Крылья.

Глава 1
Он стоял на обрыве, всего в нескольких шагах от края. Ровное и гладкое плато, на котором не было абсолютно ни чего примечательного, заканчивалось здесь. Вот такой мир. И ничего в этом странного. Мир состоял из этой равнины, неба и пропасти. На равнине жили люди. Жили, до того момента, пока не наступало время летать. Одни приходили сюда совсем юными, другие постарше и совсем редко в зрелом возрасте. Обычно это была молодежь. Со всех концов плато они стеклись сюда, понимая, что больше не могут жить на этой серой скучной равнине. Небо звало, кричало притягивало как магнитом. И они шли, бежали, все быстрее и быстрее. На последних шагах перед пропастью за спиной вырастали крылья, и отталкиваясь от края они расправляли их и взмывали в распахнутую синь неба. Этот полет продолжался у всех по разному. Одни парили в восходящих потоках годами. Другие не успев да же и взмахнуть пару раз опускались по пологой дуге вниз. Вниз, ниже края, далеко-далеко, в долину. И там, проживали и доживали свои жизни.
У него было все не так. Вернее не совсем так. В семнадцать лет он прибежал сюда и прыгнул в небо. Прыгнул, да же не добежав до края. Огромные, крылья раскрылись за спиной, и большими сильными взмахами он поднялся на самый край неба. На седьмое небо. И долго-долго парил там. Но годы шли. Крылья не слабели, нет. Просто становилось скучно, и он спустился ниже. Потом еще ниже. Простой спокойный полет уже не устраивал. Начал слегка хулиганить, потом больше. Крылья из ослепительно белых стали просто белыми, затем серыми. Радость свободного парения стала уходить и угасать. Алкоголь вернул былую легкость. Он опять вертелся в этом свободном во все стороны мире. В один из дней крылья стали черными. Но и это не пугало, в ночном небе чернота делала полет не видимым. И в один из дней все перья и пух сорвало нисходящим потоком. Перепончатые, когтистые и шипастые, легкие и прочные, но все же крылья, все еще были за спиной. С ними он вытворял, что хотел – бочки, перевороты, мертвые петли, глубокие виражи и пике. Ему было наплевать на правила. Правила теперь устанавливал он сам. Это его небо. Он хозяин и властелин этого мира.
Он все знал в этом мире. Все. Где потоки идут вверх, а где вниз. Когда восходит солнце и когда моросит дождь. Да что там знал, это по его желанию вставало солнце и шел дождь. Однажды он падал с высоты в крутом пике и как обычно собирался с шиком распахнуть крылья в самом низу и зависнуть в пустоте. Воздух хлопнул о поверхность крыльев, летун замер, и вдруг…
Вдруг правое крыло звякнуло как стекло и сложилось, затем левое и быстро набирая скорость то, что было человеком начало падать вниз в долину. Все быстрее и быстрее, а поломанные крылья обернули тело как саваном.
Он не видел приближающуюся землю, упал спиной, и наступила боль, а затем темнота. Когда очнулся, крыльев за спиной не было, лишь рубцы между лопатками.
Он встретил здесь многих из тех кого знал наверху. Они ему показали и объяснили. Рассказали все правила, начали заново учить жить. Он пытался. Честно пытался. Но все чаще и чаще глядел в небо. Там летали. ТАМ ЛЕТАЛИ! ТАМ ЖИЛИ!
В долине не было восходящих потоков. Да это было и не важно, крыльев ведь то же не было. Ни у кого в этой долине не было крыльев. Они сами избавлялись от них после того как приземлялись. Сами.
Выход был. По отвесной скале он полез наверх, туда откуда прыгнул ввысь. Лез обдирая в кровь колени и локти, ломая ногти и буквально зубами держась на стене. Залез. Перевалился через край и тяжело дыша отполз подальше.
Здесь ни чего не изменилось. Также бежали к обрыву люди и взмывали в высь. Но были и другие. Такие, которые сами не хотели летать. Мало, но были. Одни боялись, другие не могли, а третьи не хотели. Не хотели. Сами не хотели.
Он их не презирал. Ему было жаль их. Они отказывались от счастья сами – несчастные.
Он стоял в нескольких шагах от края. Крылья не вырастают два раза за одну жизнь. Не вырастают. Такой был закон в этом мире. Мире, который делился на плато, небо и долину. Мимо спешили в небо люди. Он постоял, еще чуть-чуть, самую малость. Окинул взглядом расстояние до обрыва. Мало. Отошел подальше – теперь в самый раз. Начал разбег с правой ноги, набрал скорость, и сильным толчком от края, ласточкой прыгнул вперед.
Вперед. В небо.

