228ShAD_Mihalc®
13.10.2004, 13:36
-Где вас застала война?
-Война застала меня в Ленинграде. Тогда я еще училась в медицинском техникуме – Боткинские бараки.
-Как получилось так, что вы попали в зенитный расчет?
-Это долгая история, когда война еще начиналась, меня сразу взяли из техникума на оборонительные работы. Мы строили в заградительные укрепления, надолбы, копали траншеи, в районе села Рыбацкое, чтобы не пехота, не танки не смогли прорваться. Я работала там санитаркой, и мы по очереди ездили в город за медикаментами. Настала моя очередь ехать, я поехала, получила медикаменты, добралась до Московского вокзала, но поезда уже не ходили. А на следующий день Рыбацкое оказалось у немцев. Так я осталась в Ленинграде. Потом через 2 месяца пришла повестка с комитета комсомола, что нужно явиться в военкомат. Я явилась в военкомат, мне задали несколько вопросов: «Родину любишь? Да. Добровольцем на фронт пойдешь? Да. Пиши добровольцем.» Сначала я попала во Всеволожскую область. Там нас учили строевой подготовке санитарных бойцов. Вроде учебного полка, там мы были 2 месяца. Когда начали распределять, меня хотели отправить в медсанбад, но я категорически отказалась. Тогда предложили пойти на орудие, и я согласилась, хотя даже не знала что это такое. Меня сразу записали в 115`ый зенитный полк, 8`ую батарею, на первое орудие - наводчиком. Орудием оказалась 85`ти миллиметровая зенитная пушка. Снаряд весил 16 килограмм 200 грамм - в то время, это было самое крупнокалиберное орудие. Укомплектовали все орудия женщинами, которые пережили блокаду.
-А где располагалась ваша часть?
-Наша часть располагалась в районе о. Розлив, недалеко от шалаша Ленина. (Финское направление. Пр. авт.). В то время, 42-43`ий год, блокада Ленинграда была самая страшная. Налеты были очень частые.
-Насколько часто ставили заградительный огонь?
-Наша задача была не в том, чтобы сбить самолет, а чтобы не пустить его в Ленинград. Поэтому заградительный огонь ставили очень часто. То есть огневую завесу. Тогда мы сразу выпускали по 100 снарядов. Вот выпустят девчонки по 100 снарядов, а потом качаются, на ногах стоять не могут - падают. А так, прямой наводкой нашей батареей было сбито 2 самолета. Ju-88 и Me-109.
-Выходило ли зенитное орудие из строя?
-Выхода из строя зениток не было, были случаи что от постоянного огня раскаливался метал, горела краска, вело стволы. Тогда обычно давали 5-10 минут, чтобы остывало орудие.
-Были случаи, что открывали огонь по своим?
-Мы учили все немецкие марки самолетов, чтобы различать свой – чужой, но все таки были случаи, что путали со своими, но не сбивали. Вовремя прекращали огонь.
-Каков был практический период непрерывной стрельбы?
-Беспрерывно могли стрелять минут 20-30, потом нужно было охлаждать орудие. А за 5-10 минут, когда остывало орудие, нужно было убрать гильзы из котлована, привести орудие в боевое состояние. Вот только приведешь орудие в боеготовность, опять налет. Опять все заново.
-Было ли взаимодействие с постами преждевременного оповещения?
Был отдел разведки, который по звуку определял дальность. Сообщал нам на орудие.
-Какая эффективная дальность стрельбы была?
Километров 15-20.
-Что вам больше всего запомнилось и боевой практики?
- Освобождения города Выборга. Когда делали прорыв на карельском перешейке. Тогда бой беспрерывно шел 2 часа. Мы помогали нашим частям выбить немца. Обстреливали немецкие дзоты. Это было в 43 году.
-А немецкая авиация подавляла зенитный огонь?
-Нет, нас к счастью не штурмовали. Но в соседней батарее была атакована зенитка. Весь расчет был разбит, остался жив только один заряжающий. И он один, вместо семерых продолжал бой.
Тут в разговор вступает Валерий Николаевич (Директор Санкт-Петербургского государственного музея ВВС и ПВО).
-А что же вы молчите, что вы были командиром орудия?
-Да, я была командиром орудия. Командовала людьми, но мне было жалко девчонок. Которые прожили блокаду, и занимались таким тяжким трудом. Но мы прожили эту войну.
-Хочу поблагодарить вас, сказать спасибо, за то, что защищали наш город. Четыре года рисковали жизнью, и защищали наше отечество. Спасибо!
Спасибо Валерию Николаевичу, директору Санкт-Петербургского Государственного музея ВВС и ПВО за помощь.
