Вид для печати
[QUOTE=mmoustaf;1790817]
-----------------------------------------------------------------------------------------Цитата:
Сообщение от ЧК(Б)
Мансур-не надо передергивать.Разговор велся про названые мной самолёты.А ДБ-3 мог брать и 2500кг бомб.Тихомолов упоминает.Тот же Бостон брал две торпеды на БФ.
[QUOTE=ЧК(Б);1791741]Ничего себе... я вопрос ответил (на чем таскали) и ты меня еще в передергивании обвиняешь.Цитата:
Сообщение от mmoustaf
Я не передергиваю, Решетников же на ДБ-3 летал.
Насчет 2500 не уверен. Известные мне попытки поднять на ДБ-3 уже 2000 кг закончились плачевно.
Извини-виноват.Меня чего-то заклинило,что летал на Пе-2.
1941 год, битва под Москвой, Павел Гудзь. Просто интересно - кто слышал это имя? Уверен, что про Кариуса и Виттмана слышали все, а вот насчет Гудзя - сомнительно. Даже на этом сайте его упоминали, увы, раза в четыре реже, чем упомянутых немцев. Статьи о нем были - три, но судя по просмотрам не шибко популярные. Несколько раз упомянут в общих списках снайперов-танкистов.
Кратенько изложу, кому неинтересно - не читайте.
Итак, 1941 год, ноябрь, деревня Нефедьево. Ближайшая точка до Москвы. Ударная группа гитлеровцев в составе 18 танков, пары артбатарей и сопровождающих их пехотинцев заняла деревню. У советской стороны таких сил нет. Утром немцы двинут дальше и сомнут достаточно жидкий заслон.
Официально из воспоминаний генерала Белобородова:
'Это был самый ответственный момент. Доложил начальнику штаба армии об обстановке на участке 258-го стрелкового полка и получил разрешение использовать одну из стрелковых бригад. Решение принял такое: 40-я стрелковая и 17-я танковая бригады ночью атакуют противника, ворвавшегося в Нефедьево, и восстанавливают положение.'
Нюанс в том, что на тот момент силы 17 ТБ составлял 1 (один) танк КВ-1. Вот и было приказано Павлу Гудзю хоть как, но танковый удар немецкий предотвратить.
Сам П.Гудзь в 2006 году вспоминал это так:
'Ночью связной вручил пакет от комбрига: 'В Нефедьеве танковая колонна противника - 18 машин. Приказываю к 8.00 6 декабря уничтожить'. Комбат посмотрел на карту, прикидывая: 'Это Химки, а это Нефедьево. У них - восемнадцать... У нас в батальоне - только один КВ. Твой, Паша... Но если колонну не раскромсаем, завтра она вкатится в Москву. Я загляну к артиллеристам. Пусть сообразят вам звуковое оформление'.
К тому времени наши уже знали, что немцы умеют бить и КВ. Потому настроение у экипажа было невеселое. И вариантов действия у Гудзя было небогато:
1. Атаковать в лоб Нефедьево. Пару немцев КВ грохнет. Но его совместно немецкие артиллеристы, пехота и танкисты спалят. И попрут дальше. Не годится.
2. Вкопать танк, замаскировать, действовать из засады. (Так сработал, например, Колобанов и это была нормальная практика для наших танкистов. Но Колобанов имел выбор для засады - местность там заболочена, танки не везде пройти могут, ясно где ставить засаду, а тут - нет). Два десятка немецких танков тут на местности смогут свободно сманеврировать, обойти и опять же совместно сожгут.
3. Пользуясь темнотой подойти поближе к деревне, занять выгодную позицию, и как только начнет светать - до того момента, как у немцев будет подъем - атаковать. Этот вариант предложил комбат Хорин, он же договорился с артбатареей, чтобы та стреляя вразнобой по леску вдали, прикрыла шумом звук двигателя танка, не особо тревожа находящихся в деревне немцев.
Третий вариант показался наиболее подходящим.
Готовились тщательнейшим образом. Заправились под завязку. Вытащили из танка все что можно - чтоб освободить место для боеприпасов, вещмешки, личные вещи. Противогазы и так далее. Даже с себя сняли портупеи и кобуры, наганы положили в карманы комбинезонов. (В КВ были спроектированы щели так, чтоб в них можно было просунуть ствол нагана, а вот винтовочный не влезал). Набили танк снарядами - в КВ - 1 всего влезало 111 снарядов, взяли 125. Куда запихнули эти 14 - не пойму, расклад в КВ такой - 'боекомплект к пушке размещался в снарядных укладках по бортам кормовой ниши башни (10 выстрелов), в кассетах (6 выстрелов) на бортах корпуса и в 44 ящиках (чемоданах) по два выстрела в каждом - на днище боевого отделения'. Доставать снаряды из чемоданов было делом хлопотным, так скорострельность была до 7 выстрелов в минуту, а вот как дело доходило до чемоданов - падала до 1 выстрела за минуту. Учитывая, что каждый снарядик весит килограммов 6-7 можно представить - каково это загрузить 700 килограмм в танковую теснотищу. К четырем пулеметам КВ взяли полный боекомплект - 48 дисков, да еще пару сверху. Запаслись гранатами на всякий печальный случай. Гудзь с Хориным прикинули как двигаться и откуда будет лучше работать.
В темноте выдвинулись. Командир танка шел перед машиной и мехвод ориентировался по черному силуэту на снегу и по свету фонарика, прикрытого синим фильтром.. Артиллеристы начали вяло бабахать, немцы было всполошились, полетели осветительные ракеты, но снаряды рвались черт знает где совершенно безвредно и немцы успокоились.
Пехота на передке невесело пошутила, увидев одинокий танк: 'На Берлин?'
