.
Ах, шумят резюки на ручке…
Получил от врага ПК…
Да уж, ясно, что это убер!
Напридумают ников, бесы!
Петли крутит, стреляет супер…
Все в чаду дымовой завесы…
На схожденье опять он выше…
Трассы мимо летят мои…
Я из штопора еле вышел…
Утомили меня бои…
Видно день, ну, не мой сегодня…
Еле вижу в прицел вражину…
В лобовую дурак заходит
Протараню его машину…
На схожденье петлю косую,
Загоняю его в сталфайт…
Ручку дернул и «нижний йоптыть»…
Надоело. Пошел я спать…
«Krechet»* - пилот вымышленный, все совпадения случайны.
А вообще, каждый счастлив настолько, на сколько может себе это позволить.
:cool:
ZebulGo
В Пэинте рисовали?
:)
У-2 kukuruznik
04.06.2010, 14:34
Давно тема не обновлялась. Рискну наверное. Наваялась новая сказка, давно уже, но все недосуг было выложить. За отдельные вольности с историей прошу строго не судить. Просто сказка, детская :)
Давно это было. В некогда бывшем царстве, в советском государстве жил да был самолёт. Маленький, но самый настоящий. И крылья были – целых 4, с каждой стороны по два. И шасси, и мотор М-11, и винт двухлопастной. А то, что был он маленький да лёгкий, не из летучего металла алюминия, а из перкаля да фанеры, так в то время многие самолёты так делали. Занимался тот самолёт делом большим и важным – молодых лётчиков летать учил. Потому и имя у него было под стать его лётучей должности – У-2, «У» – учебный значит. Учителем он был совсем не строгим, ошибки будущим соколам прощал и ни на кого не сердился. Другой самолёт при любой небрежности так в штопор и норовит, а этот хоть бы что – летит, мотором урчит, как кошка мурлычет. «Держись, - мол, - курсант, за ручку крепче и по сторонам глядеть не забывай. Сейчас прилетим, куда надо». Добрый был самолёт. Были у него, кроме имени, еще прозвища, «ванькой-встанькой» его звали, за то, что в штопор не падал, стрекозой – крылья похожие, а чаще – кукурузником. На любом островке, на любом пятачке мог самолёт этот сесть, хоть на поле кукурузном.
Лётчики его любили. Ни один из тех, кого У-2 в небо вывел, про него худого слова не сказал. Все только добром поминали. Даже великий лётчик-испытатель, Валерий Чкалов, на стольких больших самолётах перелетавший, У-2 очень уважал.
А самолёт летал да радовался, что работа у него важная и полезная. И не только учителем был. Надо – почту в дальнее село привезет, доктора к больному доставит. Прицепят ему пару баков с водой под крылья – пожары тушит, нальют в баки вместо воды средство от гусениц – поля опрыскивает. Над морем летит – рыбьи стаи сверху высматривает, рыбакам знать дает, куда за уловом плыть, где сети закидывать. Словом, всегда при деле.
Так бы жить самолёту да радоваться, но беда пришла. Война началась…
Из германских земель двинулись на страну фашистские полчища. Чёрной тучей налетели злые вражеские самолёты, посыпались с них бомбы. Задымилась, застонала земля. Жарким огнем запылали на ней и дома, и машины, и самолёты. Небо почернело от дыма пожаров.
Вся страна поднялась против врага. Бросили люди мирные дела, форму военную надели. Взялись за оружие и стар, и млад. Призвали в армию и самолёты. Были среди них и с самого начала военные, и гражданские. Стал Ли-2 вместо мирных пассажиров парашютистов возить да грузы военные, а то и бомбы. Всем дело нашлось. Один Кукурузник в ангаре остался. Забыли про него военные. Все курсанты, которых он в лётной школе в небо выводил, давно на фронте уже, на боевых самолётах летают, а про него и не вспомнил никто. Маленький он, Кукурузник, крылья – фанера да перкаль. Куда такому на войну…
Но Кукурузник совсем так не думал. «Что же это за дела?!» - возмутился он, - «Все воюют, а я в тылу буду сидеть. Ну уж нет, не бывать такому!» Выбрал ночь потише да и улетел из ангара. Взял курс к фронту.
