Был в лагере беженцев.Просто цитаты из креатива:
Как пища для размышления:
Гуманитарная катастрофа накрывшая Южную Осетию, со вчерашнего дня приобрела зримые очертания: под Владикавказом, один за другим, появляются лагеря беженцев. Вот только «Врачи без границ» и всевозможные благотворительные миссии ОБСЕ и ООН в эти лагеря почему-то не спешат. Наверное, трагедия осетинского народа мешает западным планам построения демократии на Кавказе, и от того, она совсем не интересна заграничным бюрократам от благотворительности. Иначе, давным-давно, каждая слезинка осетинского ребенка была уже сосчитана и превратилась бы чудесным образом в экономические санкции и грозные политические заявления. Чувствуется, что Запад колеблется, плохо понимает, как вести себя в подобной ситуации, и, сохраняя остатки лица, просто молчит, как будто ничего ужасного не случилось.
От палатки, в которой разместился медпункт, просто несет по ветру корвалолом – и это не журналистская метафора. Мы с фотографом, даже остановились на секунду, учуяв знакомый приторно-ментоловый запах, сопровождающий любые человеческие несчастья. Девушка с малышом на руках убегает от нашего фотографа – у ребенка жуткая ссадина во все лицо и мать не хочет, чтобы весь мир увидел его таким. С трудом выясняю, что их завалило обломками в подвале. Ракета попала прямо в окно дома. Отец ребенка воюет – что с ним неизвестно. Вообще, в этом лагере нет мужчин – они либо погибли, защищая свою землю, либо остаются на позициях в Южной Осетии.
Бежала их семья из Цхинала, кто как мог и порознь. Мать ехала в «жигуленке» на заднем сиденье, вместе с мертвой соседской девушкой. Похоронить ее под обстрелом было невозможно, только во дворе или на огороде, и тогда родители решил увезти из города погибшую дочь. Главу семьи Баглоевых, седого мощного старика, грузины три дня держали в заложниках. У них на третьем этаже дома была огневая точка, вот и прихватили с собой из подвала, где прятались хозяева, «живой щит». Старика грузины отдали в минувшую субботу, когда сдавались в плен миротворцам.
Вера, фармацевт из Цхинвальской аптеки, с полугодовалым Виталиком на руках, бродит неприкаянно среди палаточных улиц. Восемь дней в подвале, вода с червями, остатки сыра с нехорошей плесенью и фрукты из сада, которые она собирала между обстрелами. В последние дни обстрелы не прекращались ни на минуту, пропало молоко… Виталик так и спит, закусив мамину грудь. Вера говорит:
- Наесться не может с понедельника. В воскресенье вышли из города, приехали сюда, молоко вернулось, а он как хомячок, все запасы делает…
ПС
Завтра уезжаю в Цхинвал. Хочецца заехать в Гори с другой стороны

Найти Давида. Была уже одна чудесная встреча, но про это - в материале который завтра появится на сайте.