Летчик-штурмовик Александр Кошкин совершил 820 боевых вылетов

Капитан сорви-голова
Летчик-штурмовик Александр Кошкин в мирные дни совершил 820 боевых вылетов
Владимир Снегирев
Дата публикации 7 мая 2004 г.
Российская газета

И это не единственный выдающийся факт в биографии 43-летнего пилота российских ВВС. Другим несомненным достижением следует считать то, что за годы, проведенные в зонах боевых действий и военных кон-фликтов, Кошкин ни разу не был сбит и всегда блестяще справлялся с задачами, которые ему ставили. Даже с самыми невероятными. Сегодня по науке Кошкина учатся летать курсанты авиационных училищ.
В странное время мы живем. Желая избавиться от порочных синдромов прошлого, вместе с водой то и дело вы-плескиваем ребенка. Вот совсем недавно в мелочной суете, как-то на бегу, торопливо и формально отметили 70-летие Юрия Гагарина. Этак скоро молодые ребята и знать не будут, что первым космонавтом планеты был русский парень.
Страна, которая не отдает должное своим национальным героям, обречена на погибель, какие бы передовые ре-формы она ни проводила.
Люди, по максимуму сконцентрировавшие в себе отвагу, честь, достоинство, верность, эти люди во все времена, при всех режимах были штучными, редкими людьми. И, отдавая им должное высокими наградами, почестями, сла-вой, умное государство продолжает цепную реакцию подвигов. Загасить этот процесс - значит завтра оказаться в затхлой среде, сплошь населенной бесполыми и ни на что не годными существами.
Вы бы хотели жить в такой стране? Я - нет.
Странно, но легендарный летчик Кошкин - до сих пор не Герой. То есть ордена и медали у него имеются, а вот Зо-лотой Звезды нет. Хотя представляли его к этой звезде многократно - и в советские времена, и в нынешние. Мо-жет, непростой характер летчика-штурмовика тому виной, может, стечение обстоятельств, я так и не понял. Но зато очевидно, что он Герой для всех своих сослуживцев. Для тех, кто знает цену его 820 боевым вылетам. Теперь - дело за малым: чтобы и мы о нем знали. Это не Кошкину надо, а тем, кто пойдет следом.
***
В 1983 году после окончания Борисоглебского авиационного училища юный лейтенант был направлен для прохож-дения службы в 5-ю воздушную армию, которая дислоцировалась под Одессой. И тогда же их полк получил новые штурмовики Су-25. Этот самолет на все оставшиеся годы стал единственной любовью Саши Кошкина. На нем он воевал в Афганистане, на нем прошел "горячие точки" в бывшем Союзе.
Про то, что им придется ехать в Афганистан, в полку поговаривали в открытую. Война к тому времени уже полыха-ла вовсю, наш "ограниченный контингент" нес серьезные потери. Поэтому Су-25 подоспел весьма кстати. Летчики на степном аэродроме в Бессарабии не вылезали с полигона: каждый день - бомбометание, пуски ракет, стрельбы, полеты в сложных метеоусловиях. "Серьезно нас готовят", - думал Кошкин. Он думал так, пока не встретил авиана-водчика, только что закончившего свой Афган. "Полигон и реальная война - это две большие разницы, - сказал ему авианаводчик. - И знаешь, почему? Потому что на войне в тебя стреляют. И, случается, попадают".
А вскоре первая эскадрилья из их полка отправилась "за речку", в Баграм. И спустя два месяца пришел оттуда пер-вый гроб: летчика сбили в печально знаменитом Панджшерском ущелье. Потом сбили еще одного, но он сумел воспользоваться катапультой, уцелел. Затем хоронили старшего лейтенанта Шумихина.
Черед Кошкина наступил в сентябре 85-го, как раз в то время, когда бои с моджахедами были самыми яростными, а потери - самыми большими. Американцы вооружили партизан переносными зенитными комплексами, эти "Стин-геры" и "Блоупайпы", казалось, вот-вот лишат наши войска их основного преимущества - абсолютного господства в воздухе. Я сам помню то настроение легкой паники, охватившее тогда наши ряды: вертолетам велели летать как можно выше, транспортники оборудовали тепловыми отстрелами, а пассажиров стали снабжать парашютами.
За годы советского военного присутствия в Афганистане наша авиация потеряла 110 самолетов. Там каждый вы-лет мог стать последним.
***
Полковник Александр Веревкин (в середине 80-х командир десантно-штурмовой роты):
