Штрафной удар с неба

http://www.aviaport.ru/digest/2008/01/16/134805.html

Источник: газета «Красная звезда»
Автор: Андрей Мороз

Штрафной удар с неба

Даже некоторые военные историки высказывают сомнения в том, что в годы Великой Отечественной войны наряду со штрафными батальонами и ротами были и штрафные авиаэскадрильи. Развеем эти сомнения: были! Но если штрафбаты в составе фронтов и штрафроты в составе общевойсковых армий создавались в соответствии с приказом наркома обороны СССР № 227 от 28 июля 1942 г., то штрафные эскадрильи в составе воздушных армий формировались в те же сроки, скорее, по инициативе самих авиаторов, не по велению сверху. Немногочисленные и лаконичные директивы центра по этому поводу имеют больше разрешительный, чем обязывающий характер. Более того: архивные документы позволяют думать, что предложение, а, может, и просьба о создании штрафных эскадрилий исходила из 8-й воздушной армии, входившей в состав Сталинградского фронта. Ведь именно военному совету этой армии было предписано разработать соответствующее положение.

Приказ НКО № 227 в 8-й воздушной армии был не только объявлен в эскадрильях, батальонах аэродромного обслуживания, во всех штабах и службах, но и обсуждался на митингах и собраниях.

В такой вот эмоциональной атмосфере могла вызреть и окрепнуть мысль о том, что летчику, проявившему трусость в воздушном бою, при штурмовке или бомбардировке цели, техническому специалисту, плохо обслужившему самолет, целесообразнее искупать вину не в боевых порядках штрафного стрелкового батальона или роты, а в небе, на аэродроме.

Авторы некоторых публикаций задаются вопросом: а не мог ли летчик, униженный и оскорбленный положением штрафника, лишенный, пусть и временно, заслуженного звания, наград, в знак протеста перелететь на сторону противника, предпочесть позору плен? Не терзались командующие во время войны такими вопросами. На них убедительно ответила жизнь, боевая действительность.

Ведь и до знаменитого, буквально всколыхнувшего армию, приказа НКО № 227 персональная ответственность каждого за содеянное (либо не содеянное) была предельно жесткой и неотвратимой. В 1941-1942 гг. немало военнослужащих, в том числе авиаторов, угодили, как в обиходе выражаются, под трибунал. В 1941 г. 69,7 процента, а в 1942 г. 78,8 процента приговоров выносились с отсрочкой их исполнения до окончания боевых действий. И куда же осужденный летчик направлялся? В родную эскадрилью, часто на переподготовку.

Давайте вместе перечитаем, к примеру, боевую характеристику на пилота 1-й эскадрильи 6-го истребительного авиаполка младшего лейтенанта В.В. Копейкина, составленную 2 апреля 1942 г., задолго до приказа "Ни шагу назад!"

"Тов. Копейкин, - констатируют комэск майор Мелентьев и военком эскадрильи старший политрук Кузуб, - с первых дней войны допускал халатное отношение к боевой работе, проявлял недисциплинированность, выражавшуюся в пьянках, из которых одна со стрельбой... Эта недисциплинированность в конце концов привела к грубому летному происшествию - допустил промах на посадке и столкновение с другим самолетом на пробеге. За эти факты тов. Копейкин был осужден военным трибуналом в декабре 1941 г. к десяти годам".

Прервем цитирование, отметив, что осужденного младшего лейтенанта Виктора Копейкина в феврале 1942 г. направили в 6-й истребительный авиаполк для переучивания на новой матчасти. Он и в этом полку из-за того, что по рассеянности не переключил топливный бак, совершил вынужденную посадку.

Тем не менее командиры молодого летчика заканчивают характеристику таким выводом: "Имеет большое стремление искупить вину. Должности пилота соответствует, но требует контроля со стороны начальников".

От Копейкина при его характере и уровне подготовки можно было ожидать чего угодно, но только не измены, не перелета к противнику. Сама мысль об этом исключалась.