-Война застала меня в Ленинграде. Тогда я еще училась в медицинском техникуме – Боткинские бараки.
-Как получилось так, что вы попали в зенитный расчет?
-Это долгая история, когда война еще начиналась, меня сразу взяли из техникума на оборонительные работы. Мы строили в заградительные укрепления, надолбы, копали траншеи, в районе села Рыбацкое, чтобы не пехота, не танки не смогли прорваться. Я работала там санитаркой, и мы по очереди ездили в город за медикаментами. Настала моя очередь ехать, я поехала, получила медикаменты, добралась до Московского вокзала, но поезда уже не ходили. А на следующий день Рыбацкое оказалось у немцев. Так я осталась в Ленинграде. Потом через 2 месяца пришла повестка с комитета комсомола, что нужно явиться в военкомат. Я явилась в военкомат, мне задали несколько вопросов: «Родину любишь? Да. Добровольцем на фронт пойдешь? Да. Пиши добровольцем.» Сначала я попала во Всеволожскую область. Там нас учили строевой подготовке санитарных бойцов. Вроде учебного полка, там мы были 2 месяца. Когда начали распределять, меня хотели отправить в медсанбад, но я категорически отказалась. Тогда предложили пойти на орудие, и я согласилась, хотя даже не знала что это такое. Меня сразу записали в 115`ый зенитный полк, 8`ую батарею, на первое орудие - наводчиком. Орудием оказалась 85`ти миллиметровая зенитная пушка. Снаряд весил 16 килограмм 200 грамм - в то время, это было самое крупнокалиберное орудие. Укомплектовали все орудия женщинами, которые пережили блокаду.
-А где располагалась ваша часть?
-Наша часть располагалась в районе о. Розлив, недалеко от шалаша Ленина. (Финское направление. Пр. авт.). В то время, 42-43`ий год, блокада Ленинграда была самая страшная. Налеты были очень частые.
-Насколько часто ставили заградительный огонь?
-Наша задача была не в том, чтобы сбить самолет, а чтобы не пустить его в Ленинград. Поэтому заградительный огонь ставили очень часто. То есть огневую завесу. Тогда мы сразу выпускали по 100 снарядов. Вот выпустят девчонки по 100 снарядов, а потом качаются, на ногах стоять не могут - падают. А так, прямой наводкой нашей батареей было сбито 2 самолета. Ju-88 и Me-109.
-Выходило ли зенитное орудие из строя?
-Выхода из строя зениток не было, были случаи что от постоянного огня раскаливался метал, горела краска, вело стволы. Тогда обычно давали 5-10 минут, чтобы остывало орудие.
-Были случаи, что открывали огонь по своим?
-Мы учили все немецкие марки самолетов, чтобы различать свой – чужой, но все таки были случаи, что путали со своими, но не сбивали. Вовремя прекращали огонь.
-Каков был практический период непрерывной стрельбы?
-Беспрерывно могли стрелять минут 20-30, потом нужно было охлаждать орудие. А за 5-10 минут, когда остывало орудие, нужно было убрать гильзы из котлована, привести орудие в боевое состояние. Вот только приведешь орудие в боеготовность, опять налет. Опять все заново.
-Было ли взаимодействие с постами преждевременного оповещения?
Был отдел разведки, который по звуку определял дальность. Сообщал нам на орудие.
-Какая эффективная дальность стрельбы была?
Километров 15-20.
-Что вам больше всего запомнилось и боевой практики?
- Освобождения города Выборга. Когда делали прорыв на карельском перешейке. Тогда бой беспрерывно шел 2 часа. Мы помогали нашим частям выбить немца. Обстреливали немецкие дзоты. Это было в 43 году.
-А немецкая авиация подавляла зенитный огонь?
-Нет, нас к счастью не штурмовали. Но в соседней батарее была атакована зенитка. Весь расчет был разбит, остался жив только один заряжающий. И он один, вместо семерых продолжал бой.
Тут в разговор вступает Валерий Николаевич (Директор Санкт-Петербургского государственного музея ВВС и ПВО).
-А что же вы молчите, что вы были командиром орудия?
-Да, я была командиром орудия. Командовала людьми, но мне было жалко девчонок. Которые прожили блокаду, и занимались таким тяжким трудом. Но мы прожили эту войну.
-Хочу поблагодарить вас, сказать спасибо, за то, что защищали наш город. Четыре года рисковали жизнью, и защищали наше отечество. Спасибо!
Спасибо Валерию Николаевичу, директору Санкт-Петербургского Государственного музея ВВС и ПВО за помощь.