ТОЧКИ РОСТА
Пока весь мир еще обходится вооружением 4-го поколения и более ранним, России есть что предложить зарубежным партнерам. Директор Федеральной службы по военно-техническому сотрудничеству Александр Фомин, выступая на конференции в рамках форума «Технологии в машиностроении – 2012», заявил: «Постоянно растут объемы экспорта и в абсолютном выражении, и в единицах. За последние четыре года он удвоился». При этом сегодня гособоронзаказ в два-три раза превышает объем экспорта, составившего в прошлом 2011 году 13 млрд. долл. В 2012 году планируется увеличить объем оружейного экспорта еще на 500 млн. долл.
Буквально неделю назад было завершено выполнение контракта на поставку в Афганистан 21 вертолета Ми-17 на 900 млн. долл. Контракт на поставку «Рособоронэкспорт» заключил в мае 2011 года в интересах афганской национальной армии. Не исключено, что может быть заключено еще одно аналогичное соглашение. Примечателен срок исполнения контракта – всего год. Холдинг «Вертолеты России» в очередной раз доказал, что может работать быстро и качественно.
Вертолетостроение России становится одним из центров наукоемких и высокотехнологичных сегментов мирового машиностроения. Холдинг «Вертолеты России» представил на форуме в Жуковском проект перспективной системы мониторинга работоспособности и учета наработки агрегатов и систем вертолета (Advanced Health and Usage Monitoring System (A-HUMS), выводящей безопасность полетов на качественно новый уровень. Он открывает возможность индивидуального управления лопастью несущего винта, что позволит увеличить крейсерскую скорость полета и повысить уровень комфорта пассажиров за счет снижения шума и вибраций.
На форуме «Технологии в машиностроении – 2012» «Вертолеты России» представили в первую очередь именно производственные технологии. Например, современный литейно-механический комплекс по производству корпусных деталей из магниевых и алюминиевых сплавов, повышающий ресурс деталей. Внедренный в Казани автоматизированный механообрабатывающий комплекс по обработке алюминиевых сплавов. Высокоэффективный механически-замкнутый стенд для испытаний агрегатов трансмиссии, снижающий сроки, затраты на производство и стоимость самих изделий. Естественно, были показаны и вертолеты, но в виде проектов и моделей, в том числе перспективный вариант Ми-17 – модернизированный Ми-171А2.
На выставке можно было увидеть новый двигатель для Су-27, развивающий тягу до 14 300 кгс, автомат АК-12, два варианта контейнерных ракетных противокорабельных комплексов «Клаб-К», различные тренажерные комплексы, бронированные автомобили и целый ряд известных моделей вооружения и военной техники, но в модернизированном виде. Только для неискушенного зрителя это все – советское старье. Специалисты видят ситуацию более оптимистично. Чего не хватало на выставке, так это изготовителей боеприпасов.
«КРОВЬ ВОЙНЫ» СВЕРНУЛАСЬ
Анатолий Ситнов: «В целом, смотрю здесь – развивается «Смерч», развивается «Панцирь», развиваются ЗРК. Но то, что самое главное – «кровь войны» – боеприпасы, ракеты, они тоже должны развиваться. Потому что машины – это все платформы. Поменять авионику, эргономику достаточно легко. Но поменять систему применения гораздо сложнее. И здесь, конечно, много недорабатывается. Прежде всего в системах активного поражения – самонаведения, самоприцеливания, самоопределения цели и т.д. Это так называемое оружие реального масштаба времени. Или псевдореального масштаба времени. От «тихоходов» надо переходить к активным твердотопливным системам. 5-го поколения мы здесь пока не имеем».
Действительно, чтобы пересчитать экспозиции боеприпасных предприятий на выставке, хватило бы пальцев одной руки. Еще бы пара лишних осталась. Из высокоточных средств поражения, как всегда, присутствовали корректируемые артиллерийские снаряды «Краснополь» и «Китолов». Но ведь это разработки еще 70–80-х годов.
Боеприпасная промышленность России вообще находится в полукоматозном состоянии. Минобороны новых боеприпасов не заказывает и в ближайшие годы не собирается, старые на утилизацию не передает. Перевести на производство конверсионной продукции предприятия отрасли невозможно – нет у нас гражданских снарядов и мин.
