Наконец наступило утро. На площади собралась огромная толпа народу. Каждому хотелось увидеть того дурака, что сам подставил свою голову под топор, вызвавшись играть с герцогом в карты. Бедного рыцаря вывели на эшафот. Герцог выступил перед народом, объявив о проигранной рыцарем карточной игре, и о том, что благородный рыцарь, стремясь во что бы то ни стало поско¬рее вернуть карточный долг, готов сам положить голову на плаху. Рыцарь обо¬зрел площадь, поднял взгляд на крышу дворца, но никого там не увидел. «Ну, все – подумал рыцарь – злую шутку сыграл со мной дракон, последние секунды сидит моя голова на плечах».
Он положил свою голову на плаху. Все похолодело внутри, мысли ушли, наступила пустота, в глазах потемнело, и он почувствовал, как палач поднимет топор. Но тут, какая-то сила подхватила его, рванула вверх и понесла, понесла, понесла. Он слышал громовой голос дракона, всеми головами одновременно объявивший о мошенничестве герцога, слышал дикий рев перепуганной толпы внизу под со¬бой, слышал брань и ругательства, истекающие из уст благородного герцога, но все это было как во сне.
Приходить в себя понемногу он только тогда, когда дракон принес его в темный лес, на туже самую поляну, где состоялась их первая встреча.
Он еще не осознавал того, что действительно избавился от смертельной опасности, он ходил в замешательстве по поляне, что-то искал, чего-то не хватало ему, что-то мучило его, не давало покоя; и он вдруг воскликнул:
- Лошадь! Лошадь моя где? Она же там, в конюшне у герцога осталась!
- Зачем тебе лошадь? Сам чуть головы не лишился – лошадь ему подавай! На кой черт тебе эта лошадь? На мне полетишь!
- Лошадь, лошадь – мне лошадь нужна! Какой я рыцарь без лошади?!
- Да вот она, твоя лошадь, – недовольно ответил дракон, – за той березой стоит, я ее еще вчера у герцога из конюшни забрал.
Увидев лошадь, рыцарь облегченно вздохнул и успокоился, только сейчас он поверил, что все худшее уже позади.
- Ну вот! Ну вот, мой рыцарь! Я же говорил, я же говорил, что все кончится хорошо! Семь голов, мои мудрые семь голов – кое-что это все-таки зна¬чит! Одна голова – хорошо, а семь еще лучше – это у нас, драконов, поговорка такая. А вот сосед у меня был, трехглавый дракон, так тому, если о чем надо было подумать, так приходилось все время на троих соображать. Горький пьяница был этот трехглавый дракон. А все потому, что три головы, и никак эти головы между собой поладить не могли, потому и спился. Ну что такое три головы? Чушь какая-то. То ли дело – семь голов! Ну, все, теперь я твой навеки веков! Все, конец! Конец злым делам, теперь добрые дела начинаются! Да мы с тобой таких добрых дел наворочаем! Все драконьи головы говорил одновременно, перебивая друг друга, радуясь и ликую.
- Да, все, конец. – Произнес рыцарь, но выражение лица его было мрачно. Однако дракон не обратил на это внимания, его несло.
- Нет, не зря, не зря я служил у волшебника Альбукара, кое-чему я все-таки научился. Я могу видеть будущее, я вижу твое будущее, рыцарь, и оно прекрасно! Ты женишься на принцессе, ты получишь в приданое королевский трон. Ты будешь самым благородным и справедливым королем в мире. И я буду постоянно с тобой, теперь мы одной веревочкой связаны. Куда ты – туда и я, нам никак теперь нельзя друг без друга. У вас с принцессой будут дети, а я буду воспитывать их, буду катать их на спине высоко над землей и учить их разным волшебным наукам.
- Да ты что, где же ты видел, чтобы драконы детей воспитывали? В какой сказке это было?
- Да что сказки, что сказки – кончились старые сказки, мы теперь новую, добрую сказку напишем!
- Ты что, дракон, серьезно думаешь, что король пустит тебя во дворец?
- А что? Жил же я во дворце и у Альбукара, и у де' Гира. Не переживай, не пропадем! Ведь, я теперь твой, твое желание для меня – закон! Как скажешь. Не пустят во дворец? Так я могу и в сарае жить! Мне все равно где, лишь бы недалеко от тебя. Так, чтобы ты всегда знал, где меня найти, если понадоблюсь.
- Так ты правду говоришь, что выполнишь мое любое желание?
- Правду, правду, мой рыцарь, сущую правду.
- Даже если это желание тебе вовсе не понравится? – тон, каким произнес это рыцарь, заставил дракона насторожиться.
- Ну да, конечно, а что? Неужели опять баб воровать? А?
- Да нет, нет, ну что ты, зачем кого-то воровать, когда у меня есть невеста, любимая и единственная, которая ждет меня. А желание так, сущая без¬делица, пустяк.
- Ну, если безделица, пустяк, то тогда ничего, тогда конечно.
- Видишь, вон то бревно?
- Вижу, конечно, как не видеть, бревно – оно и есть бревно, сто лет уж здесь как лежит.
- Ну, вот и хорошо, что сто лет. Положи-ка, мой милый друг, на него свои головы, все семь сразу.
- А это еще зачем?
- Ну, какая тебе разница зачем: таково мое желание – и все, зачем тебе какие либо объяснения – просто я так хочу.
- Странное у тебя какое-то желание, и герцог, и Альбукар мне всегда объясняли свои желания, чтобы я мог их получше исполнить, и ничего не напутать.
- А что тут можно напутать? Клади головы на бревно – и все. Вот такое мое желание, а если в твоих драконьих головах есть мозги, то может, и сам догадаешься зачем.
- Да догадаться-то нетрудно, чего ж тут догадываться, я уж давно догадался.
- А коли, догадался, так выполняй, хоть тебе, как я понимаю, это не нравится?
- А кому же понравится, когда голову хотят отрубить, да не одну, а все семь сразу?
- Правильно догадался. Мне нужно отрубить все твои головы одним ударом меча. И как я полагаю, не выполнить мое желание ты не можешь, волшебных чар с тебя никто не снимал?
- Да конечно, но зачем ты хочешь меня убить? Ты ведь и так женишься на принцессе. Ведь я же спас тебя, я унес тебя прямо с эшафота! Я и о лошади твоей позаботился! Я буду вечно, вечно служить тебе!
- Я понимаю, ты спас меня, потому что должен был это сделать, не было у тебя другого выхода. Ведь я выиграл тебя у герцога, ты заколдован – вот ты и спас меня, а вечных слуг мне не надо.
- Заколдован? Может быть, я действительно заколдован, но мне показалось, что я впервые за свою долгую драконью жизнь встретил человека, которому можно верить, потому я и спас тебя. Я от всего своего драконьего сердца желаю тебе добра и счастья.
- А коли желаешь мне добра, так клади свои головы на бревно, и не задерживай меня – мне еще за тридевять земель скакать на хромой лошади.
Заплакал дракон, да делать нечего. Положил он свои головы на бревно. А рыцарь достал свой меч, размахнулся и одним ударом срубил все семь голов.
Он постоял, подождал пока черная драконья кровь стечет на землю, потом сложил головы дракона в мешок, и поскакал к принцессе.
Геннадий Иванович Дмитриев 1996
Ответить с цитированием