Во всяком случае она не витала над теми, кому выпало разрабатывать Положение о штрафных эскадрильях. Этот правовой документ встретился мне в архивных делах 811-го штурмового полка 206-й штурмовой дивизии. (Дивизия эта была переформирована из истребительной в штурмовую у стен Сталинграда.)

Положение подписано начальником штаба 8-й воздушной армии полковником Н. Селезневым и военкомом штаба старшим батальонным комиссаром В. Ануфриковым, а на титульном листе утверждено командующим армией генерал-майором авиации Т. Хрюкиным и военкомом армии бригадным комиссаром А. Вихоревым. Кстати, однокашником Героя Советского Союза Тимофея Хрюкина по Луганской военной школе пилотов.

Задачу организации штрафных эскадрилий положение определило так: предоставить возможность летчикам, стрелкам-бомбардирам, техникам и механикам, уличенным в саботаже, проявлении элементов шкурничества, уклонении от полетов, путем выполнения ответственных боевых заданий на самых опасных участках и направлениях искупить свою вину перед Родиной.

Далее в документе сказано, что перечисленные выше лица, независимо от занимаемых должностей, направляются в штрафные эскадрильи распоряжением командира дивизии с последующим оформлением и отдачей приказа по личному составу воздушной армии. Отчисление из штрафной эскадрильи осуществляется по представлению командира дивизии приказом командующего армией.

Предусматривалось создание штрафных эскадрилий трех типов:

* истребительной на самолетах Як-1 и ЛаГГ-3;
* штурмовой на Ил-2;
* легкобомбардировочной на У-2.

Каждая эскадрилья содержалась по штату неотдельной эскадрильи десятисамолетного состава. Подчинялась непосредственно командиру той дивизии, в которой была оформлена решением командования воздушной армии.

Как и в штрафбате, руководящий состав штрафной эскадрильи подбирался из нештрафников. Он включал пять человек: командира и военного комиссара эскадрильи, заместителя командира, адъютанта старшего (так в то время называли начальников штабов батальонного звена) и старшего техника. Весь остальной командный, рядовой летный и технический состав укомплектовывался за счет штрафников. Положение предусматривало единственное исключение: при неукомплектованности штрафной легкобомбардировочной эскадрильи стрелками-бомбардирами командиру дивизии разрешалось замещать эти должности нештрафниками. (В момент разработки положения еще ни один самолет Ил-2 в двухместный переоборудован не был, поэтому проблема воздушных стрелков для штурмовиков отсутствовала).

На командование эскадрилий и дивизий возлагалась обязанность тщательно учитывать всю боевую работу штрафников, и только на основании этих учетных данных возбуждать ходатайство о переводе их в строевые части.

Положение не разрешало представлять штрафников к государственным (тогда писали "правительственным") наградам, лишало их полагавшегося другим летчикам денежного вознаграждения за боевые успехи в порядке приказов НКО СССР № 0299, 0489 и 0490, а также процентной надбавки за выслугу лет. Пребывание в штрафной эскадрилье не засчитывалось в срок, определяющий присвоение очередного воинского звания.

Штрафники, независимо от должности, которую занимали в строевой части, удовлетворялись денежным содержанием по должности, которую им определили в штрафной эскадрилье, с процентной надбавкой за пребывание на фронте.

Документ разработан под прямым воздействием приказа НКО № 227. Но в штабе 8-й воздушной армии не могли воспользоваться в качестве образца положениями о штрафном батальоне и штрафной роте. Последние были утверждены заместителем наркома обороны генералом армии Г. Жуковым 26 сентября 1942 г., а Т. Хрюкин с А. Вихоревым утвердили свое положение на двадцать дней раньше - 6 сентября.

Документ получился даже более суровым, чем Положение о штрафбате. Штрафников в пехоте, как мы знаем, за подвиги к государственным наградам представляли. Они заранее знали, на какой срок направлены в штрафной батальон или роту - этот срок не мог превышать трех месяцев. Ранение, каким бы ни был его характер, признавалось свидетельством искупления вины. Авиаторы же предпочли иной критерий - только число и итоги боевых вылетов и качество подготовки самолетов к боевой работе. Некоторым летчикам не удавалось избавиться от статуса штрафника до пяти месяцев. Получив в воздухе ранения, ожоги, они автоматически в строевые части не переводились. Часто даже после снятия с них по представлению командования эскадрильи и дивизии судимости еще какое-то время решали боевые задачи в качестве штрафника.

