Цитата:
Сикорский в Новой Англии
"Когда я попал на войну, я думал о русской кухне", - говорит сын Игоря Ивановича Сикорского Николай в своем видеопослании выставке в г. Кисловодске, посвященной 120-летию великого русского изобретателя
В этой короткой фразе заложена интересная мысль. И вот в чем она состоит. О самолетах и вертолетах Сикорского написаны тома, но никто и никогда не расспрашивал о житейских делах семьи, рассказывает Николай, например, что у нас было на столе на завтрак или обед, или где отец преподавал и преподавал ли вообще.
Вот что поведали архивы Университета Род-Айленда, а также 82-летний жизнерадостный Ники, как он сам себя называет.
С удивлением и большой радостью мы узнаем, что Игорь Иванович преподавал в Университете Род-Айленда, читая лекции об инженерной аэронавтике. Так как один из авторов этой статьи уже многие годы преподает в Провиденсе, наш первый поиск начался с главного университета штата, расположенного в Кингстоне.
По запылившимся отчетам президентов университета (в то время он назывался Государственный Колледж Род-Айленда) за те периоды, когда там работал Игорь Сикорский, стало возможным восстановить много интересных фактов о преподавательской деятельности Игоря Ивановича.
В 1932 г. был создан механико-инженерный факультет, на котором и начали работать два русских иммигранта - Игорь Сикорский и Николай Александров. Результатом исследований, которые проводились на этом факультете, стали модели будущих самолетов и вертолетов. К сожалению, наши неоднократные попытки найти следы моделей, которые были построены и демонстрировались на территории университета, не увенчались успехом. Однако нам удалось обнаружить некоторые имена профессоров, работавших с Игорем Ивановичем или помнящих его. Этим людям уже за девяносто.
Перелистывая страницы многочисленных томов в университетском архиве "Специальные коллекции" и пользуясь большой помощью руководителя архива ассистент-профессора Сарины Вьянт, не перестаешь удивляться, какой огромной работоспособностью обладал Игорь Сикорский и с каким уважением университетское руководство и студенты относились к этому замечательному человеку.
Еще в начале своей профессорской карьеры Сикорский получает много похвальных писем из университета. "Хочу вас заверить, - пишет президент университета 3 января 1933 г., - что в прошлом году высокие отзывы студентов относительно ваших бесед с ними были гораздо более благоприятными, чем о любом другом человеке, когда-либо их учившем".
Порой отклоняя просьбы о преподавании в силу колоссальной загруженности на заводе, он в конечном итоге сдается и снова едет на лекции. Исполняющий обязанности президента Джон Барлов пишет Игорю Ивановичу 2 июля 1941 года: "Несмотря на большие обязательства, которые вы имеете перед своей компанией и федеральным правительством, мы бы хотели, чтобы вы продолжили работу по совместительству в качестве профессора по аэронавтике".
Год спустя президент Карл Вудвард, высоко оценивая сотрудничество Игоря Сикорского с университетом и его вклад в развитие факультета инженерной аэронавтики, связывает это с большим престижем изобретателя и возможностью университета использовать этот факт в своих образовательных целях. Даже выйдя на пенсию, Игорь Иванович продолжал периодически читать лекции в Университете Род-Айленда вплоть до 1961 г.
Исчерпав доступные нам возможности поиска информации в штате, где когда-то преподавал профессор Сикорский, мы отправились в "Исторический архив Игоря И. Сикорского" в Стратфорде, штат Коннектикут, где нас тепло встретил президент архива Дэна Либертино и его самозабвенно преданная команда энтузиастов-музейщиков, многие из которых в то или иное время работали с Игорем Ивановичем.
Знаменитый архив расположен на территории компании "Юнайтед текнолоджиз компани", частью которой является "Сикорский аэрокрафт" - компания, непосредственно выпускающая сегодня современные вертолеты. Музейщики архива, люди умудренные опытом как профессиональным, так и жизненным, оказались очень гостеприимными и готовыми открыть перед нами сокровенные тайники своего богатства, которое они по крупицам собирают уже многие годы.
Переходя из одного помещения в другое, снимая пожелтевшие и изданные в разное время газеты, журналы и книги, они с большим вдохновением ведут свой увлекательный рассказ - конечно же, о вертолетах и самолетах, но и не только о них.