- 'На Берлин. Только сначала в Нефедьево заедем' - отшутился Гудзь. И уточнил, где тут лучше проехать будет. Пехотинцы подсказали. Так КВ на малых оборотах буквально прокрался к окраине деревни. Встали в кустарнике. Затаились. По ряду признаков немцы в деревне были уверены в завтрашней победе - в одной публикации было указано, что из деревни доносились пьяные голоса и там веселились, но что можно сказать точно - службы наблюдения и караульной службы немцами не велось. Танки ночью не прогревались, в машинах никто не дежурил, все дрыхли по избам. Подход танка КВ к окраине деревни и занятие им самой выгодной позиции прошли незамеченными. Потому, когда стало светать наводчик лейтенант Старых прицелился максимально тщательно и поджег головной немецкий танк первым же снарядом. Здоровенный пожар дополнительно осветил немецкие машины. После этого наши стали стрелять с максимальной скоростью, понимая, что чем больше пустых пока машин они успеют искалечить, тем легче будет потом, когда немцы все же доберутся до своих рычагов и пушек. Немецкие танкисты посыпались из изб, когда горело уже три машины. По бегущим танкистам замолотили пулеметы, в башне дышать совсем уже было нечем. Первый немецкий снаряд долбанул в башню КВ тогда, когда Старых зажег четвертый и пятый танк, не без оснований считая, что только горящий враг не опасен. По воспоминаниям Гудзя впечатление было, словно они сидели в железной бочке, по которой кто-то со всей дури ударил кувалдой. Оглушило, секануло по лицам и рукам окалиной, завоняло горелым металлом и у Гудзя екнуло сердце - подбили! Но орудие стреляло. Башня вращалась свободно, огня не было, а экипаж работал так же яростно, как до попадания. Снаряд не пробил броню, это еще больше воодушевило. Удары посыпались как из мешка, все звенело и гремело, заряжающий Саблин свалился кулем, Гудзь оставил перископ и заменил его, выхватывая снаряды из креплений и бросая их в казенник пушки.
К громадной радости Павла через минуту Саблин зашевелился - оказалось не ранен, просто потерял сознание, а дышать в танке уже действительно было нечем - вентилятор не справлялся с гарью от снарядов и патронов при такой интенсивной пальбе. Немцы все же добежали до машин, хотя и не все. Непрогретые танки страшно дымили и не могли развить сразу нужную для маневренного боя скорость, но радист сообщил, что теперь и немецкие артиллеристы зашевелились - ПТО тоже стояли без расчетов и хотя КВ пока был вне секторов обстрела, теперь оставаться на месте стало нельзя, развернут орудия - и все. И Гудзь повел машину в деревню.
К этому времени наша артбатарея, прикрывавшая его танк ночью шумом, стала бахать уже по деревне, пехота, видя бодрое начало дня, заорала 'Ура!' и двинулась в атаку, а совершенно неготовые к этому арийцы запаниковали. Они-то прибыли побеждать, а тут их вдруг бьют и атакуют. По КВ молотили из всего, что могло стрелять, он в ответ бил из своих пулеметов и пушки, попутно давя гусеницами подворачивавшихся пехотинцев и старательно промесил позиции артиллеристов ПТО. Не выдержав, гитлеровцы стали отходить из Нефедьева. Из 18 прибывших в деревню танков смогли отойти восемь, десять экипаж Гудзя угробил. Последним из 125 снарядов Старых долбанул в башню последнего танка и командир танка с удовольствием произнес: 'Есть попадание!'. Боевое отделение было завалено гильзами, все было сизым от дыма, патронов к пулеметам не осталось вовсе, но к счастью до наганов и гранат дело не дошло. А когда экипаж с трудом вылез из машины, то все ахнули - зипы, шанцевый инструмент, запасные траки, крылья - как водой смыло, КВ стоял голый, да еще впридачу уже не белый, в зимней маскировке, и даже не зеленый - а какой-то серопятнистый - пули и снаряды краску посшибали не хуже, чем лопату с пилой. На броне отчетливо были видны попадания от 29 снарядов.
Экипаж Гудзя посмотрел на убитых панцерманнов и подивились тому, что на немцах было напялено всякой одежды по принципу 'все что есть надел', даже парадная форма имела место. По всему получалось, что ушедшие восемь танков удрали еще и потому, что экипажи у них были неполны - не всем удалось добежать под огнем. Всего в ходе этого трехчасового боя экипаж КВ, пехотинцы и артиллеристы уничтожили десять танков, две батареи ПТО и около 400 немцев.
Кому как - а мне кажется, что этот эпизод как минимум не хуже, чем победа Кариуса в Малиново или Виттмана в Виллер-Бокаже.
Хочу добавить, что Павел Гудзь со своим экипажем провоевал до осени 1943 года, когда в районе Днепрогэса КВ в бою подбил два тяжелых танка противника, но и сам был подбит, получив несколько попаданий, на этот раз - с пробитиями. В ходе боя Гудзю перебило ключицу, размозжило кисть руки, он еще успел отрезать висящие на лоскутках кожи лохмотья ножом, потом потерял сознание. Вытащил его из машины мехвод, а двое членов экипажа погибли. Тем не менее, войну Гудзь закончил, будучи командиром 5-го отдельного гвардейского тяжёлого танкового полка.
Умер профессор, доктор военных наук, Заслуженный деятель науки РСФСР, лауреат премии им. А. П. Маресьева (не забываем, что с 1943 года вместо руки у него был протез) и генерал-полковник танковых войск в отставке в 2008 году.
Вот Кариус владелец аптеки. Не знаю, что лучше... Некоторые считают, что зачетнее быть владельцем аптеки. А мне кажется, что это не так.
http://samlib.ru/n/nikolaj_b_d/krieg.shtml
От себя добавлю, есть замечательный фильм по повести Александра Бека, "День командира дивизии", там некоторые моменты этой атаки отражены.
И ещё немного истории.
- Ну, военные хитрости все время совершенствуются - глубокомысленно сообщаю я.
- Вовсе нет. Они типовые и с давних времен в общем одни и те же - возражает Павел Александрович.
- Сомнительно как-то. Неужели с давних времен ничего не придумали?
- А что придумывать? Ну вот смотрите сами... Какую войну в пример взять?