Не предусматривало положение о штрафных эскадрильях и дополнительных дисциплинарных полномочий для их постоянного командного состава, льготного исчисления выслуги лет. Это было прерогативой Накормата обороны.

В тот момент, когда в 8-й воздушной армии приступили к комплектованию штрафных эскадрилий, она имела в своем составе десять авиационных дивизий и ряд отдельных частей - всего 49 авиаполков и 40 батальонов аэродромного обслуживания, объединенных в пять районов аэродромного базирования. Эти данные дают представление о том, что три штрафные эскадрильи десятисамолетного состава (не всегда укомплектованные полностью) в системе столь мощного авиационного объединения - капля в море. Но их воспитательное значение преуменьшать нельзя.

Формируемые с 9 сентября 1942 г. штрафные эскадрильи создавались: истребительная - при 268-й истребительной авиадивизии (командир полковник Б.А. Сиднев), штурмовая - при 206-й штурмовой авиадивизии (командир полковник В.А. Срывкин) и легкобомбардировочная - при 272-й ночной бомбардировочной дивизии (командир полковник П.О. Кузнецов).

В свою очередь в дивизиях штрафные эскадрильи, оставаясь в непосредственном подчинении комдива, прикреплялись к одному из полков. Так, в 206-й штурмовой авиадивизии штрафная эскадрилья довольно прочно приросла к сформированнному уже в ходе войны 811-му штурмовому полку двухэскадрильного состава. Командиром штрафников был назначен один из лучших летчиков этой молодой части капитан Петр Федосеевич Забавских, до этого возглавлявший обычную эскадрилью. Летая на Ил-2, он, перед войной шесть лет прослуживший инструктором в Сталинградском училище летчиков, не только отличился точной штурмовкой целей, но и сумел сбить два истребителя противника - "мессершмитт-109" и "фокке-вульф-189". Приказом еще по Юго-Восточному фронту был награжден орденом Красного Знамени.

Если судить по документам, - а капитан Забавских составлял их на бланках с угловым штампом 811-го полка, - более заботливого и участливого командира для проштрафившихся собратьев по оружию подыскать было трудно.

По разным причинам и при разных обстоятельствах попадали в штрафники летчики и аэродромные специалисты. В большинстве случаев их персональная вина была очевидной и неоспоримой. Но не всегда. К примеру, в штрафную эскадрилью, которую принял под свое командование капитан Забавских, угодил Григорий Алексеевич Потлов. Уроженец села Никольско-Бурлинское, что в Казахстане, он в 1933 г. окончил военную школу пилотов. С началом войны на Южном фронте совершил 15 боевых вылетов в составе ночного бомбардировочного полка на У-2. Затем, уже на Сталинградском фронте, принял эскадрилью в 622-м штурмовом полку, совершил на Ил-2 девять успешных боевых вылетов. Но 14 августа 1942 г., ведя в бой группу из шести самолетов, задание не выполнил, вернулся на свой аэродром с полной бомбовой нагрузкой. Возможно (документальных подтверждений тому нет), летчики не нашли назначенную им цель, потратили время на ее поиск, а потом сбрасывать бомбы было уже поздно и опасно. Командир 228-й штурмовой авиадивизии полковник В.В. Степичев увидел причину невыполнения задачи в трусости ведущего группы. Приказом по армии Потлов в звании красноармейца, сдав на хранение в штаб свой орден Красного Знамени, был направлен в штрафную эскадрилью. Здесь он проявил себя блестяще: совершил два боевых вылета в качестве ведомого, два - ведущим звена и восемь - ведущим группы.

"Все боевые задания, - писал о Потлове в представлении командиру 206-й авиадивизии капитан Забавских, - выполнял отлично, в бой идет смело, уверенно и с большим желанием, показывая образцы мужества и отваги. Самолетом Ил-2 овладел в совершенстве, техника пилотирования отличная, может летать в сложных метеорологических условиях... В эскадрилье и в 811-м ШАП пользуется заслуженным боевым авторитетом и любовью всего личного состава полка".

