«Я точно знаю, какой пластилин можно есть,

а какой – нет!»







Пластилин. Набор для творчества. Возраст от 3-х лет и до самой смерти.



С какого возраста я начал лепить – не помню. А почему – не знаю. Что именно я лепил? Всё. Что было в этом особенного? Предельно возможная детализациия. В то время, когда остальные раскатывали пластилин по столу, процарапывали на нём сетку и воображали, что это крепостная стена – я строил крепость из отдельных кирпичиков, соблюдая пропорции. В школе учат лепить животных, растения и т.д., я же возводил замки метр на метр, и только потом разводил животных и рассаживал растительность – и самая крупная деталь замка была не больше четверти спичечного коробка. Среднее по размеру войско насчитывало около сотни головорезов. Что я делал с этим всем? Взрослые думали – что играл. Да я и сам только спустя годы понял – что же я делал. Разумеется, играл, но не так как все.

Объяснять не буду – вряд ли это кому-то интересно или полезно. Скажу только, что в результате – созданный мной мир начинал жить и развиваться независимо от моей воли. События происходили, повинуясь внутренним законам пластилинового мира, я же был только исполнителем этих законов. Я не знал, что произойдёт через минуту – совершенно искренне. Тем более – кто победит. Битва была лишь кульминацией долгой предыстории. Эта предыстория включала в себя возникновение сложных отношений между персонажами. Они обретали свой характер и свою судьбу. Велась оживлённая торговля, строились здания, происходили свадьбы и даже разводы. Соседи заводили свои склоки. Я же – как заворожённый, наблюдал за всем этим, пытаясь постичь первопричину этих событий.

Сотворённый мной мир приводил себя к саморазрушению и возрождался вновь, в новом качестве. Но закон этого мира всегда оставался неизменным.

Мои родители относились снисходительно к моему увлечению. Пожалуй, им ничего другого и не оставалось. Стараясь казаться беспечными, они периодически устраивали генеральные уборки, соскребая пластилин с пола, ковров и т.д. Поскольку мой отец был военным, он выделил мне для игры окованный металлом ящик из-под военного снаряжения, размером 40х80см. На его крышке – был весь мой мир. Но миру было тесно, и я стал возводить «подземный мир», облепляя стенки ящика.

Разумеется, я лепил и в школе. Я научился слушать учительницу, и лепить, не глядя, под партой. Но учительница умела видеть сквозь предметы. Поскольку я был уличён в незаконной лепке на уроке древней истории, мне был поставлен ультиматум – или я слеплю египетского фараона на колеснице в сопровождении стражи, или получу «2 по поведению». Через несколько дней, руководитель нашего класса, учитель истории Хачатурова Диана Николаевна, наблюдала Сына Неба со всем эскортом, расположенным на школьной чертёжной линейке.

Затем мне было поручено создать панораму танковой битвы в актовом зале. Эта панорама долго не прожила – её растащили на сувениры. Просто потому, что «Тигр» и «Т-34» состояли из минимум 70-ти деталей и выглядели, как настоящие.

У моего друга, Санди, дома сохранилась фигура девушки-музыканта рок-группы с гитарой и бутылкой вина. Если удастся – сфотографирую для вас.



Я продолжал активно лепить до самого окончания школы…



Мне всегда не хватало пластилина. Использовалось всё до кусочка. Поэтому новый мир возникал именно из старого. Ни одной крепости или города - не сохранилось. Плюс, вернувшись из армии, я сам выбросил свою последнюю крепость, устыдившись своих увлечений, посчитав их «детскими».

В дальнейшем, наобщавшись досыта с людьми, считающими себя взрослыми, я убедился в том, как уродливы и пусты люди, забывшие своё детство.

Нет, я не стал тут же снова лепить. Я не спешил. Я знал, что как только предоставится случай – я опять с удовольствием сотворю чего-нибудь эдакое. В то время я сочинял свои лучшие песни под гитару и читал Германа Гессе «Игра в бисер». Из этой книги я узнал, что не одинок, и что принцип заложенный в основе моей лепки – давно знаком людям, и используется ими, каждым по-своему.