- Давайте Северную, благо все тут рядом было - подсказывает Сергей.
- Северная... Северная достаточно хорошо изучена, можно было бы взять что-нибудь менее известное. Что мало кто слыхал - сомневается музейный работник.
- Что-нибудь царя Гороха? - ехидничает Вовка
- Зачем? И в более позднее время много чего малоизвестного. Вы в курсе, молодые люди, что однажды русские войска с двумя союзными легионами взяли Спарту и Аркадию? А? - улыбается музейщик.
- Да бросьте, это вы что-то из новодельной истории берете? А ля Фоменко?
- Нет. Морейский поход, захват Пелопоннеса в 1770 году. Красивая операция. Вот, видите, вы и не слыхали. Хотя в Екатерининском парке Пушкина стоит Морейский столб в честь этого события... Ладно, Северная, так Северная. Хотя какая она Северная, между нами говоря, если решающее сражение было аж под Полтавой. Вот кстати и первый пример хитрости - с порохом была беда как у осаждавших Полтаву шведов, так и у защитников города. Резззчайший дефицит! Доходило до того, что во время приступов камнями друг в друга кидали и всяким непотребством, совсем как дикие люди. Карлу Двенадцатому, когда он повел своих на приступ, например дохлой кошкой влепили, чем он был крайне недоволен и сконфужен. К слову шведы отомстили за оскорбленного короля тем, что взамен дохлой кошки накидали в крепость ручных гранат. Израсходовав их сгоряча все. Полтавчан же толком не повредили. потому как те догадались удрать от частокола как только гранаты полетели. Потом шведам этих гранат сильно не хватило.
Так вот артиллерия шведская не могла снести даже частокол на валу - стен крепостных у Полтавы не было, частокол на валу только. Решили пожертвовать шведы частью драгоценного пороха, провели подкоп. Полтавчане сами с усами были, рядом с шведским подкопом прорылили контрмину и слушали что там у шведов. А у шведов грязными работами вроде копания земли занимались мазепинцы, сами шведы рук не пачкали. Соответственно все разговоры прослушивались отчетливо и прекрасно понимались - что в мине были малороссы, что в контрмине. Когда в подкоп закатили порох и мину покинули, полтавчане быстро докопались до пороховой камеры, почти весь порох оттуда забрали, а один бочоночек аккуратно откатили в самое начало шахты. Утром те шведы, кто поджег фитиль, были сильно поражены близким взрывом, а те, кто пошел все-таки на приступ, получили град пуль - пущенных тем самым порохом из мины. И что, скажите мне, изменилось с того времени? В 1708 году Карл в третий раз велел взять Санкт-Петербург и снести до основания. Для этого из Ревеля выдвигался корпус Стромберга из Выборга - войска Любекера, плюс помощь шведского флота под командой Анкерштерна. Вполне достаточные силы, чтобы одолеть Апраксина, у которого войск было где-то столько же, но большей частью по гарнизонам. Кроме того, шведский флот позволял перебросить войска с одного берега Финского залива на другой, такой мобильности у Апраксина не было, приходилось защищать несколько направлений. Для начала Апраксин разгромил вдрызг авангард генерала Стромберга. Тот, потеряв два полка, намек понял и вернулся в Ревель. Оставшись в одиночестве, генерал Любекер со своими войсками встал там, где потом возник Ораниенбаум. Патовая ситуация - сил одолеть нет ни у Апраксина, ни у Любекера. Правда, Апраксин не преминул щипать шведов мелкими укусами и не давать им фуражироваться, перехватывая и обозы с харчами. Потому у шведов началась голодуха и упадок морали. А тут как раз активизировались русские кавалеристы, совсем обнаглели - в итоге шведы собрались с силами и русским кавалеристам устроили взбучку, захватив даже их лагерь. В командирской палатке оказалось среди важных бумаг и письмо Апраксина с требованием шведов не пущать - потому как царь Петр прислал подкрепление и на днях можно будет прижатых к берегу шведов разгромить наконец-то. Из других источников шведы ровно то же самое узнали. Разумеется, засуетились, решив эвакуироваться с помощью флота. Как на грех в заливе было ветрено, подштормило, это резко осложнило эвакуацию крупных вещей типа пушек и лошадей. Тут пожаловали войска Апраксина. Лошадей своих шведы перебили - аж 7000 коняшек, пушки заклепали, а посадка на корабли приобрела характер панический и истерический. Апраксин подождал, когда шведов осталось на берегу поменьше, послал парламентера-вахмистра с трубачом, предложить почетную сдачу. Культурные европейцы, ведомые рыцарскими традициями, парламентеров зарезали, после чего взбешенные этим русские всей фурией атаковали шведский лагерь и большую часть еще не успевших удрать вырезали, взяв в плен пару сотен человек всего, попутно захватив и богатые трофеи. А шведы, таким образом, остались без лошадок, их кавалерийские возможности на севере резко уменьшились, а без кавалерии не вот-то как повоюешь. И что нового изобрели в дезинформации врага? И в ликвидации врага по частям?
В том же 1708 году Шереметев уже провел в лютые морозы, каких на Украине не могли припомнить ранее, вполне себе диверсию. Карл Двенадцатый был великолепный тактик, но никакой стратег, кроме того очень тщеславный и самолюбивый. Сидел он с основной армией в городке Ромны на зимних квартирах, холодно, голодно, но в целом терпимо. Тут ему становится известно, что Шереметев намерен взять городок Гадяч неподалеку, что оскорбительно для королевского самолюбия. Карл моментально покидает Ромны и идет громить Шереметева. Всю ночь армия Карла идет в лютейший мороз, в Гадяче оказывается, что половина города сожжена и запасов еды вовсе нет. Шереметева и дух простыл. В городок все рвутся как можно быстрее вступить. Намерзлись в ночном марше, потому в единственных городских воротах возникает давка и пробка и большая часть войск и обоза вынуждена ночевать на снегу, вступая в Гадяч весь следующий день. Утром оказывается, что за ночь насмерть замерзло больше 3000 шведов и мерзлые трупы ездят на заиндевелых лошадках, лежат у телег и в телегах, стоят стоймя, прислонившись к стене и сидят в сугробах. Жратвы у шведов не было, а вот водки было хоть залейся. Сами знаете, как опасно греться на морозе таким способом. Тут еще выясняется, что жилья хватает не всем и часть войск остается на улицах, что увеличивает количество замерзших и покалеченных. Сам Карл обморозил нос. Но реляцию написал бодрую - об очередной победе. Надо ли говорить, что Ромны - с запасом еды и зимними квартирами были захвачены Шереметевым сразу после выхода оттуда шведской армии? Без единого выстрела заставить врага покинуть обжитый лагерь, переместиться в куда худшие условия и потерять больше 3000 человек - неплохо, а?