- Мы попали в засаду. Район горный, труднодоступный, помощи ждать неоткуда. Огонь велся такой, что головы не могли поднять. Появились тяжелораненые, с боеприпасами начались проблемы. Ну, думаю, все, сливай воду, ко-мандир. Последняя надежда была на авиацию. И вот они появились, "грачи" родные. Авианаводчик рядом со мной работал. "222-й, цель видишь?" - "Вижу. Атакую!" А "духи" находились в непосредственной близости от нас. Ма-лейшая ошибка летчика, и под удар попадем мы сами. Было такое ощущение, что штурмовик, этот самый "222-й", заходит прямо на нас. Ракетный залп, у моджахедов замолчал один ДШК, второй... Еще заход, и все кончено. Вско-ре мы беспрепятственно вышли из западни, заняли все господствующие высоты. А после завершения операции я специально поехал к летчикам, чтобы пожать руку этому "222-му", мы познакомились. Саша Кошкин. С тех пор дру-жим.
***
- Первая, и главная, задача для нас была - наносить БШУ, (бомбо-штурмовые удары) по противнику, - рассказыва-ет Кошкин. - Вторая - выполнять разведку целей. Третья - это свободная охота на караваны с оружием из Пакиста-на, мы на нее выходили в основном ночью. И четвертая - осуществлять минирование с воздуха. Мы засыпали про-тивопехотными минами те тропы и ущелья, по которым чаще всего передвигались "духи". К самолету навешива-лись восемь контейнеров со створками, в каждом контейнере было по сто мин. На высоте триста метров створки раскрывались, мины сыпались на землю и автоматически вставали на взрыватель. Рутинная, в общем-то, опера-ция. Но однажды мне пришлось попотеть. Командующий 40-й армией Дубынин поставил задачу: срочно заминиро-вать "зеленку" к югу от Кандагара. Там крупная операция разворачивалась, а по дорогам в "зеленке" душманам непрерывным потоком шла помощь - боеприпасы, оружие, снаряжение.
Проблема заключалась в том, что весь район был густо нашпигован противником. А у него - и пулеметы крупнока-либерные, и ракеты, и ЗУ. То есть летать там на малой высоте да еще одним курсом (так требует минирование) означало неминуемую гибель. Если не на первом, то на втором заходе - ну точно, собьют. И что делать? Приказ-то получен, его надо выполнять. Сел, стал думать. А если я ночью попробую? Подвесим светящиеся авиабомбы, СА-Бы, при их свете я рассмотрю сверху нужные тропы и сыпану на них свой "товар". Ежели ракету по мне пустят, то она уйдет на САБ. "Серега, - говорю комэску Комарову, - я ночью пойду". Он глаза выпучил: "Ты в своем уме!" Но потом согласился со мной, что идея только на первый взгляд выглядит безумной, но вообще-то неплоха.
Как стемнело, взлетели мы парой. Ведомый Рустем Загреддинов развесил осветительные бомбы - там, где зара-нее наметили. Шесть штук их было. А я под ними стал работать. Из тьмы вынырну, на бреющем пройду - раз и го-тово. "Духи" так ничего и не поняли. САБы их слепят. С испугу они начали по ним палить. Такой фейерверк был! А я втихаря сделал свое дело. К утру задача была выполнена.
...Другая фирменная хитрость Кошкина заключалась в том, чтобы каждый раз заставать противника врасплох. Он любил работать на предельно малых высотах и выходить на цель каждый раз с нового направления.
- Что значит - на предельно малых? - уточнил я.
- 20-30 метров, - пояснил Кошкин. И добавил: - При скорости 800 км в час.
- Но ведь вы же ходили парой, так? Допустим, подобный трюк Кошкин мог выполнить. Ну а ведомый как же?
- Ведомого ставишь рядом и чуть выше. Он смотрит только на тебя и целиком тебе доверяет. То есть твоя ошибка окажется роковой и для него. Поэтому ошибаться было нельзя.
***
Майор Алексей В., командир звена:
- То, что мог делать в небе Александр Михайлович, было не под силу больше никому. Ну например, представьте себе наш самолет с полной бомбовой нагрузкой. Представили? Это 4,5 тонны. И вот Кошкин крутил на таком само-лете высший пилотаж да еще на предельно малой высоте. И это не было каким-то воздушным хулиганством, нет, он все предварительно просчитывал и никогда попусту не рисковал. Мы с ним служили на Северном Кавказе, в разгар самых жестоких боев. Молодые летчики делали в день максимально 4-5 вылетов, а для Кошкина и семь бы-ло мало. Он летал и днем, и ночью. И как летал! Я однажды был с ним на "спарке". Предстояло обнаружить и унич-тожить цель в глубоком ущелье. Но ведь штурмовик - это не вертолет. А там - со всех сторон отвесные скалы. Ну все, думаю, попали. Аж глаза зажмурил. А он скорость погасил, закрылки выпустил, и так боком-боком, едва не за-девая стену, вытащил машину. Предварительно поразив цель, конечно.
***

