Продолжение:
19 апреля 1943 года:
«В тот день я вылетел с новым ведомым – лейтенантом Смиятеком из 4-го штаффеля. Он был добрый малый и забияка но летного опыта у него не было. Мы взлетели и обнаружили одиночный русский самолёт на небольшой высоте в долине возле Новороссийска прилично в глубине немецкой территории. Сперва я принял его за 109-й летящий навстречу, но как только увидел большую красную звезду – перевернул свой самолет и дал газ оставляя за собой черное облако выхлопа . Русский тоже увеличил скорость и рванул через долину иногда слегка меняя курс. Вскоре я догнал его, но так как имел избыточную скорость, то времени было только на короткую очередь. В то же время противник развернулся так резко, что даже Смиятек толком не мог выстрелить. Я круто ушел вверх и сделал полу-переворот.
Затем русский который к тому времени сделал полный поворот прошёл ниже меня. Я бросился вниз за ним и прибрал газ, немного приоткрыл заслонки радиатора, чтобы они сработали как тормоза и в конце-концов сел ему на хвост примерно выровняв скорость. Но огонь я открыл слишком рано и начал мазать с 200 метров. Реально я никуда не попал но тем самым предупредил русского. Он летел так, что точное прицеливание было невозможно. Всё что я мог сделать – это только распылять патроны в его направлении.
И вроде бы я видел попадания, но противник казалось чихать на них хотел. Наконец когда я приблизился к нему на дистанцию 100 м моё оружие отказало. Мне ничего не оставалось делать как приказать лт.Смиятеку атаковать. Пока Смиятек показывал русскому где зимуют раки я выполнял в воздухе традиционный в таком случае танец Св.Витуса. И так и сяк тряс машину, ложил ее на спину, становился на хвост, делал бочки пока не появился результат – один пулемет заработал.
Тем временем Смиятек выполнял третью атаку. Русский снизил скорость и волочил за собой тонкий серый шлейф дыма. И вот я снова у него в хвосте. На этот раз я не глупил и подошел ближе и открыл огонь. Моя скорость сравнялась с его. Я видел что попал – от него отлетали большие куски обшивки, но он никак не хотел падать. Пока я соображал в чем дело русский сбросил скорость и я не смог ничего сделать чтобы не проскочить вперед. Я даже на какой-то миг оказался перед его носом, но к счастью русский не думал о том чтобы стрелять и я вздохнул с облегчением. Пока я набрал высоту Смиятек сделал еще один заход, а потом уже я опять сел ему на хвост и открыл огонь из единственного пулемета. Я отвалил и Смиятек приготовился зайти снова, но русский вдруг и без предупреждения (весь кайф обломал, а?) посадил свой самолет в поле. Видимо он потерпел аварию, так как было большое облако пыли. Когда всё улеглось – от русского остались одни обломки. Я посмотрел на часы – ровно 15:00.
Это было ни что иное как победа. На душе скребли кошки от того как мы разделались с этим бедолагой. И я бы вообще не стал заявлять этот килл, если бы не наземная станция которая слышала наши переговоры по радио и имела представление о том что произошло. С этой 9-й победой я уже отвечал требованиям на представление к Железному Кресту 1-го класса….»

P.S. переводчика (т.е. мой) : тут возможны некоторые неувязочки , а именно – в приложении среди списка побед 9-я победа значится 20 апреля и это был МиГ-1.