И напоследок машкарадный бой под Нарвой. Тогда по предложению хитроумного Меншикова часть осаждавших город войск была тайно отправлена подале и переодета в синие мундиры, что делало их похожими на шведов, снабжена шведскими трофейными занменами и пушечные лафеты тоже были покрашены соответственно. Комендант Нарвы Горн ждал Шлиппенбаха на помощь, вот за Шлиппенбаха эти солдаты и выступили. Сам Меншиков, разодетый как павлин, вертелся у крепости, командуя русскими солдатами, и страшно раздражал своей фанфаронадой наблюдавшего за всей суетой со стены пуританина Горна. Разумеется, командовал этот расфранченный щеголь совершенно по-идиотски и просто напрашивался на удар из крепости в тыл и фланг своих войск. Построенных крайне глупо. Горн со штабом увидал вышедших боевым порядком солдат Шлиппенбаха, убедился, что все всерьез - войска лупят боевыми зарядами, и отправил в помощь свою оперативную группу под командой подполковника Маркварта. В итоге генералу Горну натянули преизрядный нос, у него на глазах разгромив посланную группу, выбив из нее три сотни шведов. Да взяв в плен 46 человек во главе с командиром группы. И такое переодевание было не единственным случаем - когда перед Полтавским сражением из гвардейцев перебежал к шведам некий сукин сын, по приказу Петра опытный и матерый Новгородский полк переодели в кафтаны новобранного полка. И шведы, которых предатель уверил, что в серых камзолах - новички, туда и ударили. Ну и погорели, напоровшись на ветеранов...
Преамбула: Про деда я уже пост создавал на форуме танков. Корнев А.С. Герой Советского Союза. Воевал на ИЛ-2 с августа 41го и до Победы.
Фабула: 1943 год, весна, эскадрилья полка, в котором воевал дед вылетела на штурмовку переправы. Немцы очень крепко защищали ее - зенитки, истребители и прочие гады. Эскадрилья потеряла почти все самолеты, но смогла уничтожить мост. Истребители прикрытия были сбиты все, кроме одного. Дед мой на выходе из штурмовки попал под очередь "Эрликонов", штурмовик был порван в клочья, задымил. Однако уникальная живучесть Илюши позволила пролететь ему еще километра 3. Высоту он набрать не мог, сел на брюхо.
Дед вместе с стрелком выбрались из останков штурмовика и побежали в лес. Следом за ними бежали немецкие солдаты. Наши летчики стреляли из пистолетов, как говорил мой дед - нервы успокаивали. Часа через 2, смертельная гонка кончилась, летчикам удалось убежать от погони. Потом долгие 3 дня скитаний по лесу. К крупным деревням подходить боялись. В конце концов, голод и холод сделали свое дело. Парни решились выйти в небольшую деревеньку, найти еду и уточнить дорогу. Вскоре они вышли на небольшую деревеньку, наполовину сгоревшую.
Жителей там было очень мало. Вечером, ползком пробравшись к крайней избе, постучали в окошко. Появился дедушка. Взглянув на парней, сказал только одно слово - заходите. Дедушка посмотрел на них и спросил - кто такие? Мой дед не стал врать и рассказал всю правду. Все это время, дедушка молча слушал их. В это время, к странным гостям подошли остальные обитатели избы, женщина с ребенком, дочкой лет 6-8. И только тогда мой дед заметил - обитатели дома очень сильно голодали, это было видно по ним. Потом выяснилось, полицаи забрали всю еду, скот и птиц, даже ту заначку, что спрятали в яме, они нашли и забрали. Половину жителей, у кого родственники воевали в Красной Армии расстреляли . Семья ела корешки, кору и т.п. Вся деревня голодала. Дедушка ( а он воевал еще с японцами в 1904 году ) показал летчикам путь обходной, что бы выйти к своим. Дал им на дорогу 2 варенные репы ( шикарный подарок с их точки зрения ). И достал из сортира запрятанную винтовку с горстью патронов. Летчики сердечно поблагодарили и собрались уходить. И тут, к моему деду подходит эта девчушка и спрашивает:- Дядя Саша, а ты к Красной Армии пробираешься?- Да, пробираюсь.- Долго тебе идти придется.- Ну а что делать, лапочка? Придется маршировать.- А как придешь к своим, тебе опять самолет дадут?- Обязательно дадут, а как же! Я тебя после войны прокачу на самолете.
- Подожди, дядя Саша. Т.е. вы с дядей Вовой ( это стрелок ) будете опять немцев бить?
- Получается, да.
- Подождите! И ребенок побежал в другую комнату. Через минуту, Алина подошла сжимая в руках тряпочку. Протянула тоненькие, ослабевшие от голода ручки к деду. - Возьмите сахарок, вам силы нужны, для своих добраться. Дед развернул тряпочку, там лежал кусочек сахару. Дед вместе с товарищем смотрели на кусок сахару и на девочку. И практически одновременно отвернули головы в сторону. И вот так, матерые летуны, которые уничтожили не одну сотню немцев, стояли и плакали. Ребенок, пухнувший от голода, отдал им самое дорогое что у него было. САХАРОК! Алина берегла его, на всякий случай. Даже ее семья не знала про эту ценность. Уже подходя к калитке, дед сунул незаметно от девочки, в карман хозяина дома этот сахарок.
