Есть у меня друг. Немец. Немец самый что ни на есть породистый, чистокровный, хотя и потомок в каком-то там колене русских эмигрантов. Большой любитель рыбалки, настолько большой, что при слове РЫБА он делает стойку и с затуманившимся взором начинает пускать слюни. Зовут его Курт. Познакомились мы с ним в Германии, довелось мне там работать по контракту в начале 90. Русский матерный он знает в совершенстве ( моя заслуга), русский разговорный со словарем. И вот захотелось ему как -то поймать БОЛЬШУЮ РЫБУ. Ну рыбы у нас достаточно, но вот насчет БОЛЬШОЙ... Рыба то есть, но она по причине своих размеров пропорционалных прожитым годам настолько премудра, что изловить ее стоит немалых трудов (речь не идет о рыбе весом менее пуда). Пошел я на поклон к знакомому егерю. Дедок в таком возрасте, что еще Наполеона наверное помнит, но тем не менее сколько я его знаю, всегда бодр и прыток не по годам. Всю жизнь он прожил на реке и всю Большую рыбу чуть ли не поименно знает. Слово зА слово, пузырьком пО столу, разговорил я деда. Вытер дед усы и молвил;-Будет тебе БОЛЬШАЯ рыба! Звоню Курту, сообщаю радостную весть. Проходит некоторое время, он прибывает. Утыканный как ежик колючками удилищами и обвешанный всякими прибамбасами. Едем к деду. У деда есть лодка. Большая лодка, ровестница деда, но такая же крепкая и добротная. Плавает на ней дед, или как он выражается ХОДИТ, он таким образом; берет длинный и прочный шест, стоя на носу лодки втыкает шест в дно и идек к корме держась за шест. Так повторяется несколько раз, а когда лодка наберет скорость, можно просто стоять на корме и шестом, как дед выражается `подсовываться`. Управляется он с этим шестом просто феноменально и скорость лодки вполне приличная. Ну так вот, приехали мы с Куртом к деду, приезд как полагается обмыли и стали снасти настраивать. Курт уже `на полуспущеных` (немец он и есть немец, что с него взять)пытается сотворить какую-то по его разумения СУПЕРСНАСТЬ для СУПЕРРЫБЫ. Дед посмотрел, сказал;Выкинь нафиг! и принес из сарая веревку толщиной с палец и крючки, похожие на якорь от авианосца. Глаза у Курта стали как блюдца, но так как немцы народ деликатный, он промолчал. Затем дед повертел в руках всякие супернаучные приманки и тоже отбросил в сторону. Тут уже стало интересно мне. Приволок дед древний Карамультук и не сходя с места уконтрапупил пару каркуш. Обсмолив паяльной лампой, дед приладил их к своим крюкам. Примерно в метре от наживки присобачил пару кирпичей. Снасть готова. Курт в ступоре. Дед добывает из сарая пару камер от грузовика, берет насос и все это хозяйство тащит в лодку. Курт молчит, но его глаза говорят за троих. Грузимся в лодку, дед по одному ему ведомым приметам находит в реке место, накачивает камеры, вяжет к ним свои снасти и швыряет все за борт, потом спокойно суется к берегу и идет домой. Курт в задумчивости, я, если бы не знал деда, тоже уже был бы весьма озадачен. Дело к вечеру, доедаем шнапс и баиньки. Утром порываемся на реку, дед удерживает. Занимаемся хозяйством, причем Курт все время пристает к деду с вопросами о том, кого мы ловим. Дед отмалчивается. К вечеру берем удочки и идем ловить просто рыбу. Курт вылавливает солидного леща кило на 4 весом и счастливый сообщает о том, что большую рыбу поймал. Сфотографировавшись с ней, собирается выпустить в реку. Отбираем у него рыбу. Законопослушный Курт, узнав о том, что мы собираемся съесть рыбу, пойманную ( о ужас!)без соответствующей лицензии да к тому же не прошедшую санитарного контроля пришел в неописуемый ужас и с дрожью в коленках все ждал появления `полицай`, готового нас немедленно арестовать и оштрафовать. Дрожал он до первой рюмки, потом с аппетитом уписывал жареного леща и нахваливал искусство деда. На следующее утро одной из камер, торчащих поплавками посреди реки на месте не оказалось. Дед с азартно заблестевшими глазами потер руки и сказал;-Ну ребяты, хороший поросенок уцепился, давненько я таких не лавливал. Надо же, кирпич за собой таскает! Айда в лодку, счас мы его супостата изловим!
Прыгаем в лодку, начинаем поиски. Весь день кружим по реке, расширяя круги, а камеры все не видно. Наконец к вечеру дед утомился и решил сойти на берег перекусить. Я тоже увязался с ним, рыбалка рыбалкой, а кусать хоца. Курт, охваченный азартом, решил поиски самостоятельно продолжить. Обнаружил он камеру прямо напротив того места, куда мы подошли после сытного обеда ( или ужина). Нашел он ее по видимому перед самым нашим проиходом, а посему все дальнейшие события мне довелось наблюдать со стороны.
Итак, Курт узрел камеру, подплывает к ней и цапает веревку. Сом (как оказалось он был очень сердит) недовольный тем, что его потревожили, немедленно несется прочь, попутно выдергивая из лодки Курта как пробку из бутылки. Тот еще в полете соображает, что рыбка шутить не намерена, а посему пора делать ноги. К нашему берегу (ширина Волги в этом месте метров 150)он подплыл ( или подбежал, пес его знает, во всяком случае во время заплыва он не погружался в воду больше чем по пояс)минут через 5, а это я думаю тянет на мировой рекорд. Далее было делом техники. Дед метнулся к соседу, схватил весла, прыгнул в его лодку и на всех парах помелся к выныривающей из волн камере. Из воды он ее доставать не стал, просто привязал к ней веревку, а веревку зацепил за нос лодки. Мы стояли на берегу и наблюдали как сом катает деда по реке. Курт забыл про свою мокрую одежду, с глазами как у совы смотрел то на меня, то на деда в
лодке и беспрестанно вопрошал;Was ist das? , иногда вставляя; Ни фига сепе! Потаскав деда с полчаса, сом утомился и дед стал потихоньку править к берегу. Подошел сосед, заинтригованный неожиданной прытью деда, уволокнувшего весла и лодку. Всей толпой уговорить сома вылезти на берег мы не смогли, пришлось соседу заводить свою древнюю `Ниву`и тащить рыбку с ее помощью. Вытянули. Померили.2метра 70 см. Вес почти 200 кг. Репа как котел. Чавкает. Хвостом по песку возит. Курт от радости чуть его не целует, всю пленку в фотоаппарате перевел, все запечатлеть этого сома старался. Сом в обхвате поболее полметра, упитанный, и на его фоне Курт как цыпленок выглядит. Смотрю, сосед бензопилу прет. Оказывается сома разделывать собрался. Курт чуть не в крик, руки растопырил, сома защищает. Матом как пьяный сапожник верещит, и меня поближе подтягивает. Не дал сома зарезать, отпустили мы его обратно. Да и дед слезу пустил, говорит как в молодости побывал, не осталось почти таких гигантов. Обмыли мы сомово освобождение, на следующий день Курт со всеми сфотографировался, снасти свои все деду подарил и проводил я его в Неметчину полного впечатлений о РУССКОЙ РЫБАЛКЕ.
(c) Not me
Ответить с цитированием
