А вот как описал встречу мой товарищ, который, собственно, и познакомил меня с ветераном:
И.И.С. (Jean@siihcs.intes.odessa.ua). Зайдя в комнату, мы я увидел, что Петр Леонтьевич лежал на кровати и,
видимо, нехорошо себя чувствовал. Я начал "вводную", что мол, интересуемся военной историей, взаимодействуем со
всеми любителями военной истории и лётного дела на необъятных просторах бывшего СССР.
(Старик все это слушал, не проявляя особого интереса). Далее, я заговорил о том, что в последнее время активи-
зировались "наши парни", которые хотят переписать историю. Что, мол, вываливают и печатают "историю" войны в
воздухе со стороны Финляндии и Рейха, и что мол "русские несли очень большие потери", а "финские ассы вытворяли
что хотели", и тоже самое про немцев. Но тут глаза старого пилота зажглись огнём, на лице появилась злобная
кривая улыбка, он приподнялся, и с живейшим интересом сам вступил в беседу.

В дополнении ко всему изложенному уважаемым Havoc на сайте, я лишь добавлю то, что услышал в диалоге утром
(договариваясь о встрече) и то, что спрашивал, когда Havoc выяснял у жены, какие лекарства нужны.

По финской войне. Общий вывод такой: финская авиация в районе аэродрома не показывалась, наша авиация
безраздельно господствовала в воздухе, самолёты привозили (видимо, нередко) много дырок и пробоин,
но чтобы кто-то из полка погиб или кого-то сбили - этого не было. Это при том-то, что их ИАП дислоцировался
на финской-то (!) территории - они стояли на Ханко, отбитого у финнов в результате десанта.
Моральный дух ЛС ИАП был очень высок - все рвались в бой бить финнов.

По Ленинградскому периоду. Володченко П.Л. таки воевал в 13 ИАП КБФ, который перебросили на прикрытие Дороги жизни в
составе пяти ИАП прикрытия: 5,7,13,123 ИАП КБФ и 159 ИАП ВВС Лен.фронта. Со стороны немцев по его словам действовали
Ю-88, Хе-111, Ме-110, Ю-87 под прикрытием Ме-109. Шли они небольшими группами. В воздушном бою никаких принципов
и шаблонов по его словам не было (Вам, вирпилы, на заметку!) - атаковал все, что видел, из любого ракурса, следил за тем,
чтобы не сбили своих. С его слов создаётся впечатление, что воздушный бой на восточном фронте представлял собой бешеную
свалку - стенка на стенку, почти как рукопашный бой, карусель, хаос. При атаке бомбардировщиков, с его слов, конечно,
приходилось считаться с огнём оборонительных точек стрелков - крупнокалиберные пулемёты были опасным делом. На вопрос о
том, не трудно было ли на И-16 воевать с мессершмитами, он ответил, что "тяжеловато", но можно - всё зависело от пилота.
Видимо, они на И-16 не очень-то боялись немцев - никакой "мессеробоязни" в помине не было: За Родину, За Сталина! в бой!
(Справка: с дек. 41 по апр. 42 лётчики Ладожского бригадного района (указ. пять ИАП) уничтожили 51 немецкий самолёт, ЦАМО РФ, Ф 77. Оп. 708627. Д. 2. Л. 26-30.)
Разрешалось нанесение неуставных знаков на самолёты полка - "на одном тигр, на другом - медведь". На И-16 полк воевал аж до
1944 г. На вопрос о потерях в полку он сказал, что даже в самые тяжёлые времена они были небольшие - лётчики КБФ были очень
хорошо подготовлены. По его мнению, флотские пилоты были лучше армейских. Радиостанции на И-16 были, но очень плохого
качества - на них надежды не было. Винт был изменяемого шага. Штопорил и выходил из штопора И-16 хорошо. Моторы старые М-25
меняли на новые М-62 прямо в полевых условиях. Огневая мощь И-16 была недостаточной, но в целом, от самолёта зависело не многое - все зависело от лётчика.
На вопрос о качестве немецких пилотов он сказал, что были разные - одни сильные, другие слабые. На вопрос, как он атаковал
противника: - как прийдётся, из любого ракурса, (сзади, сверху, снизу). По его словам, механизацией в бою, конечно, пользовались,
но видимо, достаточно редко - "а вдруг потеряешь скорость, а набрать не успеешь". В бою летали парами (не тройками). По прибытию в полк в течении 1-2 недель
новичков вывозили на изучение района полётов. Хотя были и ГПК, но с его слов, навигацию вели исключительно визуально - район полётов нужно было знать очень хорошо
: на радиосредства и.т.д. надежды не было. Чтобы на Лен. фронте появлялись финские самолёты (ассы от слова ass - ред. И.И.С.)
- Петр Леонтьевич не помнит.

О самолёте П-39 "Аэрокобра". Главные достоинства, по его словам: мощный двигатель "Аллисон", 1100 лс, удобная кабина
("сидишь как в машине"), отопление кабины (в Ишаке как в морозильнике), мощное вооружение, очень удобно покидать - дверь на
Кобре открывалась "наоборот", как в машинах 20-х годов, внутренней стороной к потоку, поэтому уходила в стороу, отрывалась
и улетала мгновенно. Главный вывод - очень сильный самолёт, вообще американская техника была очень хорошей. Главные недостатки:
плоский штопор. Если что-то чуть-чуть не так сделаешь при выводе - она переходила в другой штопор, часто уже перевернутый и так,
чередуя штопора, падала до земли. Уже тогда ничего не помогало - не работа рулей, ни газа, ни механизации. У них так погиб лётчик Пётр Бархатов,
который очень хотел спасти самолёт - несмотря на крики командира с земли о покадании, он пытался вывести самолёт,
который так и не вышел из штопора, на высоте 100 м. пилот выпрыгнул, но купол не успел наполниться и он погиб. По его словам
- штопор на Кобре было очень страшно и опасно. Была строгая технология вывода - выводили без проблем, - но если от неё отступить
- самолёт перекладывался из одного штопора в другой до земли.
Петр Леонтьевич участвовал на ужасающем налёте советсткой авиации на Констанцу (после которого Румыния капитулировала):
Ил-2 с аэродрома Одесса-Центральный, Кобры с аэродрома Одесса-Застава (вернее, с тех грунтовых полос, что были на местах этих
аэродромов тогда) и А-20Ж "Бостон" с полевого аэродрома из-под Аккаржи в "страшном" количестве пошли на Констанцу - было сильное
продиводействие ПВО и самолётов противника, но его сломили, и "размочалили" Констанцу "под орех".