Карта ему не понадобилась, те края он хорошо знал. Долго ли – коротко ли, добрался Кукурузник до места. Отыскал аэродром военный, смотрит – посадочное «Т» разложено, стало быть, добро пожаловать. И сел.
Очень удивился дежурный по аэродрому. Аж пилотка на нём подскочила. Что за дела – самолёт без лётчика прибыл! Однако строгость военную на себя напустил и спрашивает:
- Кто таков? Откуда взялся? Где пилота забыл? Почему в прифронтовой полосе без документов?
А Кукурузник, ничуть не смутившись, докладывает:
- Называюсь я У-2, а также кукурузником и ванькой-встанькою. Шасси, крылья, хвост – вот мои документы! Пилота у меня нет пока, я сам собой прибыл. Прилетел из тыла на фронт, потому что не хочу я в стороне оставаться, когда за наше небо бой идет. А потому прошу проводить меня немедленно к генералу воздушных войск. Или к полковнику, если генерала у вас нет.
Опешил слегка дежурный. Ну и дела! Но, пошёл-таки начальству докладывать, так мол и так. А командир его и в самом деле был полковник, и как раз в то время у полковника того и генерал в блиндаже сидел, по важному делу в ту часть прибывший. Удивились они, однако сказали, что коли прилетел Кукурузник, то пускай явится к ним и доложит, как в армии полагается.
Завел Кукурузник двигатель и подкатился прямо к самому блиндажу. Не рассчитал малость – струей воздушной с генерала фуражку сдул.
- Здравия желаю, товарищ генерал!
Генерал фуражку поймал, отвечает:
- И ты здравствуй, старый друг. С чем пожаловал?
- Не могу я, - говорит Кукурузник, - дома сидеть, когда враг в нашем небе хозяйничает. Пошлите меня на боевое задание, куда требуется! Только не отсылайте назад! Братья мои родные – И-16-е да «Чайки» врага в небе бьют, гражданские самолёты грузы военные возят, а я один на земле сижу.
Задумался генерал:
- Да какое же тебе задание дать? В бой воздушный ты не годишься, лёгкий ты, тихий. И пулемёта-то не поднимешь. Груза тоже много не унесешь. Ладно, останешься при мне для связи. Приказы будешь по частям воинским возить, да сверху фронт осматривать и мне докладывать. Только сам больше не летай, дам тебе лётчика.
Так остался Кукурузник при генерале. И пилот у него появился. Хороший парень, весёлый. Он тоже на фронт тайком сбежал, один год себе в документах приписал. Молодой был лётчик, и ни на чём, кроме Кукурузника летать не выучился – война помешала. Так они и летали, но оба досадовали. Все воюют, а они вроде как при штабе на посылках. Непорядок.
«Ты, Кукурузник, - лётчик говорил, - чудо-машина, я бы тебя ни на какой другой самолёт не сменял! Но ведь война идёт. Я врага бить хочу, не бумаги штабные возить. А потому, хочу на истребителя выучиться. Вот тут уж я фрицам соли на хвост насыплю!»
Слушал это Кукурузник и понимал: прав лётчик. Не дело им всю жизнь при штабе состоять. Но как быть? Лётчик сможет и на истребителе летать выучиться, а кто Кукурузника на боевой самолёт выучит? И главное, как?
Много ли, мало ли времени прошло, а случилась раз беда. Возвращались Кукурузник с лётчиком, важный пакет в штаб везли, а тут на беду из-за тучи «Мессер» выскочил. «Мессершмитт» - вражеский истребитель. Крылья серые, нос жёлтый, на хвосте – свастика паучья.