Но командир дивизии полковник В. Срывкин ходатайство комэска не поддержал: счел, что боевых вылетов у Потлова пока маловато. Пришлось капитану Забавских еще раз составлять представление, теперь уже на имя нового комдива - полковника Л.К. Чумаченко. Лишь 24 января 1943 г. приказом по воздушной армии красноармеец Г.А. Потлов был восстановлен в звании капитана, в правах на заслуженный в боях орден и назначен командиром эскадрильи 811-го штурмового авиаполка. Именно этой эскадрильей, кстати, в свое время командовал капитан Забавских. Нетрудно подсчитать, что Григорий Потлов, мужественный человек и сильный летчик, провел в штрафниках почти четыре месяца. И это горькое испытание он выдержал с честью, обиженным и униженным себя не считал, делал свое дело на совесть.

Отличие штрафной эскадрильи от штрафбата и в том, что в ней в одном строю искупали вину летчики-офицеры, летчики-сержанты, авиаспециалисты как среднего, так и младшего звена.

Тот же капитан Забавских докладывал комдиву полковнику Чумаченко, как в штрафной эскадрилье отреагировали на требование командующего 8-й воздушной армией вернуть к 25 декабря 1942 г. боеготовность всему, что еще могло летать. Из технического состава штрафников была сформирована ударная бригада, которую возглавил старший техник эскадрильи техник-лейтенант Выхрест. Личный состав работал днем и ночью, восстанавливая технику всего полка, вернул в строй восемь самолетов и при замене моторов укладывался в 13 часов. Перечислив все, что было сделано, Забавских, думается, справедливо назвал работу колоссальной.

А за что же, спросит читатель, попадали в штрафники технические специалисты? Причины разные, порой удивительные. Один из механиков авиазвена, злоупотребив служебным положением, снял недостающие детали с самолета ЛаГГ-3 в соседнем полку, другой специалист, нарушив меры безопасности, сжег при заправке самолет У-2. Сразу несколько техников и механиков в начале ноября заморозили водосистему в моторах самолетов Ил-2 и МиГ-3. Начальник техотдела одного из батальонов аэродромного обслуживания по личной халатности не обеспечил самолеты сжатым воздухом, сорвав тем самым боевые вылеты нескольких групп штурмовиков и истребителей. Старший техник эскадрильи по вооружению выпустил самолет Ил-2 на боевое задание, не зарядив пушку снарядами. Молодой механик, охраняя в составе караула склад с боеприпасами, со скуки выстрелил в воробья. Воробей улетел, а склад взлетел на воздух...

Порой и летчики совершали поступки, которые по-своему напоминают об их молодости и житейской неосмотрительности.

5 июня 1943 г. командир 10-го учебно-тренировочного авиаполка отправил в Астрахань на самолете УТ-2 младшего лейтенанта Минченко и старшину Минина.

На полевом аэродроме Началово им надлежало принять самолет Як-1 и вернуться в полк парой. Но летчики к установленному сроку не вернулись. Выяснилось, что они самовольно вылетели из Астрахани в Кизляр за вином и при взлете с пустыря поломали самолет УТ-2.
В приказе по этому поводу командующий 8-й воздушной армией отмечает, что за такое исключительное хулиганство Минченко и Минин заслуживают предания суду военного трибунала, но, учитывая их отличную технику пилотирования, то, что в полку они были инструкторами, он предоставляет им возможность искупить вину в штрафной эскадрилье. Наверное, при объявлении этого приказа перед личным составом полка летчики, вернувшиеся из Астрахани и без вина, и без самолета, облегченно перевели дыхание. Могло быть гораздо хуже.

Авторы немногочисленных публикаций о штрафных эскадрильях, основанных не на документах, а лишь на воспоминаниях ветеранов, приписывают штрафникам-авиаторам какое-то особое мужество и поразительные успехи. Это явное преувеличение. Можно без всяких сомнений утверждать, что штрафные авиаэскадрильи, которым действительно поручались самые сложные и опасные задачи, решали их не хуже, чем строевые эскадрильи, действовали самоотверженно, искренне стремясь побыстрее вернуть себе доброе имя и честь, конкретными делами искупить вину.

