Теперь, когда самолеты идут домой, в командирском голосе вновь слышатся озорные нотки:
Завтрак цел?.. Беру этот трёп обратно. Извините, думал, вы так, обтекатель со шпалами в петлице, а вы, оказывается, ничего. Даже на дырку не среагировали.
Какую дырку?
А вон, смотрите на одиннадцать.
Теперь уже зная циферблатный секрет, повернул голову и заглянул через правое плечо. Почти на самой середине крыла топорщилась рваными зубьями пробитая металлическая обшивка. В пробоину можно было просунуть большой кулак.
Это когда же?
Это эрликон первой очередью. Да мы, елки-палки, за эту дырку с ними расквитались. Пять машин и один
танк — это у переправы по первому заходу и еще кое-что по мелочи. Разведчики, елки-палки, уточнят.
И опять слышу добродушнейшие, задорные «елки-палки», которые совсем исчезли было из его речи над целью.
Командир полка доволен: штурмовка была удачной. Мои друзья поздравляют, расспрашивают, а я думаю лишь о том, как бы поскорее освободиться из мехового комбинезона и унтов, ибо чувствую, что все на мне просто-таки мокро от пота.
После необычного для меня полета, а может быть, после щедрого гвардейского гостеприимства страшно хочется спать, Чтобы не заснуть начинаю обдумывать название статьи , которую надо сегодня написать. При-мериваю заглавия: «Черная смерть», или «Над дорогами немецкого отступления», или «Штурм вражеской колонны». Так ничего и не надумав, я засыпаю под спор Евно-вича с Лазаревым о значении морального фактора и о том, как способствуют темпам нашего наступления уверенность и бодрость, появившиеся в войсках после сокрушения гитлеровского «Тайфуна».
— Вот увидите, потом историки обязательно будут писать, что заря нашей победы занялась над Москвой, —
своим тонким хрипловатым голосом кричит с переднего сиденья полковой комиссар Лазарев.
А Петрович, гоня машину на предельной скорости, возможной на этой не очень гладкой фронтовой дороге, прервав спор о моральном факторе, прозаически произносит:
— Вот куда надо ездить материал собирать — к летчикам-гвардейцам... Повар у них — бог, и машину за правили под завяз, о талонах никто даже не заикнулся... Вежливые люди.., И какой бензин! Высокооктановый! Авиационный!

Полевой Б.Н. Сокрушение “Тайфуна”: Из записок воен. кор. - М.: Сов. писатель, 1971.