А отбиваться-то нечем. Нет у друзей никакого оружия. Разве что пистолет у лётчика. Так ведь что от него врагу сделается. Это всё равно, что из рогатки по нему бить.
Кружит Кукурузник то так, то эдак, от пулеметных трасс уворачивается. То к земле прильнет, хочет на фоне леса потеряться, то в сторону вильнет, трасса мимо проходит. А враг не отстает. Очередями плюется. Как коршун над ними кружит.
Ударила новая очередь. Вспорола на крыле перкаль. Охнул Кукурузник – неужто всё?! Нет, работает его мотор, и крыло вроде держится. Только тут потянуло его вдруг вниз, в пике, да сильно так. Что такое?!
Из последних сил, почти у земли вышел Кукурузник из пике. Хорошо, что сам летать наловчился, а то разбился бы в щепки. И понял – ранил окаянный «Мессер» его лётчика. Стал тот сознание терять и на ручку управления в кабине всем телом навалился. Еще бы чуть-чуть – пропали бы оба. Ладно, хоть отстал от них враг, верно решил, что сбил всё ж. Дорогу назад Кукурузник помнил, вот и полетел он домой скорее. Сам полетел, как в свое время на фронт добирался. Тяжко ему одному пришлось… Страшно… Крыло пробитое дрожит, того и гляди отвалится. Двигатель еще как на грех задыхаться стал, то ли и в него пуля попала, то ли от волнения…
Дотянул Кукурузник до родного аэродрома, как сумел осторожно приземлился, чтобы лишний раз друга своего не тряхнуть, не потревожить…
Тут сбежались и техники, и лётчики, и врач. Раненого из кабины вынули. Врач полковой только головой покачал: «И как сил хватило до своих дотянуть?»
Раненого в госпиталь увезли. А при Кукурузнике только техник остался, крыло ему чинить да мотор. И вздыхал он горестно, глядя, что с самолётом сделалось: «Ох беда, как только по дороге не свалились? Как мотор выдержал? Маслопровод-то перебило, вон весь маслом забрызганный…»
Не знал техник, что дело совсем в другом было. Плакал Кукурузник. И катились у него слёзы, горячие, как масло моторное.
У-2 kukuruznik
04.06.2010, 14:34
Вот ночь пришла. Стоит Кукурузник на краю поля, под сеткой маскировочной. Темно. Кузнечики трещат. Ветерок веет, свежую заплатку на крыле обдувает. А вдали всё гремит, гудит что-то, зарево на горизонте колышется, и дымом с той стороны тянет. Не мирным дымом – пороховым, едким. Фронт там.
Горько Кукурузнику стало. Неужто и впрямь не будет с него там никакого проку? Не успел толком в связных побыть – уже лётчика чуть не потерял и сам едва не сгинул. Нечем ему врага бить, нечем от врага отбиться. И сил нет.
Тут окликнул его кто-то. Смотрит Кукурузник, а это с соседней стоянки самолёт к нему подкатился тихонечко, побеседовать, пока люди спят. Большой самолёт, сильный. Ил-2 прозывается. Штурмовик.
- Что горюешь, братец? – спрашивает Ил.
- Эх, товарищ мой Илюша, как же мне печальным не быть, - вздохнул Кукурузник, - Верно, прав был генерал – не будет от меня на войне этой никакого проку. Ни сам врага ударить не могу, ни защититься. Крутился-вертелся, а всё равно – и лётчика не уберег, и сам с дырой в крыле еле ушёл. Хоть бы каплю скорости мне, а так… Какой же я боец, если меня каждый вражеский самолёт расклевать может?
