С.Ф.Долгушин: Почему авиация погибла в Белоруссии и Прибалтике и в чём причена гибели

[ВАСИЛИЙ БАРДОВ]

[QUOTE=ВАСИЛИЙ БАРДОВ;850297]Долгушин-Бардову:
II. Cвязи никакой – ничево!

III. Перевели всю авиацию фронтовую в подчинение сухопутным войскам.

Вот и получается: Вы мне писали (спрашивали – В.Б.) и
(к тексту могу приложить аудиофайл Сентябрь-2006-03.WAV, 00:00)
у меня иногда спрашивают: «Ваш полк в какой армии был»? А откуда я знаю, кто там нами командовал? Я даже и не знаю, в какой я армии был!
Это же идиотство! А во время войны, пока не создали воздушные армии – пехота ж ни хрена не понимает в авиации!
Я уже рассказывал тебе как в праздник 23 февраля 1942 года мы в Старице утром пришли на аэродром:
- снегопад,
- видимость метров 50 - один столб и то плохо видно (потому что между столбами телеграфными 50 м).
А южнее Сычёвки танки давят нашу пехоту. И вот поступает распоряжение – поднять звено, чтобы штурмовать одним!… А куда?!… Командира дивизии вообще не было в это время (ушёл командующим ВВС отдельной армии), ну а начальника штаба спрашивать – это без толку! Звоним «в армию» (в штаб армии – В.Б.):
- Командующего (к аппарату – В.Б.)! (мы знали, что командующий – Громов).
- Ево нету.
- Начальника штаба! (потом мы узнали, что им был Авеев).
- Нету.
И не с кем совершенно разговаривать! Я говорю: «Иван Михайлович, я счас позвоню»! И попросил:
- Девушки, найдите (подполковника) Коновалова!
- Щас.
Они нашли. Коновалов Отвечает – с армией связались. Я ему докладываю:
- Товарищ подполковник, у нас такая погода, а нам приказано к вам туда идти. А у вас какая?
- Такая же.
- А что толку?! Мы же на взлёте разобьёмся! Мне приказано своим звеном идти! Ну если мы не убьёмся на взлёте и при «пробивании» облаков (а они наверняка высоко – с большой высотой) - ну взлечу я тройкой, войду в облака – вас то я всё равно не найду! Что толку то?! Сесть мы в такую погоду – не сядем и если не убъёмся – то бросим машины.
- А кто (приказал – В.Б.)…
- Да вот – звонили и командующего нет, начальника штаба нельзя без командующего… Вот такое вот дело.
- Ни в коем случае не летите!
Вот так вот! А так – куда деваться?! Вот – командир полка – куда ему деваться?! Приказ командующего! А в это время Громов, оказывается:
- пока лошадей своих прогонит,
- потом ванну примет,
- потом - позавтракает
- и потом только начнёт разбираться!…

Бардов: «Так его, говорят (как писал Феликс Чуев в своей книге «Солдаты империи»), в шутку поэтому и называли наш благородный лорд, что ли»?!

Долгушин: «Вот так вот! Тоже мне – командующий нашёлся! :-(
Ему возили за ним:
- ванну,
- лошадей,
- людей (ведь за лошадьми то надо ухаживать, кормить надо, овса нужно)!

Бардов: «Так что это правда, что писал Феликс Чуев в своей книге, что у него «барские замашки» были»!

Долгушин: «А потом, когда стал Конев командовать, он разобрался и выгнал ево (Громова – В.Б.)!
А куда ево девать?! Знали, что он лётчик-испытатель хороший.
Ну, слетал по марштуру вот этому… А как командующий же он никто! Он же даже звеном не командовал! Ни эскадрильей не полком! Он же совершенно не подготовлен!
И тогда поставил вопрос конев: «Он мне не нужен»!
И вот тогда вместо Громова пришёл Хрюкин! Но это уже без нас.
А Громов… Один раз он летал на Пе-2 – мы его сопровождали, но не встретили никого. Причём я знал, что сопровождаем Громова – он звеном на Пе-2… Но за чем?!… И плохая погода была. Он наверно»…

Бардов: «Размяться» решил»?! :-)

Долгушин: «Ну – размяться что ли. Зачем это нужно было ему лететь - командующему?!
Вот такие командующие и были!
А пехота – они же ничево не соображают! Абсолютно! До конца войны ни хрена пехота, ни черта не соображала в авиации!
Но уже в 1942-м (году), после Сталинграда, положение»…

Бардов: «Перелом наступил»?

Долгушин: «Перелом. Тут уже на авиацию не крикнешь.
А то же, вот Конев в начале 1942 года командовал Калининским фронтом… Одно звено прикрывало КП Конева. У лётчика кончается горючее и он запрашивает разрешение чтобы уйти. Ему: «Стоять»»!

Бардов: «Ха-ха-ха. Вот это цирк! Как будто он там на воздушном шаре висит и педали крутит»!