Как и всякий неординарный человек, Кошкин не очень нравился начальству. Странно, если бы было наоборот. На-чальство любит исполнительных и туповатых. А Кошкин - надо честно признать - мог иной раз выкинуть фортель. В Кандагаре как-то раз он до смерти напугал приехавших из Москвы артистов, пройдя на бреющем прямо над сце-ной, где они выступали. После чего ушел в пустыню, отыскал там заданную цель, уничтожил ее, но потом еще час кружил в потемках, понимая, что сразу возвращаться на базу не следует. Свои же товарищи порвут за обиженных артистов. Когда приземлился, его позвали к телефону. На проводе был Руцкой. После залпа адекватных для дан-ной ситуации ненормативных выражений командир полка, слегка остыв, подытожил: "Ну если бы это был другой, я бы его под трибунал отдал. А тебя, бандита, прощаю, в последний раз".
Там же, на диком афганском западе в другой раз он, увлекшись свободной охотой, прозевал точку возврата на родной аэродром. Когда спохватился, то понял, что горючего для возвращения назад не хватит. До базы было око-ло трехсот километров. Однако керосина не хватит, если лететь в обычном режиме. Кошкин же в обычном режиме, как я уже говорил, не летал. Он вечно экспериментировал. Теперь, спасая и самолет, и себя, он набрал высоту 13 000 метров - с тем, чтобы, в крайнем случае, иметь запас для планирования. "С такой высоты километров сто я бы и с пустыми баками пролетел", - утверждает Кошкин. Напомню: потолок у Су-25 - 7000 метров. Машина может за-бираться и выше, но кабина негерметичная, летчику там кисло приходится. На подлете к аэродрому встал левый двигатель. При посадке вырубился правый. Но сел Кошкин так, что никто ничего не заметил. Этот факт как бы и не в его пользу, все же изначально имела место явная ошибка летчика. Но... Победителей не судят.
***
О своем штурмовике Кошкин рассказывает, как о любимой женщине. Долго и не жалея похвал. Он считает Су-25 самой удачной боевой машиной последних десятилетий. Как автомат Калашникова. Прост, безотказен, надежен, а в умелых руках - грозен.
- Он куда лучше МиГа, - утверждает Александр Михайлович. - Способен и пилотаж крутить, и воздушный бой вести, но главное его предназначение заключается в поддержке сухопутных войск, в уничтожении малоразмерных назем-ных и морских целей. На подвесках - четыре тонны бомб и ракет, в передней части - пушка с двумя стволами, сна-ряженная 250 снарядами. Прямое крыло позволяет хорошо маневрировать на малых радиусах. Если летчик хоро-шо подготовлен, то на таком самолете его никогда не собьют.
В Афганистане мой сослуживец капитан Д. выпустил ракету С-24, но в нужное время не вывел самолет из пикиро-вания и попал под собственный взрыв. Это мощная ракета, у нее осколки разлетаются на километр. Короче говоря, самолет был весь в пробоинах. Один движок встал, другой работал на половину своей мощности. Летчик с трудом дотянул до аэродрома. Мы все сбежались посмотреть на это чудо. Дыры были величиной с кулак. Но к утру наши умельцы уже все залатали, починили, и штурмовик опять поднялся в воздух.
Одна беда была: наши конструкторы забыли оборудовать кабину кондиционером. И вот в жару, когда температура снаружи под 50 градусов, пока выруливаешь на взлет, пока ждешь команды, пока то да се, проходит минут 15-20. И ты весь мокрый с головы до ног. Ведь под стеклом фонаря еще жарче - раза в полтора. Словно в сауне побывал. А попробуй посиди в сауне так долго.
***
- Воскресенье. Пустыня Регистан. Жара. Мы дежурим на аэродроме с комэском Комаровым. Получаем приказ: срочно вылететь в район дороги на Шиндант, где, по данным разведки, обнаружено скопление "духов". Найти и уничтожить. Вышли в район. Там - ничего. Только большая отара овец. Прошлись над ней. Я - ведомый у Комаро-ва. Вижу: из-под овец, голубчики, выскакивают. Прятались там. Сделали восемь заходов. Комаров: "Все, я пошел, у меня боекомплект кончился". Я еще раз захожу, отбомбился, иду с набором. Комаров кричит: "Саня, по тебе пуск ракеты". А у меня скорости для маневра нет, всего 320 км в час. Ну, все. Много слышал от других про эти ракеты, а сам никогда мишенью еще не становился. Я ручку бросаю, хватаюсь за скобу катапульты. Еще мгновение, и я дер-нул бы. Но самолет нос уже опустил, то есть почти свалился в штопор, это меня и спасло. Маневр как бы сам собой получился. Прямо над головой вспышка, ракета сработала. Пронесло.
А потом уже спокойнее к этим сюжетам относился. В районе Черных гор маневром от пуска ПЗРК ушел. В Таджики-стане пытались меня сбить, но там рядом САБы висели, и ракета пошла на САБ. И в Чечне уходил.
Еще интересно видеть, как ЗУ по тебе бьет. Прямо из четырех стволов лупит. Малиновые шары летят навстречу. Ох, как хочется в сторону отвернуть, уйти от греха подальше. Но я должен эту установку уничтожить. Задание у меня такое. То есть получается дуэль: кто кого? Мне желательно с первого захода в нее попасть. Пока они там не опомнились, не пристрелялись. И вот идешь под углом 35 градусов прямо на эти малиновые шары. Надо всего-то пять-шесть секунд выдержать, не отвернуть, но, знаешь, какими длинными кажутся эти секунды... Кто кого? До цели остается меньше двух километров - ракета пошла. Потом пушкой еще добавишь. Авианаводчик с земли по радио радостно так вопит: "Красавец!" Ему там хорошо видно, что нет больше зенитной установки. Авианаводчиков в Аф-гане пехота очень берегла, на них была вся надежда в критических ситуациях.
***
Заместитель командующего 4-й армией ВВС и ПВО генерал-майор Владимир Свиридов:
- Я с Сашей учился в Академии имени Гагарина. Сразу на него внимание обратил: молодой капитан, а на груди ор-денские планки - таких наград за учения не дают. Мы к нему все потянулись: общительный, светлый человек и лет-чик от Бога. Вокруг него словно поле особое было, которое всех притягивало. Я когда узнал, сколько у него боевых вылетов было, сначала даже не поверил. Во время Великой Отечественной за 100 боевых вылетов автоматом да-вали Героя. А у него более 800! У нас в авиации летчиков с таким показателем я не знаю.
***
Судьба летчика Кошкина похожа на судьбу миллионов других российских граждан мужского пола. Его дед Иван Сергеевич получил Георгиевские кресты за доблесть на фронтах Первой мировой, потом прошел Гражданскую и был призван на Великую Отечественную. Отец Михаил Иванович отпахал в пехоте Сталинградскую битву, участвовал в сражениях за Кавказ, дошагал до Румынии. Сам Александр Михайлович сполна хлебнул Афганистана, а по-сле пришлось ему еще пострелять в Абхазии, Таджикистане, Чечне.
С одной стороны, можно бы гордиться этим фактом: вот какая боевая династия получилась. Но с другой стороны, лучше бы покручиниться: получается, что на долю трех поколений мужиков Кошкиных выпали проклятые войны. И по всему выходит, что не скоро прервется эта смертельная цепь. А раз так, то рано нам еще зачехлять свои пушки.
На днях я узнал, что "наверх" ушло очередное ходатайство о присвоении подполковнику запаса Александру Кош-кину звания Героя. Очень хочется верить в то, что теперь его не похоронят в архивах, как это случалось прежде.
На недавнем приеме в Кремле по случаю Дня защитника Отечества президент России Владимир Путин ненадолго прервал свое общение с генералами и политиками - специально, чтобы выразить уважение лучшему боевому летчику России.

