В размокшую от дождя стылую землю в субботу закопали Лёшу Голещихина. 24-летний парень из Кировского района погиб в Ингушетии, в десяти километрах западнее села Алхасты. <Учения> армейской разведки на Северном Кавказе по сути оказались учениями лишь на бумаге. <Здесь настоящая война>, - писал сержант спецназа ГРУ своим друзьям в Интернете... Теперь, когда Лёши больше нет, родственники не могут понять, почему даже от них пытаются скрыть правду о том, как он погиб. И не могут смириться с тем, что все молчат, что в России идет война, на которой убивают молодых ребят.Об этом пишет журналист "Дальневосточный ведомостей" Валерия Федотенко.
Глубокой ночью с 13 на 14 октября группа, которой командовал старший разведчик, снайпер Алексей Голещихин, попала под обстрел боевиков. Идущего впереди парня буквально изрешетило пулями. Он получил множественные ранения грудной клетки и брюшной полости. Цинковый гроб с телом Лёши привезли в его родное село Авдеевку и отдали родственникам.
В том же бою погиб старший лейтенант, 25-летний уроженец Тверской области Константин Грудкин. 18 октября его похоронили с воинскими почестями на малой родине. По данным пресс-службы правительства Тверской области, <необходимая помощь семье Константина Грудкина... будет оказана по распоряжению губернатора Тверской области Андрея Шевелёва>. С Алексеем Голещихиным история иная. И дело отнюдь не только в том, что первые лица края во главе с губернатором словно не заметили гибели нашего земляка...
<Он никогда не жаловался>
В пять лет Алексей остался круглым сиротой - умерла его мама.
- Двоих наших младших братьев я забрал под свою опеку - Пашу и Алексея, а старшая сестра взяла младшую, - говорит Иван Голещихин. - Потом у меня родились еще двое детей, но в нашем доме никогда не было разделения. Была у Лёши еще одна сестренка, Таня. Ее, новорожденную, мы просто не смогли забрать - органы опеки сказали, что мы, сами почти дети, просто <не потянем> воспитание малышки. Таню вырастила приемная мама, а 18 лет спустя девушка нашла своих родственников, встретилась с братьями и сестрами. Она очень ждала, когда Лёша вернется с учений, так хотела его увидеть...
В девятом классе Алексей начал активно заниматься спортом - кикбоксингом, стал курсантом военно-патриотического клуба <Патриот>. А в 18 пошел в армию, попал в 14-ю бригаду спецназа ГРУ, после срочной службы остался на контракте. Был в спортгруппе - постоянно привозил в родную часть призовые места с разных соревнований по всей России, а параллельно учился в Приморской сельхозакадемии, в Уссурийске.
- Лёша никогда не жаловался, что ему трудно: Единственное - иногда мог сказать: <Как я устал, хочу приехать домой, отдохнуть>. Мы выросли одним клубком, поднялись вместе. А теперь его нет - у нас словно землю из-под ног выбили, - рассказывает Иван Владимирович. - Меня такая гордость за брата брала, что он в спецназе служит. Он никогда не пил, не курил, очень любил рыбалку, спорт... За дочкой моей приглядывал, когда она в Уссурийске училась. У меня настолько всё спокойно внутри было, что брат у меня есть. По телефону позвонит - мне легко. А сейчас его нет: Помню, он говорил в наш последний разговор по телефону: <Положенные нам три задания мы выполнили, а теперь придумали нам какое-то четвертое... Я вам всем подарки уже купил, скоро домой приеду>. Вот приехал...
Совсем недавно их часть передислоцировали в Хабаровск. Но переезжать в другой регион Алексей не хотел - в Уссурийске к дому поближе, да и от службы в армии уже устал. Собирал документы на перевод на службу в военную полицию, очень этого ждал. До перехода на новое место оставались считанные дни...
<К нам относятся так, словно мы ему чужие>
В комнате на сумке с вещами Алексея мирно приютился кот Симба - раньше он всегда спал у Лёши на груди...
- Алексей всегда был одет с иголочки, аккуратный, опрятный, никогда себе не позволял, чтобы форма была грязная или старая, у него были начищены берцы: На его счету 38 прыжков с парашютом! И знаете, он никогда ни на что не жаловался. Говорил, что всё отлично, что их там хорошо кормят... Только потом его друг проговорился, что кормят их там одной ячневой кашей, а порой даже кружку воды солдатам жалеют... Теперь понятно, почему на своей последней фотографии, сделанной в Чечне 6 октября, наш Лёша выглядит таким худым и изнеможенным, - вспоминает его племянница Евгения Супрун. Именно она первой из родственников узнала, что Алексея не стало.
О том, что Алексей убит, Женя узнала... из Интернета, из сайта <Одноклассники>, на котором около фотографии сержанта стали появляться комментарии от его знакомых и сослуживцев.
