автор перевода ИзвозчиК
взято отсюда http://forums.games.1c.ru/?type=flat...page=1#1453478
Вот, нашёл воспоминания пилота о своём боевом коне.
******************************************
Мы всегда понимали друг друга - я и мой ФВ-190. В трудных ситуациях он
меня ни разу не подводил, даже если мне приходилось возвращаться домой
пешком или вплавь. Виноваты были иногда враги, иногда я сам. И именно
благодаря ему ни одна пуля противника не достигла моего тела и я
прошёл войну невредимым.
Мы впервые познакомились в Гайанкурте, на аэродроме лётной школы #5
Виллакоблай 9го мая 1942 года. На наше лётное поле приземлилась такая
машина. И вот она предстала передо мной во всей своей красе. Она вся
излучала силу. Конструкторы не придали ей элегантных форм, зато
снабдили мощью. В руки пилота попадало действительно мощное оружие.
Глядя на машину спереди, я сразу же подумал о бульдоге. Под
здоровенным мотором торчали скошенные внутрь "ноги",
способные выдерживать любые жёсткие посадки.
Попав в кабину, я сразу же понял, что тут придётся многому
переучиваться. Внутри было множество ручек, кнопок и клавиш-
устройств с электроприводом тут было гораздо больше, чем в Ме-109.
Переподготовка заняла довольно продолжительное время. Первая же
попытка осмотреться из кабины несколько меня шокировала. Вперёд было
абсолютно ничего не видно! Как же на ней рулить и выдерживать прямую
на разбеге? Придётся рулить змейкой и выглядывать попеременно то
направо, то налево из кабины, чтобы не протаранить какой-нибудь
автомобиль.
Затем пришло время первого старта. Я приметил себе впереди-слева
ориентир на местности, дал газ и начал выдерживать разбег в
направлении чуть правее своего ориентира. Машина взлетела абсолютно
самостоятельно, и теперь можно было наконец опустить нос и посмотреть
в направлении полёта. Сразу же оказалось, что ни о каком
"бульдоге" и речи идти не могло- машина было исключительно
чуствительной. Стоило убрать шасси и закрылки, набрать немного
высоты, как она сразу же продемонстрировала свой темпераментный нрав.
Она так чуствительно отзывалась на дачу рулей, что несмотря на большой
взлётный вес, не приходилось прикладывать ни малейших усилий, управляя
ей. Она отвечала на малейшее движение ручки. К этому стоило добавить
великолепный обзор- фонарь не имел переплетений и мне казалось, что
моя голова парит в открытом пространстве.
При посадке машина также продемонстрировала свой добродушный нрав.
Нужно было выбрать ориентир на горизонте, и дальше она всё делала
сама. Сбросить скорость, снизиться, ручку на себя. Как и при взлёте,
всё происходило почти без моего вмешательства. Из-за своей широкой
колеи машина великолепно удерживалась на прямой во время торможения.
Ни малейшей склонности к авариям, чего мы все так опасались на
Ме-109. Чтобы поставить её на нос и немного "побурить
нефть", должно было случиться нечто особенное- колёса должны
были встретить какое-то серьёзное препятствие. Я никогда не попадал в
подобные ситуации.
Потом, при облётывании, машина полностью раскрыла свои особенности.
Пикирование, набор высоты, резкие попеременные развороты- она
немедленно подчинялась каждому желанию. Первое впечатление было:
ВЕЛИКОЛЕПНАЯ МАШИНА.
Вскоре мы уже стали забираться повыше. Признаться, на большой высоте
она становилась немного более вялой, чем Ме-109, однако позже, когда
мы вылетали на перехват американских четырёхмоторных бомберов, нам
редко приходилось забираться выше 7000 метров и поэтому эта
особенность не стала для нас проблемой. Мне пришлось перегонять одну
машину из Казо. Тогда я убедился, насколько самолёт более комфортен
при длительных перелётах. Машина летела ровно, сохраняя курс, я сидел
удобно и имел несколько бОльшую свободу движений, чем в Ме-109.
"Детские болезни" моторов БМВ всем хорошо известны. Все эти
жуткие, внезапно возникающие звуки, похожие на те, что слышны, когда
пытаются переключать передачи на грузовике, не выжав сцепления. Если
такое случалось при разведывательных полётах над морем, когда идёшь
на бреющем, то пилота буквально бросало в холодный пот. С другой
стороны, у меня как-то оборвало главный шатун на одной из
"звёзд", однако я спокойно долетел домой, практически не
теряя высоту. Поломка маслорадиатора на высоте 10000 метров- вот всё,
на что я мог пожаловаться за всё время полётов на ФВ-190.
Надо также отметить прекрасные качества машины при вертикальном
пикировании на скоростях, близких к скорости звука, когда на
плоскостях уже возникал флаттер и на высоте 6000 метров скорость была
уже примерно 700 км/ч. Даже такие нагрузки она могла выдержать без
повреждений, хотя на 109 при этом совершенно точно поотрывало бы
крылья. При посадке на брюхо машина тоже показала себя хорошо,
оставаясь стабильной вплоть до полной остановки. Когда я, перескочив
через какой-то овраг врезался в его откос и скапотировал,
перевернувшись на 180 градусов, ничего существенного не поломалось и
я невредимым выбрался наружу.
Мощное вооружение пригодилось в вылетах против американских соединений
четырёхмоторных бомберов. Тогда машина показала, на что она способна.
Однако усиленное вооружение в самых разнообразных вариантах, включая
эксперименты с 21-см ракетами и МК-108 на внешней части крыла, не
принесли ожидаемых успехов. При фронтальных атаках широкий мотор
давал чуство уверенности, предохраняя пилота от ранений. Можно было
спрятаться за ним, высовывая лишь голову за прицелом и лобовым
бронестеклом, смело рассчитывая, что мотор примет на себя возможные
попадания. Когда в подобной ситуации мне выбили один цилиндр, то
мотор продолжал работать ровно, практически не потеряв в мощности.
При атаках четырёхмоторных бомберов я всегда получал многочисленные
попадания, не приносящие ни мне, ни моей машине какого-либо вреда.
Роковые попадания в радиатор, приводящие, как у Ме-109, к быстрой
вынужденной посадке, были мне незнакомы. И лишь когда машина была вся
изрешечена- были повреждены хвостовые рули- мне пришлось покинуть её с
парашютом. При прыжке из нормального положения никаких проблем не
возникло. После сброса фонаря за моей головой оказалась пустота. Я
резко оттолкнул ручку вперёд-влево, самолёт нырнул вниз под меня, я
пролетел между стабилизаторами, не задев их.
Всего я налетал 186 часов на ФВ-190 и всегда чуствовал себя прекрасно
и уверенно. Да, мы с моим ФВ-190 всегда прекрасно понимали друг
друга.
Eberhard Burath, январь 1998 год.