Потери среди пилотов-штрафников были сопоставимыми с потерями строевых летчиков обычных эскадрилий. Так, штрафная штурмовая эскадрилья 8-й воздушной армии под командованием капитана П. Забавских с 1 октября по 31 декабря 1942 г. потеряла трех летчиков. С боевого задания не вернулись старшина И.И. Елисеев и капитан П.И. Гращенко, а сержант И.Я. Ковалев был сбит внезапной атакой Ме-109 при перегоне самолетов в новый район базирования.

Перед новым, 1943 годом 811-й штурмовой авиаполк убыл в город Куйбышев для нового формирования и обучения. Штрафную эскадрилью, в которой к тому моменту числилось десять штрафников - из них только один пилот, прикрепили к 807-му полку 206-й авиадивизии. Капитан Петр Забавский через год, на Южном фронте, стал его командиром, был награжден еще двумя орденами Красного Знамени.

Из трех штрафных эскадрилий 8-й воздушной армии особенно ярко проявила себя ночная легкобомбардировочная на У-2, первым командиром которой был старший лейтенант Иван Михайлович Семертей. Летчики этой эскадрильи, как, впрочем, и всех других в 272-й авиадивизии, летали ночью и в сложных метеоусловиях. За ночь они успевали совершить 5 - 6 боевых вылетов со стандартной бомбовой нагрузкой в 200 - 230 кг. Летчик-штрафник красноармеец Мухамедзян Шарипов, в действительности имевший звание батальонного комиссара, за месяц произвел 94 боевых вылета, а красноармеец (старший политрук) Кузьма Волков - 75. Напомним, что летчиков строевых эскадрилий за 50 боевых вылетов согласно приказу НКО СССР № 294 можно было представлять к ордену Отечественной войны II степени, а за 60 - I степени. Но для Шарипова, Волкова и многих их коллег по несчастью высшей наградой было возвращение воинского звания и перевод в строевую эскадрилью.

Даже подчеркнуто скупые и сдержанные строки приказов по армии волнующе отражают высокое мужество и самоотверженность пилотов и авиаспециалистов-штрафников:

"28 февраля 1943 г. сержант Котенко Борис Борисович при штурмовке высоты 101 попал под сильный заградительный зенитный огонь. Несмотря на то, что были перебиты тяги и пробиты бензобаки, бомбы положил точно в цель, после чего посадил самолет на линии фронта и под пулеметным огнем лично эвакуировал его на 20 км в тыл".

"При выполнении боевого задания 28 марта 1943 г. днем на самолете У-2 пилот старшина Казарянц Владимир Егишевич, будучи обстрелянным зенитно-пулеметным огнем, получил ранение в ногу и, истекая кровью, привел самолет на свой аэродром".

"Пилот сержант Смирнов Георгий Кузьмич при выполнении боевого задания на самолете У-2 днем 15 февраля 1943 г. был подбит над целью, получил осколочные ранения в руку и ногу, несмотря на боль, посадил поврежденный самолет под миномето-пулеметным огнем у линии фронта, после чего эвакуировал его в тыл".

"Сержант Песигин Василий Алексеевич за время пребывания в штрафной эскадрилье с 15 ноября 1942 г. по 15 января 1943 г. произвел 95 боевых вылетов с общим налетом 153 часа 41 минута, из них на защиту города Сталинграда 45 боевых вылетов со средней бомбовой нагрузкой 200 - 230 кг... Летает смело и уверенно в сложных условиях, не имея случаев потери ориентировки и вынужденных посадок. Для поражения цели, несмотря на ураганный огонь противника, заходил по 2 - 3 раза. Выполнял специальные задания командования по связи и перевозке грузов частям Красной Армии в Сталинград. Сбросил на территории противника 200.000 листовок...".

"Старший техник-лейтенант Седлик Мечислав Дариусович, работая оружейником, обеспечил 210 самолето-вылетов с хорошей подготовкой вооружения".