- Друг ты мой крылатый, - говорит ему Ил, - Если б не было твоей малой скорости да вёрткости, давно бы ты в бурьяне догорал. Это, братец, самый хитрый, самый злой истребитель вражеский тебя подловил. А подбить не смог, потому что не сумел тебя, тихохода, в прицеле удержать. Думал с налёту тебя разбить, а сам чуть не все патроны на тебя истратил, да без толку. Твоя скорость – спасение твоё. Видал, у врага полосы на хвосте нарисованы? Каждая полоса – самолёт погубленный. Не будь твоей маневренности да малой скорости, стал бы ты на вражеском хвосте пометой. Так что на себя не пеняй. В том, что ты за слабость свою почитаешь, может сила твоя и есть. А уж дальше сам думай, как её для дела приспособить.
Призадумался Кукурузник: как же это так, слабый сильным обернуться может? Что он еще умеет лучше других от того, что маленький да тихий?
Так три дня он думал. Три дня не тревожили его, видно, лётчика другого не нашли покуда. А на третий день к вечеру приходит к его стоянке новый пилот. Хмурый, голову повесил. Будто не по сердцу ему, что на мирный самолёт назначили.
- Что голову повесил, товарищ боевой? – спрашивает Кукурузник.
- Плохи мои дела, друг-самолёт, - отвечает тот, - Генерал меня воевать не пускает. Не даёт мне боевого самолёта.
Пригляделся Кукурузник, а то не лётчик, а лётчица. Не пустил её генерал на фронт, не женское дело мол.
- Будет тебе, сестрица, - утешает её Кукурузник, - Чем я тебе не боевой самолёт? Я ведь тоже в армии. Давай лучше придумаем, как мы с тобой сможем врага побить.
И так проговорили они до ночи, всё что-то выверяли да прикидывали. И нашли-таки то дело, с которым лучше Кукурузника никто не справится. А утром лётчица пошла про то генералу докладывать.
И надо же – согласился генерал. Подписал приказ. Быть отныне Кукурузнику боевым самолётом – ночным бомбардировщиком.
Сказано – сделано. Отправилась лётчица других пилотов собирать в новый полк, а Кукурузник – прямиком к конструктору своему, чтобы тот на фронт его снарядил.
Обрадовался конструктор, его увидев.
- С чем прилетел, друг дорогой? Как тебе служится?
- Служится мне неплохо, - отвечает Кукурузник, - но при штабе разве служба? Вот приказ генерала – быть мне боевым самолётом. Так что, отец мой родной, кончилась моя штабная служба. Сделай ты мне сидения бронированные для лётчика со штурманом, бомбодержатели под крыльями да дай мне какой ни на есть пулемёт, чтобы вовсе безоружному мне не быть.
Загоревал конструктор, будто сына родного на фронт ему провожать. Да не просто сына – дитя несмышлёное.
- Да как же это генерал подписал такое? Ты же мирный самолёт! Для мирной жизни я тебя делал, не для боя! Сгинешь ты на войне.
- Не тужи обо мне, - отвечает ему Кукурузник, - мы еще поглядим, на чьей улице праздник будет. Сделай всё, как я попросил и ни об чем не тревожься. Вот увидишь – с победой прилечу.
Ну, приказ генеральский – дело серьезное, ничего не попишешь. Сделал конструктор Кукурузнику и бомбодержатели, и всё остальное, что тот просил. И проводил в дальнюю дорогу.
И началась с тех пор у Кукурузника совсем другая жизнь. Днём он спит, под сеткой маскировочной упрятан, а чуть смеркаться начнет – тут его время и настало. Цепляют ему вооруженцы бомбы под крылья и летит самолёт к вражеским позициям. В небе его и не видать, и не слыхать почти. А бомбы так метко класть умеет, только держись. Никакого житья врагам не стало. Днём их пехота гонит, артиллерия бьёт, Илы с Петляковыми бомбят не жалеючи. А ночью, чуть отбой объявят, налетают какие-то неведомые самолёты, которых и не сразу заметишь, и тоже давай бомбами забрасывать. Ни сна ни отдыха нет, хоть волком вой! А с недосыпу «хайль» не больно поорешь.