После выхода на пенсию Игорь Иванович мог уделить больше времени своим любимым увлечениям. А круг интересов у него был большой: астрономия, история древних веков, вулканы. Но самой большой страстью Игоря Сикорского помимо авиации были религия и философия.
Будучи глубоко верующим прихожанином церкви Святителя Николая в Хартфорде, штат Коннектикут, он много размышляет о вере и пытается изложить свои мысли в печатаных работах. В "Послании молитвы Господней" (1942 г.) Игорь Иванович изучает текст известной христианской молитвы, для того чтобы глубже понять ее духовное значение.
В другой своей работе "Невидимая встреча" (1947 г.) он рассматривает мистицизм и конфликт между материализмом и духовностью в современном мире. В ней Сикорский называет 20-й век "одним из самых мрачных периодов человеческой истории". По его мнению, духовное возрождение современной цивилизации является единственной надеждой спасти ее от уничтожения.
Современники восхищались тем, как этого человека, казалось бы всецело отдавшего себя чисто практической деятельности, могли занимать высокодуховные размышления на философские и религиозные темы.
"Восхищает и воодушевляет тот факт, - пишет 7 мая 1943 г. президент Университета Род-Айленда Карл Вудвард , благодаря Игоря Ивановича за книгу "Послание молитвы Господней", - что в человеке, посвятившем себя материальной науке, мы находим духовные качества, которые раскрываются в этой работе".
Несмотря на то что Игорь Иванович был человеком науки, он сомневался в том, что наука способна решить мировые проблемы. "Наука, - писал он, - нейтральна. В этом ее беда. Она одинаково нейтральна к добру и злу. Человечество должно относиться к науке очень осторожно".
Великий изобретатель много размышлял о судьбе людей и мира в целом, оставив потомкам духовное наследие, которое предстоит изучить и принять к сведению, если не к действию.
Часть вторая
Имя Игоря Сикорского всегда ассоциировалось с созданием новых летательных аппаратов и установлением мировых рекордов в авиации. Однако благодарные сослуживцы и потомки помнят его и как прекрасного, чуткого, отзывчивого человека, не раз приходившего на помощь русской диаспоре, переселившейся в 20-е годы прошлого столетия в штат Коннектикут.
Он был тесно связан со многими русскими иммигрантами той поры. Борис Шаляпин, сын великого русского певца и актера Федора Шаляпина, был одним из близких друзей семьи Сикорских. Будучи знаменитым портретистом, опубликовавшим 419 титульных обложек журнала "Тайм", Борис пишет известный портрет Игоря Сикорского.
Наши многочисленные беседы с Николаем Игоревичем Сикорским и поездки по памятным местам его отца открывают недоступный до сих пор личный мир великого изобретателя. А наши беседы с Дассией Познер, правнучкой Федора Шаляпина, дополняют рассказы сыновей Сикорского Николая и Сергея, которым, по словам последнего, отец всегда говорил: "Вы будете гордиться, что у вас русская кровь".
С автострады 95 в районе съезда 31 в Коннектикуте видны купола небольшой церкви Святителя Николая. Она остается в памяти русских иммигрантов как наследие Игоря Сикорского, который при поддержке всей русской диаспоры построил храм, постоянно привлекающий сюда православных людей из близлежащей округи.
Эту церковь посещали Сикорские и Шаляпины. Так как обе семьи жили в Истоне, их встречи были частыми, однако последний раз Николай разговаривал с Борисом Шаляпиным в пасхальную ночь 1979 года, а 19 мая выдающийся художник скончался.
Трудно сказать, был ли это счастливый случай или божественное послание, когда в 1923 г. в американскую судьбу ищущего изобретателя вмешался его богатый и всемирно известный соотечественник. Игорь Сикорский в то время находился на краю финансовой пропасти. Вот что рассказывает Сергей Сикорский, с которым автору удалось встретиться в Фениксе, столице штата Аризона.
- Однажды осенним воскресным днем к полусобранному самолету подъехал автомобиль, с пассажирского кресла которого поднялся высокий стройный человек в длинном черном пальто и молча направился к самолету. Сергея Рахманинова узнали все. Игорь Сикорский подошел к композитору, и между ними состоялся разговор, который, можно сказать, решил финансовую проблему компании буквально одним росчерком пера.