Амбула: Через 2 дня летчики были у наших. Они рассказали эту историю сослуживцам. Все были потрясены подвигом ребенка. Дед и его стрелок собрали все свои деньги и отдали технику с наказом - купить еды, мыла и прочих дефицитных в войну вещей. И вот, буквально через несколько часов к ним стали подходить все его однополчане. Кто-то принес шоколад, кто- то мыла. Собрали 2 больших мешка. И вот, спустя несколько дней, над этой деревенькой появилось звено штурмовиков под прикрытием истребителей. Штурмовики стали низко кружить над крайним домом. Обитатели избы выбежали на улицу. Дяди Саша и Вова стали махать рукой. Их узнали . С самолета скинули контейнеры с собранными гостинцами. Качнув напоследок крыльями, штурмовики полетели на боевое задание. Потом, еще пару раз летчики наведовались в гости. После войны деревню переселили и следы потерялись.
Герой Советского Союза полковник
КОРНЕВ Александр Степанович
Родился 26 января 1921 года в г. Ейске Краснодарского края. Русский. Член КПСС с 1944 года. В рядах Советской Армии с февраля 1939 года.
Свой путь по фронтовым дорогам начал в июне 1941 года. Первую награду Родины получил за успешные боевые действия под Курском осенью 1941 года. С октября 1942 года - летчик-штурмовик. За годы Великой Отечественной войны совершил 227 боевых вылетов, уничтожил много техники и живой силы противника.2 августа 1944 года Корневу А. С. присвоено звание Героя Советского Союза. Участвовал в освобождении Румынии и Венгрии.
В послевоенное время окончил Краснознаменную военно-воздушную академию, с 1957 по 1976 г. - на преподавательской работе в Киевском ВВАИУ.
http://www.kvvaiu.net/history/Heroes.asp
История от внука Корнева А.С.
http://others.sport-express.ru/reviews/21118/ Совсем не от Дока, но тоже про людей.
Николай прислал ссылку.
Он был первым.
28 июля 1945 года бомбардировщик Б-25 врезался в Эмпайр Стейт Билдинг.
Конец марта 1942 года был холодным. Благодаря вовремя подвернувшейся спекулянтке, которая продала маме немного сахарного песку, овса и флакончик горчичного масла я буквально воскрес из мертвых и повторно в своей жизни научился ходить, страшно обрадовавшись тому факту, что смог сам обойти обеденный стол. Как только мне стало немного лучше, брат настойчиво стал пытаться вытащить меня на улицу, но у меня не было сил, да и боялся я, что ноги снова откажут. Однажды брат обратился ко мне с предложением сходить вместе с ним на Гончарную улицу. Там внутри жилого квартала в здании школы был развернут госпиталь, но немцы его разбомбили. Здание сильно пострадало, две стены просто обвалились, но брат приметил там неснятую дверь, которую можно было бы использовать для отопления нашей комнаты. Я решился на это рискованное мероприятие, несмотря на ватные ноги и непомерную слабость. Кое-как после долгого перерыва спустился по лестнице, и мы вышли во двор. Ноги были как не мои, но идти все же было можно. Несколько раз по пути падал, брат довольно ловко поднимал меня за шиворот и снова ставил на ноги. При этом меня он еще и поругивал, что стимулировало собрать силенки и двигаться дальше. Солнечный день, на улице совсем мало людей. Нас обогнала тощая лошаденка, запряженная в розвальни - там военный вез какие-то мешки и ящики. Я еще подумал, что вот лошаденка эта- тоже дистрофичка, а нас обогнала, хотя у нее четыре ноги и у нас с братом - тоже четыре. Шли по протоптанной в снегу тропиночке, я впереди, брат сзади, следил, как я иду. Разваленный бомбой дом производил жутковатое впечатление, с выбитыми окнами и дверьми, обвалившимися стенами. Брат привел к входу, откуда можно было, как он разведал, забраться наверх, несмотря на то, что подъезд был завален грудой битого кирпича и мусором, а лестница большей частью осыпалась. До второго этажа пришлось мне проползти по торчавшим из стен огрызкам ступенек, лестничные пролеты обвалились. А вделанные в стену части ступенек позволяли по ним перебираться наверх. Полз по этим обрубкам с активной помощью брата очень долго. Лестничная площадка устояла и с нее вправо и влево зияли пустые дверные проемы. Влево был виден перемешанный со снегом ералаш из гнутых и покореженных больничных коек с грудами какого-то страшного на вид тряпья, а вправо проем через тамбурок вел как раз туда, где брат приметил дверь. И сквозь оба проема была видна улица - стены то рухнули. Доски перекрытия висели в воздухе и плавно и медлительно пружинили под нами. Сразу за тамбурком мы нашли несколько чудом уцелевших довольно больших деревянных ящика. Сияло солнышко, было очень тихо и морозно, а мы с братом стояли на этом импровизированном колышащемся под нами балконе, который вполне мог под нами обрушиться любую минуту. Но тогда нас это нисколько не заботило. Брат по-деловому вскрыл ящики. Там оказались учебные пособия по биологии и ботанике. Поразило громадное страусиное яйцо, к нашему глубокому огорчению - легкое и пустое - кто-то давным - давно через маленькие дырочки выдул оттуда содержимое. Обрадовала чудесная коллекция всевозможных бобовых и злаковых культур, каждая из которых лежала в своей картонной ячейке под тонким стеклом. Эта коллекция дала нам возможность ознакомиться и оценить эти культуры в вареном виде, и хоть там было по маленькой горстке каждой культуры, находка была замечательной. Поразила коллекция великолепных по своей красоте бабочек, они размещались в аккуратных коробочках, тоже под стеклом. Много было еще всякой всячины, словно сокровища нашли. Но бобовые и зерновые были самым ценным. Дверь снимать и ломать не было уже никакой возможности, да и ломаные доски от верхних перекрытий, щепки от них вполне годились взамен. Набрали полны руки, то есть авоськи, конечно. Надо было теперь выбираться обратно, а это было совсем нелегкой задачей. Во-первых мы оба устали, а я в особенности, во-вторых были нагружены тяжело, в третьих надо было опять преодолеть разрушенную лестницу, теперь уже вниз. С помощью брата под его грозные понукания кое-как спустился. Но очень долго прокорячился, ноги плохо слушались. Когда мы с добычей шли домой уже солнце село, становилось темно. Мама очень обрадовалась, что мы вернулись благополучно, а сваренная из 'коллекционной' фасоли на щепках от досок похлебка получилась невиданно вкусной. И это была только одна ячейка из этой замечательной, несущей нам спасение коллекции. (с)
--- Добавлено ---
7. Казнь 05.01.1946г.