Безмерное уважение!

Ну и пускай кто-нибудь скажет что Су-25 - это отстой.

Цитата:

---

...Теперь - дело за малым: чтобы и мы о нем знали.

---

Спасибо!

Довелось наблюдать отправку-отлет со Спасской авиарембазы (322 АРЗ) крайнего (хотя, наверное, все-таки уже последнего) отремонтированного для черниговского ШАПа Су-25. Пилот на прощание полихачил - полого спикировал вдоль полосы на провожающих мужиков, выровнялся метрах на 15-20, крутанул бочку, сделал еще один круг вокруг аэродрома в глубоком вираже и ушел на Черниговку.
Когда этот апарат на тебя пикирует, то эмоции начинают преобладать над разумом, колени невольно подгибаются, мужичков как порывом ветра колыхнуло в сторону от полосы. Хотя все знают, что летчик просто прощается. Я еще подумал, а каково, когда он шмаляет по тебе. Полный атас!

Вышла его книга http://www.mosdomknigi.ru/bookcard?book_id=728635
А. Кошкин, Е. Зубарев
"Штурмовик."
В интернетах можно найти в электронном виде для ознакомления.
Почитал половину- захотелось перебежать из ИлоБзБа в DCS.)

А.Кошкин настоящий ГЕРОЙ ! Почему такому ЧЕЛОВЕКУ досих пор не вручили звезду. Смешно становится, когда "герою" Макарову дали героя за пыль, а такому ГЕРОЮ как Кошкин - нет ! Не ценят настоящих героев, а вот жополизов пощряют. Умом Россию не понять !

ЧЕЛОВЕК,ДОСТОЙНЫЙ УВАЖЕНИЯ!!!И ТЕМ БОЛЕЕ ВЫСШЕЙ НАГРАДЫ!!!

Нижайший поклон! Настоящий Герой! Человечище!