- - - Добавлено - - -

Глава 2.
Честно говоря Эрл полез в верх не раздумывая. Надо было как то обмозговать. Прикинуть. Наметить маршрут. Взять хотя бы фляжку с водой в конце концов. Да и толченый мел не помешал бы, а то пальцы скользят на уступчиках.
Нет, он не жаловался сам себе, но чуток комфорта не помешало бы. С утра пока было еще прохладно, лезть на верх было вообще сказка. Мышцы разогрелись и Эрл почти прыжками поднимался по скале. Солнце поднималось выше и выше. Вместе с солнцем выше и выше карабкался Эрл. Склон был западный и до полудня путь на верх был почти сказкой. Но все время хорошо не бывает. Не бывает. Раскаленное солнце прямо в полдень ударило из за края обрыва «со всех стволов». Оно по ограмадной дуге падало на запад и било и било по скале и распластавшемуся на камнях Эрлу. Скала накалялась все больше и больше и когда Эрл хватался пальцами за острые края уступов, то кожа шипела как на сковородке. Сколько ни смотрел Эрл на верх, так и не видно было заветного края. Обоженная кожа висела лохмотьями, все тело болело и просило только об одном – замри без движений. Хватит. Все.
Эрл повис на правой руке давая отдохнуть усталым мышцам. Усмехнулся. Если руку сведет судорогой он так и засохнет на этой скале. И его мумия будет долго пугать случайно пролетающих мимо. Веселье впрочем весьма быстро закончилось. Эрл понимал еще чуток, самую малость и пальцы не выдержат и он полетит вниз. Положительное было в этом только одно – он полетит. А вот что не надолго – утешало не очень. Эрл сжался вспомнив боль прошлого падения. Нет..
Надо лезть. Выбора не было. Лезть и лезть, карабкаться пока есть еще какие то силы. И тут слева и чуть какой то карниз. Желание долезть до этого карниза и отдохнуть придало сил и Эрл зацепился правое рукой за выступ затем нащупал левой другой и хоп- хоп-хоп, уже на уступе. Площадка было достаточно широкой и он собирался расположиться на ней, но в стене было отверстие похожее на лаз в глубь скалы, и Эрл полез туда в надежде отдохнуть в прохладе пещеры. Едва он заполз внутрь, как силы оставили его и Эрл провалился в забытье. Впрочем не долго он отдыхал. Послышав какое то движение открыл глаза и увидел…
Что увидел Эрл мы узнаем после не продолжительной рекламы!!! Па бамммм!
Всего через несколько минут вы узнаете, что или кого увидел Эрл в жуткой темноте!
Кто мешал ему отдыхать? Погибель или спасение пришло к нему?!
Не переключайтесь!
Чудище вида ужасного смотрело на Эрла. Белые волосы, кожа, крылья. Нет не белые – седые. Это несомненно было человеком. Когда то. И солнце не видело очень давно… Это был.
- Не утруждайся. Да, я Юс. Седой Юс.
То что называло себя Юсом протянуло Эрлу чашку.
- Попей это обычная вода.
Да не бойся не отравишься.
Да же если бы Эрл знал что умрет он все равно бы выпил.
Он пил и пил пока чашка не стала пустой. А затем и вторая и третья. Только тогда он упал на прохладный пол пещеры в блаженном изнеможении.
- Люди говорят, что…
- Я знаю, что говорят про меня люди – перебил Эрла Юс.
Давно-давно когда Эрл был еще сопливым мальчишкой, Юс, тогда еще не седой а просто Юс бороздил небо во всех направлениях и высотах. Гордый, смелый, наглый. И не такой как все. Даже девушку он полюбил из Долины. Ту у которой уже были крылья и которых у нее не будет ни когда. Дня Юса не было ни чего ни возможного. Посреди бела дня он спикировал вниз и выхватил из замершей в удивлении толпы свою избранницу и взмыл в небо. Так он летал в холодной синеве с ней на руках. Но однажды случилась буря и дождь хлестал как плетью и ни день и ни два, а целую неделю. Не удержал ее Юс, и упала она с высоты вместе с бурлящим дождем. С тех пор Юс один. Появляется только ночью в темном небе и воет какие то заунывные непонятные песни.
Эрл отдохнул в пещере у Юса и собрался карабкаться дальше. Надо успеть до ночи. Надо.
Юс стоял на уступе. Эрл взялся пальцами за шероховатую поверхность стены и сказал:
- Она жива, Юс.
- Она выжила в ту бурю и живет в долине в доме с зеленой крышей. Я видел ее.
И полез дальше.
Юс шел по улице города. Нижнего города. И не обращал внимания на замерших по сторонам улицы жителей. Крылья волочились за ним по серой пыли. Бывает и так, крылья есть, но они уже не нужны. Не нужны. Вот и дом. Юс посмотрел вверх, словно прощаясь и открыв дверь шагнул внутрь в тот момент когда оттолкнувшись от края Эрл прыгнул вперед.
Вперед. В Небо.