В начале января 1946 года неподалёку от Кондратьевского рынка на площади поставили виселицы. Суд над 11 немецкими военными преступниками шел долго. Во всех газетах делались подробные отчеты, но мы с мамой их не читали - чего перечислять, кого и как они убили... Мы же своими глазами видели как немцы обращались с мирным населением и нового ничего нам не сообщали. Ну, нас расстреливали с самолетов и из дальнобойных орудий, а крестьян на Псковщине - из винтовок и автоматов - только и разницы. Немцы-то те же были.
Но посмотреть на казнь я пошел, тем более, что и дела были в этом районе. Толпа собралась приличная. Привезли немцев. Они держались спокойно - да в общем у них выбора не было. Бежать было некуда, а собравшиеся люди практически все были блокадники и ничего хорошего немцам бы не светило, попади они в толпу. Да и на сочувствие рассчитывать им не приходилось.
Объявили: что и как эти осужденные совершили. Меня удивил капитан - сапёр, убивший собственноручно несколько сотен мирных жителей. Это меня поразило - мне казалось, что сапёр - строитель, не убийца, а тут он сам - без какого-то принуждения по своей охоте своими руками убивал людей, причем беззащитных, безоружных - и ведь там и мужиков было мало - в основной -то массе - женщины и дети... Ну пехота - ладно, но чтоб сапёр...
Машины, в кузовах которых стояли немцы, задним ходом въехали под виселицы. Наши солдаты - конвоиры ловко, но без спешки надели петли на шеи. Машины не торопясь поехали на этот раз вперед. Немцы закачались в воздухе - опять же как-то очень спокойно, как куклы. Немного завилял в последний момент тот самый капитан-сапер, но его придержали конвоиры.
Народ стал расходиться, а у виселицы поставили часового. Но, несмотря на это когда я там проходил на следующий день - сапоги у немцев уже были подпороты сзади по швам, так что голенища развернулись, а мальчишки кидали в висельников кусками льда. Часовой не мешал.
А потом часовой был снят с поста, а с висельников кто-то снял сапоги. Так и висели в носках...
Недавно посмотрел по телевизору воспоминания артиста Ивана Краско. Он, оказывается тоже там был. Но впечатление сложилось по его рассказу, что мы были на разных казнях - он сказал, что немцы выли и визжали, валялись по земле и их конвоиры волоком тащили под висилицы и торопясь неловко совали головы в петли, а народ был в ужасе от этого страшного зрелища и сам Краско тоже был в ужасе...
Откуда он это всё взял? Никто в ужасе не был. Практически каждый, стоявший в толпе по милости таких немцев потерял кого-то из друзей и родственников. Да веселья не было, не было ликования. Была мрачная горькая удовлетворённость - что хоть этих повесили.
И немцы умирали достойно. Правда, некоторые обмочились - это было видно, особенно когда они уже висели. Но я слышал, что это часто бывает у висельников...
Но вот что точно - никто на их фоне не снимался с радостными рожами. А они очень часто запечатлялись на фоне висилиц с нашими людьми. Им это нравилось.
Еще стоит добавить, что моя знакомая - она была постарше меня и стояла в толпе ближе (определенно Ленинград - большая деревня!) - рассказывала потом, что хотели вроде, чтоб от народа выступила пострадавшая от одного из этих немцев женщина-псковитянка.
Она осталась жива, правда ее долго мясничили, отрезали грудь, а потом схалтурили и не добили толком, и она выжила. Но когда она увидела своего палача, то её буквально заколотило и стало ясно, что выступать она не способна. Так что вроде один человек из толпы и впрямь был в ужасе. Только не от казни, от вида цивилизовавшего её немца...
Примечание сына.
Я решил сходить в Публичную библиотеку и покопаться в газетах того времени. Да, практически каждый день - вплоть до казни - газеты помещали отчеты из зала суда. Читать это душно. Злоба душит. Причем даже при суконном языке судейских и таком же суконном языке журналистов.
Нам который год ставят в вину 24 убитых черт знает кем немцев и немок в деревне Неммерсдорф...У нас только на Псковщине таких Неммерсдорфов были сотни...Причем сожжённых дотла...Вместе с жительницами. Над которыми сначала глумились, насилуя тех, кто помоложе и покрасивее, хозяйственно забирая что поценнее...
А ещё и дети ведь там были. Короче, чего там.
Вот список повешенных:
1. Генерал-майор Ремлингер Генрих, родился в 1882 году в г. Поппенвейлер. Комендант г.Псков в 1943-1944 годах.
2. Капитан Штрюфинг Карл, родился в 1912 г. В г..Росток, командир 2 роты 2 батальона 'особого назначения' 21 авиаполевой дивизии.
3. Оберфельдфебель Энгель Фриц родился в 1915 г в г..Гера, командир взвода 2 роты 2 батальона 'особого назначения' 21 авиаполевой дивизии.
4. Оберфельдфебель Бем Эрнст родился в 1911 г. В г. Ошвейлебен, командир взвода 1 батальона 'особого назначения' 21 авиаполевой дивизии.
5. Лейтенант Зонненфельд Эдуард родился в 1911 г. В г.Ганновер, сапёр, командир особой инженерной группы 322 пехотного полка.