К счастью, Министерство обороны Индии в начале 2012 года заключило с «Рособоронэкспортом» контракт на поставку различных типов боеприпасов для Сухопутных войск. В отличие от российского индийское военное ведомство ощущает дефицит снарядов и ракет, который не может покрыть национальная промышленность. Так что отечественные предприятия поставят в дружественную страну танковые и артиллерийские снаряды, противотанковые ракеты нескольких типов и некоторые другие виды боеприпасов.
У отрасли нет денег на выживание, тут уж не до создания новых образцов. Тем более что интеллектуальное оружие будущего не только наукоемко и высокотехнологично, оно в связи с этим, так сказать, весьма капиталоемко. Помимо этого, нельзя создавать боеприпас под некие абстрактные цели. Надо четко понимать, кто его будет применять, где и по каким целям. Иначе можно потратить средства на никому не нужную разработку. А Минобороны техзадание на новые образцы выдавать не торопится.
Анатолий Ситнов: «Если такая страна, как Россия, хочет остаться целой, невредимой, сохранить суверенитет, она должна обеспечивать себя вооружением автономно. И главным образом, должна обеспечивать себя расходными материалами. Патроны, боеприпасы, ракеты всех видов, мины. Как только мы начинаем закупать иностранные – все, мы находимся на крючке. Только мы начинаем закупать технику, мы свое производство гробим. В Ираке применяли зарубежные радиолокаторы, системы управления. Начали воевать, французы и американцы все выключили, и на этом делу конец. Если «Интел» и «Самсунг» уже использует технологии 22 нанометра, то мы остаемся еще в прошлом веке. В 2003 году Жорес Алферов докладывал Владимиру Путину, что надо строить фабрику с технологиями 90 нанометров, но и этого не сделано. Элементной базы нет – у нас перспективы нет. Из-за этого нет возможности создавать информационное пространство».
Надо признать, что производство микроэлектроники на выставке было представлено, мягко говоря, довольно слабо. А ведь это и есть сфера самых высоких технологий сегодняшнего дня. На этом вся промышленность, все производство стоит. Снова хватило бы пальцев одной руки, чтобы пересчитать стенды производителей элементной базы.
И вот какие ошарашивающие слова там прозвучали: весь объем создаваемой в России электронной продукции составляет лишь 0,5% мирового рынка. Полпроцента! Эти данные огласил глава холдинга «Российская электроника» Андрей Зверев. Холдинг специализируется на производстве компонентной базы для РЛС и другой техники «сверхвысоких частот, без которой никто не видит и не слышит на сверхдальних расстояниях». Эти изделия приобрести за рубежом невозможно, поэтому производство мирового уровня налажено в России. Но при этом, по словам Андрея Зверева, предприятия холдинга на 90% оборудованы иностранными средствами автоматизированного проектирования, в основном американскими. И почти все технологическое оборудование – порядка 90% – тоже импортное. Зависимость от зарубежных поставщиков налицо. В такой ситуации модернизировать производство, расширять, обновлять может оказаться весьма проблематично.
А импорт готового зарубежного вооружения в Россию буквально за пару минувших лет вырос. Когда начнем платить за «Мистрали», сумма вырастет еще в несколько раз. Замдиректора «Рособоронэкспорта» Игорь Севастьянов озвучил перед журналистами на выставке в Жуковском такие цифры: «Если говорить об импорте, то его много, объемы выросли в десятки раз. Если раньше импорт составлял порядка 1–2 миллионов долларов, то в последние годы мы вышли за цифру 100 миллионов долларов и выше».
На выставке возле бронированного «КамАЗа» скромно притулился броневичок «Рысь» – российский клон итальянской бронемашины Iveco LMV M65. Полное название данной модели «Рысь LMV M65». Утверждается, что использоваться эта машина будет в армейских подразделениях, внутренних войсках и в подразделениях ФСБ. Вмещающая четыре человека, один из которых водитель, этот более чем шеститонный (берегись осенняя глина!) конкурент «уазика» вполне годится для патрулирования сотрудниками МВД и, возможно, пограничниками. Что будет делать эта машина стоимостью 20 млн. руб. в армейских подразделениях? Начальство возить? Или бригады нового облика действительно будут заняты в основном патрулированием, например, городских улиц в дни всенародных торжеств и выступлений?
На выставке были представлены аналогичные машины российского производства – «Тигр», «Скорпион». Тоже с противоминной защитой, бронированием и всякими ухищрениями для сбережения экипажа. Стоят они дешевле, вмещают солдат больше, но, видимо, не хватает им чего-то европейского и американской автоматической коробки скоростей.