"Я верю в вас и ваш самолет и хочу помочь" - коротко сказал Рахманинов и здесь же выписал чек на 5 тысяч долларов, что в нынешнем исчислении было бы примерно 100 тысяч долларов. С улыбкой протянув чек изумленному Сикорскому, композитор сказал: "Вернете, когда сможете".
Рахманинов не искал возможности инвестировать деньги, он просто хотел помочь одному из самых талантливых соотечественников того времени. В знак благодарности Сикорский предложил русскому композитору стать первым вице-президентом своей компании. Принятое предложение еще больше подняло престиж русских, которые во главе с гениальным изобретателем стояли на пороге новых свершений в мировой авиации.
В личных отношениях между двумя семьями завязалась большая дружба. Великий композитор не только крестит Николая Сикорского, но и оказывает большое влияние на его жизненный путь. Николай становится известным скрипачом, тонким знатоком искусства, помогает Мстиславу Ростроповичу во время его поездок по Соединенным Штатам.
Несмотря на возраст - правда, Николаю Игоревичу еще только 82 года, - мы очень подружились. И когда мы встречаемся с этим всегда жизнерадостным человеком, его будоражащим воображение рассказам нет конца.
Любопытные зарисовки из жизни отца действительно захватывают, увлекая своей фантастикой, достойной великого фантаста Жюль Верна, которого запоем читал будущий создатель летательных аппаратов еще в далеком детстве.
Однажды Игорь Сикорский на вертолете поднялся в воздух с заводского двора и растворился в прозрачном воздухе. Так как "старик" не возвращался с испытательного полета, его сослуживцы забеспокоились. Тут же небольшая группа отправилась на поиски в расположенную неподалеку каменоломню, теряясь в догадках и предполагая, что вертолет, скорее всего, совершил аварийную посадку.
Неожиданно, ко всеобщему облегчению, VS-300 с шумом вырвался из земляной ямы. После приземления Сикорский рассказывал: "Я подумал, неплохо было бы на вертолете опуститься в каменоломню и посмотреть, что там происходит".
Вскоре он стал совершать полеты над Стратфордом, штат Коннектикут, пугая коров, которые мирно паслись на пастбищах, и удивляя местных жителей: некоторые с нескрываемым любопытством, а другие с одобрительной улыбкой наблюдали за необычной машиной, шумно парившей над их головами.
Обмундирование, которое было на нем во время полетов, вряд ли походило на стандартную пилотскую форму. Это была обычная одежда, в какой люди ходят по улице: пальто, защищавшее его в воздухе от холода, удобная белая теннисная обувь и его верная спутница - мягкая фетровая шляпа, которую он весело называл "счастливый амулет и защитный шлем".
По рассказам сына Николая, когда-то обеспокоенный фермер небольшого селения Парикутин прибежал к своему священнику и со страхом рассказал, как из-под земли дьявольские силы выбрасывают пар на его кукурузное поле. Священник решил, что фермер серьезно перебрал, и с молитвой отправил его домой.
Однако никакого чуда там не было. Рождался новый вулкан, который в феврале 1943 г. начал выбрасывать шлаки и пепел. Он-то и стал для великого изобретателя любимым местом паломничества, особенно в те захватывающие моменты, когда происходило грозное извержение вулкана. В шутку Игорь Иванович говорил, что бросит курить, как только прикурит сигарету от куска раскаленной лавы. Со своей никогда не покидавшей его настойчивостью ему удалось это сделать, но курить он не бросил.
Говоря об изобретательской деятельности, хочется привести рассуждения президента компании "Юнайтед эйркрафт корпорэйшн" Юджина Уилсона, с которым автору этой статьи не суждено было встретиться. Первое испытание вертолета состоялось 13 мая 1940 г., а пять дней спустя на демонстрацию полета собралась общественность. Игорь Сикорский поднял вертолет в воздух и начал совершать маневры назад, в стороны, вверх и вниз. Зрители в изумлении наблюдали за этим зрелищем. Комиссар аэронавтики штата Коннектикут Лестер Моррис тут же вручил Игорю Сикорскому вертолетные права пилота номер один штата Коннектикут.