"Старший техник-лейтенант Ноготков Василий Николаевич, осужденный военным трибуналом 35-го района аэродромного базирования сроком на 5 лет, работая механиком, обеспечил 129 боевых вылетов при образцовом содержании материальной части".

Отметим, что в "реабилитационных" приказах генерал Т. Хрюкин нередко называл штрафников по тем воинским званиям, которые они раньше имели в строевых эскадрильях.

О летчиках 272-й ночной легкобомбардировочной дивизии (это можно отнести по праву и к ее штрафной эскадрилье) очень тепло писал из-под Сталинграда корреспондент "Красной звезды" Константин Симонов. Его очерк "У-2" - панегирик "кукурузнику". "Здесь, - подчеркивал Симонов, - где фронт идет от дома к дому, от поселка к поселку, зигзагами, клиньями, языками, ни одному современному ночному бомбардировщику нельзя дать такие задания, какие получают У-2. Они бомбят дом, определенный дом, не слева и не справа, а именно вот этот, в котором засели немцы. Они бомбят немецкую половину квартала, в то время как вторая его половина находится в наших руках. Со своей малой скоростью и идеальной прицельностью бомбежки они точно повисают над целью и действуют без всяких ошибок и заблуждений. Они бомбят там, где немецкие летчики не рискуют работать, боясь обрушить груз бомб на головы собственных войск".

272-я авиадивизия, оснащенная самолетами, которым только в 1944 г. присвоили имя По-2, одной из первых в бомбардировочной авиации стала гвардейской.

Меня не удивило, что командиры штрафной легкобомбардировочной эскадрильи майор Музыченко, а затем капитан Попов в характеристиках своих подопечных употребляли непривычную для авиаторов фразу: "Участвовал в уличных боях в Сталинграде".

Если штрафные эскадрильи были созданы и позволяли летному и техническому составу авиации искупить вину перед Родиной в своем виде Вооруженных Сил, зададутся вопросом читатели, то почему же немало авиаторов воевали в рядах штрафных батальонов и рот? Объяснение простое: в той же 8-й воздушной армии штрафные эскадрильи были сформированы, если так можно сказать, только под себя. Направить в них кого-то из провинившихся в составе ВВС внутренних округов, в отдельных соединениях и частях авиации было невозможно. Больше того, и из 8-й воздушной армии летчиков и технических специалистов, совершивших проступки, несовместимые с честью офицера, командиры дивизий при поддержке командарма эпизодически направляли в штрафбат. Командир 76-го отдельного штрафного батальона, между прочим, в ряде случаев возвращал авиаторов в свои части, объясняя, что офицеры могут быть направлены в его хозяйство на основании приговора военного трибунала либо властью командира только за самовольное оставление занимаемых рубежей (приказ НКО № 227) и за перебои в питании бойцов и недодачу продуктов (приказ НКО № 0374). Так что дверь в штрафную эскадрилью была гораздо шире, чем в штрафбат.

* * *

8-я воздушная армия - это плеяда блестящих летчиков, подлинных асов. Уже под Сталинградом всеми красками засверкал боевой талант А.В. Алелюхина, В.Д. Лавриненкова, И.С. Полбина, А.Е. Рубахина, И.И. Клещева, Амет-хана Султана, И.И. Пстыго и десятков других. Но воздушная армия насчитывала многие сотни летчиков, и общий уровень их подготовки, особенно пилотов, призванных из запаса, у Волги столь высоким еще не был. До Кубани, над которой мы окончательно перехватили у врага боевую инициативу в воздухе, еще предстояло дожить. Думается, что рассказ о штрафных эскадрильях, для которых тоже нашлось место в нашей полной героизма и драматизма военной истории, нисколько не исказит облик прославленного авиационного объединения. Как и ВВС в целом. О прошлом надо знать все, одна неправда нам в убыток.

Александр Медведь"Штрафные эскадрильи КА"

А когда-то давно ,при обсуждении одной из книг Драбкина тема штрафных эскадрилий всплывала, но почему-то совместными усилиями форумчан признана несколько ошибочной.
Ан нет. Вот оно