Озверели фрицы от таких дел, озлились. Главный их маршал по авиации от злости чуть вовсе не лопнул. Железный крест обещал каждому, кто русский ночной бомбардировщик собьет. Да только не больно много тех крестов немцы заработали. После таких ночных визитов деревянные у них больше в ходу были.
Но пуще всего злость врагов пробрала, когда узнали они, что это девчата их бомбят. Своих-то фрау немцы по возможности дальше кухни старались не допускать, а тут поди ж ты – оказались женщинами побитые. Скрежещут зубами от злости. «Ночными ведьмами» девчат прозвали. А те узнали – да посмеялись только. Если враг ругается, значит, не зря мы ночей не спим, не зря летаем.
И Кукурузник доволен. Нашлось, наконец, для него настоящее дело. И не только бомбы он возил. Сыпал над вражескими позициями листовки – сдавайтесь, мол, окаянные, иначе с нашей земли живыми не уйдете. Нашим войскам патроны да продовольствие поставлял. Не забывал и о партизанах. На поляну посреди леса или на островок болотный кто кроме У-2 сядет? Птичка разве…
Вот однажды требует к себе генерал Кукурузника с экипажем. «Есть, - говорит, - вам задание чрезвычайной важности. И никому другому не могу его доверить. Вы – лучший экипаж, а про самолёт вообще говорить нечего, раз он и без пилота летать может. А дело такое: вражеский штаб разбомбить. Прибыл недавно на немецкие позиции важный генерал из самого Берлина, наступлением руководить. А с ним еще один чин эсэсовкий, хитрющий как лисица. Много бед они натворят, если им развернуться дать. Надобно нынче ж ночью эту компанию вместе со штабом накрыть. Наступление им сорвать. Вы уж не подведите меня, дорогие товарищи!» Так сказал генерал и каждого обнял, а Кукурузника по винту погладил. Ну, счастливый, путь!
Подвесили вооруженцы бомбы, завел Кукурузник мотор и пошел на взлёт.
Вот летит он над рекой, в воде звезды отражаются, солнце за облака катится, скоро ночь, самое его время. И вдруг – огонь рядом блеснул! Пулеметная очередь по воде хлестнула. Оглянулся: вот не было печали, да черти накачали! Мессеры в гости пожаловали! Воздушные охотники!
И пошла круговерть! Один мессер за Кукурузником гоняется, раз за разом норовит очередью достать, второй сверху кружит, ведущего стережет.
Но Кукурузник не промах. То на фоне леса потеряется, то скольжением от трассы уйдет, то еще как увернется. Никак не может его враг в прицел поймать. Однако ж не отстает, трассерами плюётся, мотором злобно рычит: «Хрррр! Погоди, «рус фанер», долетаешься ты у меня! Будет моему пилоту Железный крест, а тебе – верная могила!»
Снизился Кукурузник к самой реке, а тут глядь – впереди мост показался. И мессер подлый, как почуял, всё к мосту тому его загоняет. Думает, перед мостом полезет Кукурузник наверх, тут-то я его и подловлю.
Понял Кукурузник, что враг задумал. Глянул на мост, на воду – плохо дело. Зацепишь крылом или шасси – и конец. А потом собрался духом и «Ну, выноси меня Господь Бог да Валерий Чкалов!» и нырнул под мост. И пролетел, нигде не зацепил!
Тут позади него вдруг – плюх! Будто в русской речке рыба-кит хвостом плеснула. А это мессер разогнался на радостях от души, думал, что Кукурузника поймал, а выйти из пике высоты и не хватило. Ухнул в воду, только лягушек распугал.
Поглядел ведомый мессер на такие дела и назад повернул. «Ну его, - думает, - самолёт этот. Уж больно шустрый попался. Этак пока на него патроны тратишь, еще русские истребители прилетят, хвост по самый фонарь оторвут». И улетел восвояси.
«Ну вот, - сказал Кукурузник, - я и от мессера ушёл». И дальше поспешил.