- Я стала связываться с незнакомой девочкой, которая написала комментарий первой, - говорит Евгения. - Она рассказала, что факт Лёшиной смерти пытались скрыть, сначала говорили только о двух раненых. Потом мы нашли телефоны парней, которые были с Алексеем, связывались с ними. Молчали СМИ, молчали военные, никто ничего не говорил о Лёше. А его сослуживцы в Интернете приносили соболезнования. Мы подняли всех на уши! Только 15 октября его брату Ивану пришла похоронка, где даже отчество перепутали. А потом из Уссурийска приехал представитель 14-й бригады, привез документы. <Вы понимаете, мы его отправляли на учения, никто ничего не знал>, - сказал он нам. Больше нам не звонил никто - мы сами связывались со всеми, телефоны искали:
В дом Голещихиных приходят всё больше и больше людей - родственники, сверстники, одноклассники, друзья Алексея, руководство и воспитанники клуба <Патриот>, чиновники из районной администрации... Правда, нет никого из военкомата - ни из краевого, ни из районного. С ними после гибели Лёши его родственники вообще общались лишь раз. В среду Ивана Владимировича вызвали в Лесозаводск (в объединенный по двум районам - Кировскому и Лесозаводскому - военкомат), разговаривать по поводу выплаты компенсации. Там заместитель начальника военкомата ему объяснил: компенсация, мол, положена только родителям, бабушкам, дедушкам или детям.
- <А вам, - говорит, - не положена. Потому что вы были опекуном до 18 лет... Единственное - вы можете купить памятник, а потом к нам с квитанцией приехать, мы вам оплатим>. Куда привезти гроб - все знают, а остальное нам не положено, словно мы чужие ему и он не за Родину погиб, - еле сдерживает слезы Иван Голещихин. - Да не за деньги эти мы бьемся! Дело в отношении! В стране идет война, убивают пацанов. Пусть теперь вся страна узнает, пусть чиновники эти и правительство нам в душу заглянут и почувствуют нашу боль. И пусть не утаивают, что в стране есть проблема и ее надо решать.
На полке лежит подвязка невесты, которую Алексей поймал на свадьбе своей племянницы. Все улыбались: мол, и тебе, Лёша, остепениться пора. Да он и собирался: с девушкой из Уссурийска, Машей, они встречались уже три с половиной года, откладывали деньги на квартиру (служебным жильем его не обеспечили)... <Я домой 25-го лечу, сувениры всем купил. Вот только в последнее задание - и домой>, - говорил он ей по телефону накануне того боя. Теперь Маша созванивается и списывается с его сослуживцами, пытаясь понять, почему их группа пошла на задание, на которое, по словам самих военнослужащих, они не должны были идти. Соратники Алексея рассказали ей, что в части ходят слухи: на четвертое задание они отправились не без <помощи> одного из командиров Восточного военного округа, ведь за успешно выполненную ребятами операцию начальство всегда получает бонусы. Правда, доказать это вряд ли кто-то сейчас сможет.
<Обычно на учениях люди не гибнут>
По словам майора Андрея Дегтярева, начальника оперативного отделения первого батальона части, в которой служил Алексей Голещихин, эта задача была для спецназовцев плановой. Из этой части 6 сентября на учения прибыли 350 человек. 25 октября они вернутся в Хабаровск. Погибших и раненых среди них нет.
- За отвагу и героизм, проявленные в бою, его приставили к государственной награде <Орден мужества> посмертно. Что же касается выплат семье погибшего - родственникам Алексея положена компенсация. Единственное - если военком начнет что-то там <крутить>, надо будет <вырывать> этот случай через суд.
- Как часто на учениях гибнут люди?
- Бывает, конечно... Но обычно на учениях не погибают. Просто все знают, что Кавказ, скажем так, - неспокойный регион, там нестабильная ситуация...
- Почему парни пошли на ночную операцию без бронежилетов?
- Вообще, бронежилеты у них есть и шлемы, конечно. Просто на выходы в них выбираться тяжело. У них есть своя амуниция, разгрузочные жилеты, где лежат боеприпасы. Весит это всё очень много. На задачи бронежилеты с собой не берет никто и никогда. Они не надеялись нарваться на боевиков, шли, как на учения.
- Но была ведь информация, что группу до них обстреляли боевики, что были раненые:
- Да, была такая информация. Но пошли они без брони. Я не знаю почему. Виноватых тут искать нельзя...
МНЕНИЕ
Владимир КАПЛЮК, президент Приморского Общественного фонда социальной поддержки и защиты военнослужащих войн и военных конфликтов <Солдат>:
- Иван Голещихин - родной брат Алексея, наследник первой очереди. Мы уже похоронили многих пацанов, и порядок выплаты компенсаций знаем. Но почему здесь, на похоронах, нет краевого военкома, нет никого из местного военкомата?! И наша, и другие организации - мы подадим в суд, и мы выиграем это дело. Но это будет позор военкомату, этой власти и нашей стране. Не в деньгах дело - такой закон. Если ты взял этого мальчишку, если допустил такое, надо похоронить его по порядку.
Источник: ГАЗЕТА "ДВ ВЕДОМОСТИ" [
www.dvvedomosti.ru ]
http://ptr-vlad.ru/news/societ...oleschihin.html
Сообщение от Wildcat19
Ваши права
Ответить с цитированием