6. Солдат Янике Гергард родился в 1921 г. В мест.Каппе, 2 роты 2 батальона 'особого назначения' 21 авиаполевой дивизии.
7. Солдат Герер Эрвин Эрнст родился в 1912 г., 2 роты 2 батальона 'особого назначения' 21 авиаполевой дивизии.
8. Оберефрейтор Скотки Эрвин родился в 1919 г., 2 роты 2 батальона 'особого назначения' 21 авиаполевой дивизии.
Приговорены к высшей мере наказания - повешенье.
Трое других - оберлейтенант Визе Франц 1909 г. рождения, комроты-1 2 батальона 'особого назначения' 21 авиаполевой дивизии.;
И фельдфебель Фогель Эрих пауль, комвзвода его роты, - 20 лет тюрьмы.
Солдат Дюре Арно 1920 г. Рождения из той же роты - 15 лет каторги.
Всего судили 11 немцев. Гадили они в Псковской области, а судили их и повесили в Ленинграде.
Заседания тщательно освещались всей ленинградской прессой, (тогда журналюги работали ответственнее, но видно, что цензура работала серьезно, поэтому описания заседаний и показаний свидетелей нудные и лишены особо жареных фактов. Также видно, что объём материала был колоссальный и журналюги выдирали как попало.
А я как попало надергал из журналюг, потому как массив очень велик и собственно с моей колокольни не имеет большого смысла расписывать всё - читать надоест. Всякие мелочи, вроде избиений, издевательств, пыток, повального грабежа имущества, угона скота и изнасилований женщин, сопровождавших ликвидации населённых пунктов - опускаю.
Вкратце о повешенных:
1. Генерал-майор Ремлингер - организовал 14 карательных экспедиций в ходе которых сожжено несколько сотен населённых пунктов на Псковщине, уничтожено порядка 8000 человек - в основном женщин и детей, причем подтверждено документами и показаниями свидетелей его личная ответственность - то есть отдача соответствующих приказов на уничтожение населённых пунктов и населения, например - в Карамышево расстреляно 239 человек, еще 229 загнаны и сожжены в деревянных строениях, в Уторгош - расстреляно 250 человек, на дороге Славковичи - Остров расстреляно 150 человек, поселок Пикалиха -согнаны в дома и потом сожжены 180 жителей. Опускаю всякую мелочь вроде концлагеря в Пскове и т.п.
2. Капитан Штрюфинг Карл - 20-21.07.44 в р-не Остров расстреляно 25 человек. Отдал приказ подчиненным на расстрел мальчиков 10 и 13 лет. В феврале 44 - Замошки - расстреляно 24 человека из пулемёта. При отступлении забавы ради расстреливал попадавшихся по дороге русских из карабина. Лично уничтожил около 200 человек.
3. Оберфельдфебель Энгель Фриц - со своим взводом сжёг 7 населенных пунктов, причем расстреляно 80 человек и приблизительно 100 сожжено в домах и сараях, доказано личное уничтожение 11 женщин и детей.
4. Оберфельдфебель Бем Эрнст - в феврале 44 жёг Дедовичи, сжёг Кривец, Ольховка, и ещё несколько деревень - всего 10. Расстреляно около 60 человек, 6 - лично им..
5. Лейтенант Зонненфельд Эдуард - с декабря 1943 и до февраля 1944 сжёг дер.Страшево Плюсского района, убито 40 человек, дер. Заполье - убито около 40 человек, население дер. Сеглицы, выселенное в землянки было закидано гранатами в землянках, потом добито - около 50 человек, дер. Маслино, Николаево - убито около 50 чел, дер. Ряды - убито около 70 человек, также сожжены дер. Бор, Скорицы. Заречье, Остров и другие. Лейтенант принимал личное участие во всех экзекуциях, всего сам убил порядка 200 человек.
6. Солдат Янике Гергард - в деревне Малые Люзи 88 жителей ( в основном - жительницы) согнаны в 2 бани и сарай и сожжены. Лично убил более 300 человек.
7. Солдат Герер Эрвин Эрнст - участие в ликвидации 23 деревень - Волково, Мартышево, Детково, Селище. Лично убил более 100 человек - в основном женщин и детей.
8. Оберефрейтор Скотки Эрвин - участие в расстреле 150 человек в Луге, сжёг там 50 домов. Участвовал с сожжении деревень Букино, Борки, Трошкино, Новоселье, Подборовье, МИлютино. Лично сжёг 200 домов. Участвовал в ликвидации деревень Ростково, Моромерка, совхоза 'Андромер'.
Повторюсь - не всё писали журналюги и я тоже кусочки надергал, но так в целом картина более - менее ясная. Причем пунктуальные немцы изрядно наследили - приказы, отчёты о выполнении (сукин сын Зонненфельд явно позорил звание немца - писал, судя по всему округляя, не заморачиваясь подсчетом мертвецов до единиц.).
Мне вспомнилось соревнование Толкинских гнома Гимли и эльфа Леголаса - кто больше набьет орков. Немцы этим тоже грешили, и тут их это сильно подвело - опасно афишировать такие вещи. Ну а уж если на манер Пичужкина ведешь дневник и скрупулезно записываешь: кого и как убил, да ещё и чтоб подтверждение подвигу было - не обессудь, если следствие воспользуется твоей писаниной. Своей любовью к порядку в документации немцы себя утопили. Безусловно халтурили - оставляли недобитых свидетелей и те возникали как черт из табакерки в ходе заседаний.
Также дурную службу им сослужила привычка кивать на командование. Закладывали они друг друга по-черному. Ни о каком товариществе и взаимовыручке и речи не шло. Причем начиная от подчиненных - и к командирам. Комично то, что до назначения комендантом в Пскове генерал Ремлингер был начальником тюрьмы в Торгау - а Зонненфельд в это время у него сидел заключенным. И он в зондеркомманде был не один такой.
Примечательно, что у фрицев были адвокаты, и они старались. Например, адвокат генерала упирал на то, что часть карательных подразделений не подчинялись коменданту Пскова.