Долго ли – коротко ли, низко ли – высоко ли летел Кукурузник – линия фронта внизу обозначилась. Стал вражеский прожектор горящим глазом по небу шарить – самолёт высматривать. Зенитки собаками загавкали.
Да всё впустую. От луча огненного Кукурузник скольжением ушёл, а как прожектор его потерял, тут и зенитки смолкли. Не поняли даже фрицы – то ли был самолёт, то ли со страху померещился. Пошарил прожектор по небу еще, для верности, да так ничего и не нашёл. А Кукурузник уж давно улетел. И до цели всего ничего осталось. «Вот, - думает, - и от прожектора я ушёл, и от зенитки ушёл».
А внизу, в темноте, блиндаж крытый – перекрытый. У блиндажа охрана стоит. А в блиндаже лампа горит, на столе коньяк стоит в бутылке да карта расстелена. А над картою той – генерал немецкий. Глазами злыми сверкает, зубами скрипит, на мундире у него крестов – что на погосте. По углам адъютанты стоят как свечки, от страха на них аж погоны трясутся – генерал на расправу крут, не понравится что – тут же за пистолет и на месте прихлопнет. За спиной у генерала – чин эсэсовский отирается. Какой-то там обер-язви-его-в-душу-фюрер. В чёрном мундире, при кресте железном, как паук-крестовик. Что-то по-змеиному генералу шипит да руки потирает. Генерал кивает, коньяку ему подливает и крестами своими брякает. Стоят оба над картой, руки довольно потирают – что-то задумали два разбойника.
Тут наверху мотор заурчал – то Кукурузник до места добрался и на цель заходил. Услыхал генерал – зубы оскалил, усмехнулся: «Что-то мухи русские так поздно разлетались-разжужжались! Да я тебя на одну ладонь положу, другой – прихлопну, только щепки останутся!»
«Врёшь, фриц окаянный! – говорит ему Кукурузник, - Я от мессера ушёл, от прожектора ушёл, от зенитки ушёл, а вот ты, генерал, от меня никуда не уйдёшь! Не успеешь!» Хлоп – бомбу! Хлоп – другую! – Ни штаба, ни генерала – только дым пошёл!
А Кукурузник, задание боевой исполнив, домой отправился. Тучки серые его от врага укрыли, ясные звёзды путь указали, а на светлый месяц на подлёте взлётную полосу осветил.
Экипаж за тот вылет к награде представили. И про Кукурузник не забыли – новое имя он получил, почётное. Стал отныне прозываться, как и его братья – боевые самолёты, по фамилии конструктора – По-2. (Поликарпов-второй). И с именем этим он всю войну прошёл и последние свои бомбы на самый город Берлин сбросил.
А как кончилась война – снова Кукурузник к мирным делам возвратился. И еще долго летал добрым людям в помощь. И дети у Кукурузника появились – все в отца знаменитого – по два крыла с каждой стороны, на лётном языке – бипланами такие самолёты зовутся. Кукурузник в свой срок на пенсию вышел и летает нынче только по праздникам. Но кружит так же лихо, как и в молодости.
А поля опрыскивает, десантников возит да пожары тушит другой самолёт. Ан-2. Только зовут его люди, по старой памяти, кукурузником.
Огромное спасибо, я аж прослезился местами. Очень душевно.
У-2 kukuruznik
07.06.2010, 11:35
Да не за что. :ups: Рад, что понравилось. Если еще что-то напишется, выложу.
когда с косой придёт старуха собрав в кулак остатки сил я прошепчу ей тихо в ухо включи мне напоследок Ил пусть прах истлеет и растает круговорот всего верша но может статься так кто знает в Ил 2 останется душа в филды неведомые силой и духом геймера приду от начинающих вирпилов быть может зены отведу
Powered by vBulletin® Version 4.2.5 Copyright © 2025 vBulletin Solutions, Inc. All rights reserved. Перевод: zCarot