Re: Истории и байки на авиационную тематику.
kos » 14 сен 2011 18:33
"Волшебное слово"
Тимофей Пантелеевич Пунёв был фанатом ВВС.
Настоящим.
И даже когда их бомбардировочный полк, в придурошные 60-е, перевели в морскую авиацию, и все летчики были вынуждены переодеться в чёрную морскую форму, только он один продолжал ходить на службу в форме ВВС. Хулиганство, конечно, но такой характер.
Заговорили мы как-то с ним об Александре Ивановиче Покрышкине.
Сам Пунёв с Покрышкиным был знаком. Не то что-бы очень близко, но и не шапочно.
Было у них время пообщаться, когда 36-й Гвардейский бомбардировочный авиаполк (в котором и воевал Пунёв) летал под прикрытием 16-го Гвардейского истребительного, которым командовал Покрышкин.
Это я знал.
В разговоре, я заметил, что в настоящее время, не подтверждается тот факт, что Покрышкин сбил 59 самолётов. По документам максимум выходит 45-46-ть.
Пунёв только презрительно хмыкнул.
- А ты думаешь, меня е#ёт, сколько он сбил самолётов?
Тут уже хмыкнул я, только непонимающе.
- ... Повторяю вопрос, неужели ты думаешь, что меня, как летчика-бомбардировщика, е#ёт сколько самолётов сбил Покрышкин?
А Пунёв продолжает:
- ... Неужели ты думаешь, что в масштабах войны, это такая большая разница 45 и 59?
На секунду он замолчал.
- Возьмём другой пример – Хартман. Сколько у него там записано?
- 352…
- А сколько Советский Союз выпустил боевых самолётов?
- Если мне не изменяет память то, тысяч 20 до войны, тысяч 130 за войну, и тысяч 20 нам поставили союзники…
- Вот! Прямой ущерб противнику от 352 сбитых – это капля в море. И по материальным затратам, и по людским. Даже в масштабах наших ВВС. А если брать в масштабах всей войны, это еще меньше, чем капля. Если говорить реально, то прямой урон нанесённый врагу, что Хартманом, что Покрышкиным, одинаково незаметен.
Вот тут я удивился по-настоящему, о чём Пунёву тут же и сказал.
- А что тебя удивляет? Они же истребители... – тут он слегка, но презрительно оттопырил нижнюю губу – запомни, настоящий урон врагу наносят ударные машины, а именно мы – бомбардировщики. Истребители, это так… обслуга.
Тут я понял, что Тимофей Пантелеевич в очередной раз сел на своего «любимого конька».
- ... Вот ты заладил «боевой счёт, боевой счёт…», а кого он по большому счёту е#ёт, кроме пропагандистов? У истребителя-то настоящая задача какая? Обеспечить работу ударных машин, а «сбитые» это так … членометрия. Делать идиотам нечего, вот #уями и меряются.
- ... Ты вот думаешь, за что я Покрышкина уважаю? За то, что он мог то, чего не мог никто другой, а именно обеспечить на такую защиту в воздухе, которую я ни до, ни после того не встречал. Рассказываю…
Летали мы как-то бомбить одно «весёлое местечко», а именно железнодорожную станцию. А прикрывали её немцы истребителями – будь здоров! Каждый вылет – как экскурсия на тот свет. Ещё и до цели не доходим, а уже каждая девятка теряла по две, по три машины. Прикрытие не справлялось. Уж больно хороши немцы оказались. У-ух!.. Драли «мессера» и нас, и наших истребителей, только щепки из «лавочкиных» во все стороны летели.
Слетали мы так раза два-три, и тут комполка Мозговой, уж на что был крепкий мужик, а не выдержал – давай названивать в Армию, что бы прислали нормальное прикрытие, а не этих слабаков.
Видать, станцию надо было разнести во чтобы-то ни стало, поскольку уже ближе к вечеру приземляются на наш аэродром «аэрокобры». 16-й Гвардейский истребительный.
Встречаемся за ужином, в столовой лётного состава и, поначалу, эти ребята мне не понравились. Истребители и так народ легкомысленный, а эту уж как-то чересчур весёлые были. «Не ссы – говорят – «бомбёры», прикроем, хер кто подлезет!...» Я одному старлею (Голубев была его фамилия, мы потом с ним закадычными друзьями стали) говорю: «Да тут и до вас были.. Тоже «да мы, да всех, #лядь, порвём!..», а как до дела дошло, так фрицы им живо морды-то начислили!..» А старлей мне (да так знаешь, со смешком): «Спакуха!.. Знает наш Александр Иванович волшебное слово. Как скажет – фрицы разбегаются». Я ещё и подумал: «Пи#дабол!..»
Утром готовимся к вылету. Начальники штабов докладывают: «1-я девятка идёт … 2-я – идёт… 3-я… группа боя располагается… непосредственное прикрытие …» – вобщем всё как обычно.
Ладно, взлетели, построились.
Смотрю вверх – «кобры» висят над нами. Это хорошо.
Понятное дело – радиомолчание. Я проверяю каналы станции, щелкаю переключателем, и вдруг слышу на волне истребителей: «Внимание! Я «сотый»! Иду на работу!»
Я при#уел! (По другому не скажешь.)
Радиомолчание это основа основ внезапности нанесения удара! Нас всю войну этому правилу немцы учили. И пока они в наши головы это правило не вколотили, мы своей кровью не один раз умылись. Хорошо помню, что я штурману сказал: «Вернёмся, и огребёт этот майор (а Покрышкин тогда майором был) по полной! Сорвал, #лядь, вылет! Готовься, сейчас «мессера» полезут!»
Но, что ты думаешь?!.. Доходим до самой станции – в воздухе ни одного фрица. Как вымерли!.. Зенитный огонь был сильнейший, но это уже не то, полегче.
Ну думаю, будут нас на обратном пути ловить. Как отпикируем, в кучу собьёмся, тут то нас и начнут!..
Ага, щаззз… Ни одного!.. Чистое небо!..
Приземляемся, истребители смеются: «Ну, мы же говорили!.. Прикроем».
Случайность, думаю. Повезло олухам.
Во второй половине дня ещё один вылет. На ту же цель.
Я на волну истребителей уже специально переключился, и опять: «Внимание! Я «сотый»! Иду на работу!»
И та же самая картина – ни одного немецкого истребителя в воздухе! Ни до цели, ни после.
За ужином мне Голубев напомнил: «Я же говорил, знает наш «батя» слово волшебное…»
Потом, мы под прикрытием 16-го Гвардейского сделали еще несколько вылетов. И во всех них, я вокруг наших «пешек» не видел ни одного немецкого самолёта. А уж зрение у меня было отличное (не поверишь, но «мессер» в воздухе я засекал километров за десять, если не за двадцать).
Вот с тех пор я Александра Ивановича Покрышкина уважаю как никого другого.
А что касается его "боевого счёта"...
Ну вот, рассказал я тебе про несколько боевых вылетов Покрышкина. Честно слетал Александр Иванович. И хотел бы кого-нибудь сбить, а как? Не дали ему немцы такой возможности.
Поэтому, #уями меряться… это оставь идиотам.
Понял?
- Понял.
- Ну и молодец. Пошли лучше винца выпьем. Я тут вино сделал, попробуешь…
Тимофей Пантелевич сам ставил вино, и у него хорошо получалось.
Он бы настоящим талантом.
http://svjatoy.livejournal.com/44335.html
Ответить с цитированием