Долгушин: «Да-да. Потом, уже перед ночью он видит, что у него горючее уже всё… Ушёл и садится. Сел… При чём на одной машине даже остановился мотор – горючее кончилось! Конев вышел:
- А где самолёты?
- Ушли.
- Лётчиков расстрелять»!

Бардов: «Да-да-да! Я слышал, что Конев такими (делами грешил)»!

Долгушин: «Вот так – расстрелять лётчиков! И хорошо, что в это время главком Новиков (заместитель по авиации Сталина) был аккурат «во фронте» (в штабе фронта Конева – В.Б.). Он обратился к Коневу: «Иван Семёныч – лётчики не виноваты»»!

Бардов: «Так значит это правда а не байки?! Я слышал и из других источников такие рассказы»!

Долгушин: «Не байки! Ни в коем случае! Вот так вот! А кто к Новикову обратился? Забалуев – командир дивизии этой. Он узнал, что приехал – и доложил Новикову. Когда Конев не согласился на это дело (не расстреливать лётчиков – В.Б.) – Новиков позвонил Сталину, что вот такое дело, понимаешь»…

Бардов: «А Вы знаете кто этим лётчиком был? Я читал Льва Вяткина:
- В его книге «Трагедии воздушного океана» (в главе «Засекреченная слава» посвященной И.Е.Фёдорову на стр.295)
- и в интернете, в статье «Лётчик - истребитель И. Е. Федоров» http://aces.boom.ru/all/fedor1.htm
что лётчиком этим был легендарный Иван Лавейкин (только в книге его фамилия была напечатана как Ломейкин, но я уточнил и разобрался о ком в ней шла речь) – Ваш бывший (ныне покойный уже), сосед по даче, с которым у Вас даже забор общий был»:
Вяткин: "Командующим фронтом был Иван Степанович Конев - человек суровый и безжалостный. Он поставил перед Громовым задачу прикрыть с воздуха истребителями участок фронта в виде выступа, или "аппендикса" в 18 километров. Иван Евграфович рассказывает:
- Составили очередность и стали летать "шестерками", барражируя над этим чертовым "аппендиксом". А была облачность...
Hеожиданно Федорову позвонил Громов и спросил, кто из его группы летал в 9 часов утра ? После четкого ответа Громов сообщил, что Конев приказал расстрелять всю "шестерку", так как наши войска не были "прикрыты" с воздуха. Иван Федоров возмутился таким приказом. Он был уверен, что его лётчики не виноваты. Скоро на аэродром приехал Иван Степанович Конев на трофейном "оппель - адмирале". Кроме него в машине ещё какой - то подполковник. Конев злой, настроенный на скорую расправу, обрушился на Федорова с обвинениями и уже приказал выделить взвод автоматчиков для расстрела. Уже были вырыты могилы. Ритуал такой казни хорошо отработан СМЕРШем. Отгремят очереди, расстрелянных забросают землей, потом по этому месту пройдет строй.Hо ритуал на сей раз не состоялся. Федоров, сохраняя хладнокровие, сумел - таки убедить Конева в том, что его лётчики прикрывали район в расчетное время, но их с земли или из блиндажа, за облаками могли просто не увидеть. Маршал смягчился, успокоился и сказал: "В первый раз отменяю свое приказание !".- Расстрелов на фронте было много, - рассказывал Федоров, - об этом не писали, не принято было... Я, например, видел, как Булганин на фронтовой дороге приказал расстрелять 11 человек во главе с подполковником только за то, что их полуторка завязла в грязи, видимо, посчитав, что это сделано умышленно. Война - вещь жестокая и безжалостная».

Долгушин: «Нет, это был не Лавейкин. Я позабыл, кто, но не Лавейкин – их полк в это время там не сидел! Новиков позвонил Сталину и Сталин говорит: «Товарищ Конев, Вы лётчиков то отпустите! Вы лётчиков то не наказывайте, отпустите их»! Ну как «попрёшь»?! Тем более у Конева в то время не удачное командование (было – В.Б.). Как он… Сталина не пошлёшь – «Слухаюсь»!
И так Конев отменил всё это дело и лётчиков отпустили».

Бардов: «А я читал про такие же истории и что вроде бы эта история произошла когда Конев только принял армию и «пустить в расход» этих лётчиков приказал Громову, а тот отправил их на кухню. А через какое-то время (в списках отличившихся и представляемых к наградам что ли) Конев увидел фамилии (или самих) этих лётчиков опять и спросил у Громова, мол, почему ты мой приказ не выполнил – я ж тебе приказал их пустить в расход!
А Громов решил подыграть ему и на дурацкий вопрос дал ему не менее дурацкий ответ – прикинулся дураком и ответил – так я ж решил что в расход это на кухню – ну и послал их на кухню – в наряд по кухне! :-) Серьёзно! Я Вам дам чтобы Вы прочитали и увидели это своими глазами! И Конев мол был так удивлён ошарашен, что даже не нашёл что ответить!
Так что на расправу был скорый товарищ Конев»?!

Долгушин: "Да".