- - - Добавлено - - -

Глава 3.
Бак мог часами стоять у обрыва. Стоять и смотреть. Смотреть и стоять. В этом бесконечном движении людей к пропасти было что-то затягивающее. Поток почти ни когда не менял своей плотности. Утром, вечером или днем, и даже глубокой ночью люди шли со всего плато к этому месту. Шли, бежали, мчались, что бы распахнуть крылья и шагнуть в пустоту. Все такие разные по жизни и такие одинаковые в своем стремлении.
Как то раз Бак пришел к обрыву на закате. Целый день он жил ожиданием чего то. Бывает иногда такое. Ждешь и ждешь. Вот-вот должно что то произойти. Все из рук валится, сердце бух-бух, бух-бух. Кровь шумит. Не выдержал. Бросил какую то утварь и заторопился к краю. Плато ровное как стол в трактире казалось бесконечным. Зеленое-зеленое от высокой травы на востоке, оно постепенно светлело, трава становилась все ниже и ниже и на западе у обрыва оно становилось цвета коричневой земли, утрамбованной тысячью и тысячью ног. Бак был уже не мальчик, далеко не мальчик. Пожалуй он был самым старым на этом плато. Нет, были конечно люди и старше него, но только там, в долине или в синеве неба. А здесь он был старше всех. Почему так вышло?
Почему? Не было ни одного дня, что бы ему не задавали этот вопрос. Он никому и ни когда на него не отвечал. Бак вообще то всегда был достаточно замкнутым. Он ни кого не трогал и его старались не задевать. Но так было не всегда.
Люди узнали, что он не может летать. Это случилось достаточно давно. Не так, что бы уж очень, но порядком. Бак рос обычным мальчишкой. Такой как все. Или почти такой. Играл вместе со всеми в какие то игры, кидал камни, сидел вечером у костра. Может был чуть посерьезнее чем другие. Чуть–чуть. Этого хватало что бы не упасть с забора и не порвать штаны, не плюхнуться в лужу, не дразнить соседскую собаку и не есть клубнику прямо с грядки не мытой. Рос вместе со всеми. Потом ровесники стали жить в небе. Один за другим. Их становилось все меньше и меньше. Потом стали убегать к обрыву те, что по младше. Еще младше. Он не бегал к обрыву. Были такие которые мчались со всех ног и у самого края замирали не в силах сделать прыжок. Такое то же было. Просто их время еще не пришло. Они ждали день, два и даже год, но все равно отрывались от земли.
Как прокаженный. Все время один. Не такой как все. Почти такой и совсем не такой как другие. Нет, другой это он, а они обычные. Бак знал, что у него не вырастут крылья. Знал совершенно точно. Он же не сумасшедший прыгать в пропасть зная, что не полетит.
Бак не пришел к обрыву. Он прибежал, примчался и замер на краю, тяжело с хрипом гоняя воздух в легкие. Время шло. Солнце садилось. Отдышался. Горло саднило, хотелось пить и кололо в боку. Стоял. Ждал. Смотрел. Ну да ладно, может наверное не сегодня. Только собрался уходить, как за край обрыва ухватилась рука, затем вторая. Потом появилась голова и подтянувшись человек перевалился на плато подтянув ноги. Распластался на спине. Весь грязный в крови и лохмотьях.
Это был Эрл. Бак не мог не узнать его. Эрла знали все. Восхищались, ненавидели, боялись и любили. Люди говорили, что у Эрла сломались крылья и он гробанулся вниз. Но глядишь ты, живой. Крыльев вот только нет. А так прежний Эрл. Они росли вместе. Не то, что дружили. Эрл всегда был одиночкой, да и Бак особо к людям не стремился. Потом Эрл прыгнул, а Бак так и жил тут. Эрл повернул голову и посмотрел на Бака. В его глазах была жалость. Жалость к тому кто никогда не парил у самого солнца. Хорошо хоть жалость. Обычно Бак читал в глазах людей презрение и страх.
Эрл встал и отошел на несколько шагов от края. Постоял будто примериваясь и сделал еще несколько шагов назад. Бак с ужасом смотрел как мышцы на спине Эрла прошли буграми будто расправляя крылья, которых теперь нет. Бак не хотел смотреть на это и повернулся, что бы уйти.
- Бак. Да постой же ты!
Старик обернулся. Старик. А ведь они с Эрлом ровесники. И он совсем не похож на развалину.
- Бак, там в низу, живут такие же как ты. Те, у которых нет крыльев. Тебе будет легче с ними.
- Эрл, у меня нет и не будет крыльев, что бы спустится туда.
- Как видишь у меня тоже нет крыльев, но я же здесь. Значит и спустится тоже можно.
Повторяя это «можно» как заклинание Бак повернулся и пошмакотил домой. Торопился, не видя, как легким толчком с правой ноги Эрл начал разбег.
Бак думал о том что если взять и связать все его веревки, то он сможет чуток спуститься со скалы. Ну а дальше видно будет. В конце концов лазить по скалам – не летать, это уж он сумеет. Сумеет пожалуй и получше Эрла, который оттолкнулся от края и ласточкой прыгнул вперед.
Вперед. В небо.