Когда президент компании "Юнайтед эйркрафт корпорэйшн" Юджин Уилсон спросил Сикорского, почему вертолет летает во всех направлениях, кроме движения вперед, Игорь Сикорский, улыбаясь, ответил: "Это одна из незначительных инженерных задач, которую мы еще не решили!" Со временем, приложив немало усилий, Сикорский все-таки решил конструкторскую задачу вертолета, и "гадкий утенок" превратился в лебедя, грациозно парящего в небе.
Вертолетам Игорь Сикорский придавал огромное значение как исключительному средству спасения людей. Для тех, кто серьезно исследует эту тему, нет двух мнений относительно того, какой цели они должны были служить. Не кривя душой, "отец вертолетов" не раз подчеркивал, что "для меня громаднейшим источником облегчения и удовлетворения является тот факт, что на сегодня (1969 г. – А.П.) наши вертолеты спасли более пятидесяти тысяч жизней и продолжают эту спасательную миссию. Я считаю, что это самая славная страница в истории авиации".
Цифра 2 млн. жизней была названа сыном Сикорского Николаем Игоревичем во время нашего с ним посещения Авиационного музея Новой Англии. Рассматривая многочисленные функции использования вертолета, великий изобретатель писал, что "самая важная из них - это спасение многих тысяч жизней".
Не лишне заметить, что в боевых действиях вертолеты стали впервые использоваться Соединенными Штатами во время войны во Вьетнаме, когда Игорь Иванович уже был на пенсии. И хотя он продолжал работать консультантом, его усилия были направлены на создание главным образом самолета - летающего крана, предназначенного опять-таки для использования в мирных целях.
На пенсию Игорь Иванович Сикорский ушел в июле 1957 г. с должности инженера-менеджера компании "Сикорский Эйркрафт". Ему было 68 лет. Последние 15 лет жизни он оставался в компании в качестве инженера-консультанта. Каждый день он подъезжал к заводу на своем "фольксваген-битле". Сикорского отличало то, что он не ставил машину перед парадным входом компании, т.е. в местах, специально отведенных для высокого начальства. Он всегда парковался среди машин, принадлежавших заводским рабочим и служащим.
Игорь Сикорский продолжал очень много работать. Самым большим вкладом в вертолетостроение в этот период был, пожалуй, "Скайкран" - вертолет - летающий кран. Нам удалось обнаружить фотографию находящегося сейчас в "Пима аэрокосмическом музее" крана-вертолета, под которым стоят три брата Сикорских: Николай, Сергей и Игорь.
К несчастью, в последние годы жизни в результате глазной болезни Игорь Иванович стал терять зрение. Однажды в 1970 г., "вернувшись домой из обсерватории подавленным", где он пытался наблюдать небесные созвездия, он, по словам его старшего сына Сергея, "сказал с печалью в голосе: "Я больше не вижу звезд".
Интерес Игоря Сикорского к небу и древней истории был не случайным. Он часто задавался вопросом, почему летающие аппараты и, в частности, вертолеты не были изобретены еще в давние времена. Концепция машины с вращающимся крылом упоминается в китайских манускриптах четвертого века после Рождества Христова. Более подробно она разрабатывается Леонардом да Винчи.
По мнению Игоря Ивановича, древние греки и римляне имели изобретательные умы, искусных плотников и ремесленников, способных создать такие машины, для которых имелись краски, ткани и другие материалы, необходимые для постройки хотя бы летающих планеров. Но они, с сожалением отмечает Сикорский, не изобрели даже воздушного шара, который мог бы оторваться от земли с помощью горячего воздуха.
Сам Сикорский, не считая, что ему помогало Божественное Провидение, но, тем не менее, будучи глубоко религиозным человеком, постоянно с удивлением задавал вопрос, как объяснить те редкие моменты, когда интуиция подсказывала ему верные решения. Нас интересовало, что думает на этот счет его сын Сергей Сикорский. Ему оказалось так же трудно ответить: "...Не исключено, что он когда-то тихо, поздно ночью молился. Но я не могу этого подтвердить. Только он мог бы это сказать. Или спросите у Бога".