ЗА ВСЕ НАДО ПЛАТИТЬ
Анатолий Ситнов: «Вот теперь говорят: «Нам не нужна наша танковая пушка. Она плохая». Наша танковая пушка дает начальную скорость 1800 м/с. Танковая пушка «рейнметалл» дает 1430 м/с, но у них на 2 килограмма тяжелее снаряд. Наш снаряд пробивает танк. И они пробивают танк. Наши говорят: «Мы поставим их пушку «рейнметалл» весом 5,6 тонны на наш танк». Я говорю: «Ребята, у вас крыша поехала или вы ничего не соображаете? Импульс отката при этой пушке будет 130 тонн. Соответственно нужен танк массой 65–70 тонн. У нас же импульс отката 70 тонн. И мы танки делаем до 50 тонн. Потому что инфраструктура нашего пространства западнее Волги предполагает наличие мостов грузоподъемностью 50 тонн». И все это происходит от безграмотности, которая сегодня присутствует в руководстве Минобороны и некоторых других кругах. Да вот взяли, «слизали», допустим, Iveco, везде проверили, откатали. Генерал докладывает: «Не подходит». Министр ему говорит: «Молодец! Уволен!» И вот так оно все идет.
Прекращаем делать гражданскую авиацию, не будет военной. Не будет своего двигателестроения, не будет ничего. Прекращаем выпуск танкового газотурбинного двигателя в Калуге, прекращаем производство такой машины, как «Урал». Вот стоит «Урал»-двадцатитонник. Я был в Эфиопии – племенные вожди ездят на «Уралах». В кузове холодильник, шторкой прикрыто, жена там у него, телевизор. Говорит: «Царь-машина». Взрывается на мине – отрывается одно колесо, она едет без одного колеса. Даже переднее? Даже переднее. Более высокой проходимости, чем у этой машины, ни у кого нет. «Урал» специально сделали с тяжелой крепкой рамой, которая не скручивается. Это сделано под монтаж вооружения и тяжелых комплексов. Теперь мы его закроем и никогда не восстановим. Потому что для создания и развития такой культуры, как автомобиль «Урал», требуется минимум 6–7 миллиардов долларов. Или сейчас говорят: «Мы будем делать многоосные машины, как «БелАЗ», которые сейчас покупаем в Белоруссии. Я, конечно, понимаю, что в инженерном деле вы ничего не понимаете, так хотя бы соображали: для создания и производства такой машины минимум 12 миллиардов долларов надо.
Появилось Iveco под видом «Рыси», другие иностранные образцы ВВТ. И мы, огромная страна, унаследовавшая Советский Союз, мы были вторыми в мире, а теперь закупаем на стороне неизвестно что, старье закупаем.
Поэтому можно сказать, рассматривая все это, что нужна маленькая реорганизация. Первое: создание министерства оборонных отраслей. Выделение денег на развитие технологий. Если на эти технологии нельзя давать деньги напрямую, надо создать государственную лизинговую компанию, которая приобретала бы и отдавала. Ликвидировать, как говорит Сергей Иванов, все «живопырки», которые присосались к оборонке, и идти на прямые заказы от заводов-изготовителей, а не через сервисные и управляющие компании. Это даст возможность на 20–30% снизить стоимость изделий. Возродить военную приемку, потому что без нее ничего не будет. И создать технологические институты, которые занимались бы внедрением современных технологий. Надо понять, что произошел разрыв в стратегии развития общества. Сейчас главный вопрос безопасности государства – технологическая зависимость или технологическая независимость».
Форум «Технологии в машиностроении – 2012» в Жуковском показал не только отдельные образцы и системы вооружения, военной техники и промышленных технологий. Опытному взгляду специалиста он открыл весь комплекс проблем российской оборонки, отсутствие концепции развития Вооруженных сил РФ, связанное с потерей военной науки, отсутствие перспективных разработок, ведущих к 6-му поколению вооружения, где в основе робототехника, глубокая автоматизация, саморегулируемые и самонастраивающиеся системы. А это уже свидетельство потери институтов прикладной математики и механики. И при этом упование на частный бизнес и иностранных инвесторов. Но в развитие науки и техники деньги вкладывает только государство. Так во всем мире.
Вот почему форум в Жуковском оставляет двойственное впечатление. С одной стороны, есть на что посмотреть. С другой – радости при этом не испытываешь.
http://nvo.ng.ru/armament/2012-07-06/1_expo.html