Развернулись, в соответствии с СИДом на траверзе ближнего привода начали поворот и вышли через него курсом 247.
Темнело на глазах, переключились на Варшаву, запросили переход, взяли курс на SIE, после него довернули на Лодзь.
Лодзь прошли в 17:45 и взяли курс на Требни.
Через некоторое время я обратил внимание, что горит лампочка отказа ПО-500.
- Эй, позвал я Сергея, - похоже, у нас проблемы.
Тот глянул и обмер.
- Не проблемы, Серег, а ПРОБЛЕМЫ, - сказал он. Вся навигация умерла.
- Плохо, конечно, но не смертельно. Мы на радаре. Выведут.
- Не выведут. УКВ тоже умерло.
- Что?! Значит, мы с тобой летим сейчас хрен знает куда, без радиокомпаса, да еще и без связи?!
- Именно.
С пол-минуты я не знал что сказать.
- Придется переходит на ПВП, - наконец выдавил я. – Где карты?
- Нету.
- То есть как нету?
- Нету. Совсем нету. Понадеялся на ППП.
- Та-а-а-а-ак… Предложения?
- Каким курсом шли до отказа?
- Вроде, 270. В какой именно момент произошел отказ я не видел.
- Тогда ложись на курс 255. Мы сейчас примерно вот здесь. За рекой и чуть левее будет аэродром Страчовис, попробуем сесть там. Он небольшой, надеюсь, сильного траффика нет, сядем там.
- Как ты собираешься его искать при такой видимости?
- Разумеется, придется спуститься. До тысячи.
- Но у нас эшелон три тысячи…
- А что ты предлагаешь? – рявкнул Сергей. – С трех тысяч мы не только аэродром, мы и реку не увидим! Спускаемся!
Он прибрал наддув, и мы со скоростью 2 м/с пошли вниз, к затянутой туманом и рваными облаками земле.
На тысяче он перевел самолет в горизонт.
- Теперь смотрим в оба, ищем реку.
- Ок.

Через час я сказал:
- Серег, надежды нет. По всем расчетам время вышло. Либо мы ее проморгали, либо идем неверным курсом.
Он помолчал, потом ответил:
- Да, похоже на то.
- Что делать-то будем? Горючего еще много, но оно небесконечно…
- Если мы продолжим идти прежним курсом, то либо выйдем на треугольник Баутсен-Ротенбург-Прешень, либо упремся в горы южнее, повернем на север и опять же выйдем на эти три аэродрома.
- Но они на германской территории! Как мы без связи пересечем границу? Нас просто собъют!
- Надеюсь, что не собъют, а сначала вышлют перехватчики или вертолеты. Это будет наилучший выход, они нас посадят на какой-нибудь аэродром.
- А если не вышлют?
- Тогда, пока есть время, припомни парочку маневров ухода от ракет земля-воздух…
Подавленные, мы замолчали.
- Серег, извини, в порядке бреда, - сказал я минут через 20, когда мне окончательно осточертело лететь неизвестно куда, - у нас GPSа случайно нет?
- Случайно нет, - буркнул КВС.
- А у господ бельгийцев?
- Серег, ну откуда у простых бизнесменов GPS?! Они что, по-твоему, похожи на экстремалов?
- Судя по тому, что полетели с нами – да.
- Ну вот пойди и спроси у них сам. Потом расскажешь как у них перекосило лица…
- Ну уж нафиг, пусть пока живут безмятежно… Самолет! – вдруг крикнул я. – Давай за ним! Может, он взлетает или садится!
- Ага, конечно, - саркастически усмехнулся КВС, - у любой паршивой Цессны скорость в полтора раза выше нашей. Мы за ним не угонимся. Хм… А зачем гоняться…
- Есть идея?
- Пожалуй, есть… Все более-менее приличные аэропорты находятся рядом с более-менее приличными городами. Вот и надо ориентироваться на них. Постараемся лететь над крупными населенными пунктами. Не отклоняя, конечно, далеко от курса. Может, и повезет…
- А что, попытка не пытка…
И мы свернули к первому же крупному светящемуся пятну.
Сколько потом этих пятен проплыло под нашим крылом – я сбился со счета. Наверное, больше дюжины. Каждый раз мы прилипали к остеклению кабины и жадно искали в темноте хоть какое-то подобие посадочных огней. Тщетно.
Наконец, когда мы почти уже потеряли надежду, на одиннадцать часов блеснули какие-то яркие огоньки. Аэродром! Спутать эти лампочки с чем-нибудь другим достаточно сложно.
Развернув самолет, мы устремились к ним. Часы показывали 20:35. После отказа прошло 2,5 часа…
Посадочные огни приближались, уже можно прикинуть посадочный курс. Сверкнула шальная мысль: а вдруг Дрезден?! Но по мере приближения надежда растаяла: конфигурация аэропорта была совсем другой и посадочный курс был не 220, а 240.
Аэродром приближался не просто медленно, а чудовищно медленно. Прошло уже около получаса, а мы все никак не могли долететь до него. Сначала я думал, что время тянется так медленно чисто субъективно, но когда мы приблизились и стали заходить на посадку, выяснилось, что дело совсем в другом: встречный ветер был так силен, что Аннушка двигалась буквально черепашьим шагом, с трудом отвоевывая у него метр за метром.
Садились мы «по-вертолетному». Скорость в момент касания вряд ли превышала 30 км/ч, а пробег составил всего пару десятков метров.
Срулив с ВПП в первый же попавшийся коридор, мы покатили к стоянке, которую приметили еще сверху.