Едва повернул голову, чтобы осмотреть стоянки. И тут я увидел подбегающего к моему самолету Семенова. Радость, что он жив, сразу же сняла всю физическую тяжесть. Выскочил из кабины, сбросил парашют и шагнул навстречу товарищу.
— Жив? Ну, вся тревога с души свалилась! — кричу ему. В этот момент он был для меня роднее брата. — Сильно тебя продырявили?
— Ни одной пробоины. Но как очутился здесь? Когда я уходил, то видел, как ты падал горящим, — с удивлением спросил он. — Я уже на КП доложил, что тебя сбили.
— Изуродовали самолет здорово, но не сбили. А горящим падал тот, кто собирался тебя сбить. А почему ты ушел из боя?
— Мотор начал барахлить.
Свечи отказали, как только дал форсаж.
— Дал форсаж... А винт до этого облегчил?
— Забыл. Потом уж сообразил. Хотел идти к тебе на помощь, но, увидев, что ты падаешь горящим, развернулся домой.
— Все ясно! Пойду докладывать на КП. Я шел и думал. Семенов смелый парень, но сказалась недоученность в эксплуатации "мига", неумение пользоваться форсажем мотора.