Но комендант и без посторонней гопоты хорошо поработал.
Впрочем, троих из одиннадцати удалось увести из-под виселицы. Ну, эти трое - дети какие-то, у самого результативного всего 11 лично убитых. Подумаешь, всего-то десяток русских...
Лично у меня сложилось впечатление, что эти части для фронта не годились по причине слабосилия, а вот деревни жечь могли. Вот они и одолевали комплекс неполноценности. А то - после войны заговоришь с фронтовиком - ты сколько Иванов убил - шесть? Ха! А я 312 - и фронтовик посинеет от позора...
Сама казнь проходила в 11 часов утра 05.01.1946 года на площади перед кинотеатром 'Гигант' (сейчас казино 'Конти'). Народу собралось много. Судя по документальной кинохронике, мой отец более точен (правда, у него слипся капитан-пехотинец с лейтенантом сапером) - стояло 4 виселицы (буква П), по две петли на каждой.
Немцы в момент казни были без ремней и шинелей, без головных уборов и наград. Их поставили в кузова больших грузовиков и машины задом подъехали к виселицам. Далее конвой надел петли на шеи и машины медленно поехали вперед. Немцы сделали пару шагов - и кузова кончились. Вели себя и немцы и конвой спокойно, как и публика. Никакого ужаса, воплей, визгов... Ногами немцы тоже не дрыгали. Ну, а насчет снятых сапогов там уже не показывали...
http://fishki.net/comment.php?id=113457 про музей ленд-лиза в московской школе.
http://www.ibrest.ru/forum/?t=241 Собаки на войне
Вспомнилось чевой-то, что соседи обижали жену Михайлы Ломоносова, а когда он пошел с ними ругаться, то они заперли дверь и с балкона кинули в него горшком с цветами, разбив ему голову. Взбешённый светоч русской науки вынес дверь в особнячок и оторванной от лестницы перилой избил хозяев дома и бывших там гостей крича в ярости:
- Весело медведя сверху дразнить?
В итоге около двух десятков человек было им избито, а сам Ломоносов предстал пред очи императрицы в связи с жалобой соседей, кои вынуждены были поспешно выходить в окна второго этажа, отчего некоторым дамам был причинен сильный ущерб в туалете и великий стыд. Сам злодей предстал перед императрицей с перевязанной головой - горшком ему сильно поранило лоб. Вина в общем была серьезна - все пострадавшие были немцами. Но тут есть и нюанс - жена Ломоносова тоже была немкой, а соседи эти ее изводили всякими соседскими гадостями, увидев ее заплаканной Михайло и взбеленился. Впрочем, он был высочайше прощен.
Когда свежеиспечённый лейтенантик Саша Мнацаканов получил свой первый танк, то экипаж немного удивился, что командир всегда носит с собой не вполне приличный танкисту нож. Ну, кавказская кровь, да.
Экипаж тоже этим делом заинтересовался — знаете, если командира уважают, то и подражают ему тоже. Попутно командир всерьёз занимался обучением своего экипажа вовсе уж, вроде, ненужной танкистам рукопашке и применению ручных гранат. Нет, оно положено было такому учить, но вы ж сами знаете разницу в армии между «положено» и «старательно». Вот свой экипаж Саша учил старательно.
Потому, когда под городишком Каменск немецкое противотанковое орудие в паре десятков метров от своей позиции вынесло тридцатьчетвёрке ведущее колесо и «разуло» развернувшийся боком от этого зубодробительного удара танк, события пошли совсем не так, как артиллеристы ожидали. Они успели второй болванкой поджечь вставшую машину, после чего выскочивший первым из полыхающей тридцатьчетвёрки с гаечным ключом в руке мехвод, с досады, наверное, запулил в противотанковый расчет этот самый инструмент. Вероятно, немцы приняли летящий предмет за гранату, потому как грамотно укрылись, подарив этим несколько драгоценных секунд экипажу, выскакивающему горохом из пылающего танка.
Дальше пошло совсем неожиданно для панцербрехеров. Повыпрыгивавшие из механического костра как были — в горящей одежде, тушить её было некогда, а по январской погоде одеты были тепло, многослойно и огонь пока ещё не шибко припекал сквозь слой ваты, — танкисты атаковали орудийный расчёт, швырнув по дороге пару настоящих гранат в ровик и ввалившись на позицию в виде огненных чертей. И взяли очумевших артиллеристов в ножи. Рукопашная схватка с ножами и пистолетами в упор была короткой, но злой и жестокой, противотанкистов вырезали, захватив орудие в полной исправности. Да еще и с запасом снарядов. После этого затушили одёжку и обнаружили, что лейтенант спёкся — у него сильно обгорело лицо и после драки отекало всё сильнее, он уже и видеть не мог. Вот тут мне не совсем ясно: обычно писали, что он ослеп, но врачи сумели за несколько месяцев восстановить зрение.
Ну, тут возможны варианты — например, могли образоваться спайки между веками, тогда их надо очень аккуратно иссекать. Чтобы человек мог просто открыть глаза. Может быть, ещё ранение какое было, с проблемами в неврологической области. Нервы ведь тоже восстанавливаются, хотя и очень медленно.
В общем, так или иначе, а по излечению Мнацаканов попал уже на Ленинградский фронт, получил КВ, но на КВ служил не слишком удачно, не нравилась ему эта неповоротливая шарманка, да ещё и ухитрился экипаж ухнуть не то в волчью противотанковую яму, не то в крупную воронку. Танк воткнулся стволом в землю, застрял намертво, пришлось спешно эвакуироваться с ничейной земли, сняв самое ценное — пулемёты, прицел, замок от орудия и тэ пэ, а потом возиться, выдергивая стылую тушу под огнём... Перевод на средний танк был принят с радостью. И как раз на Т-34 Мнацаканов очень неплохо поработал.
http://static.oper.ru/data/site/mnac...is1s.small.jpg
В СССР крупными тиражами выпускались серии портретов Героев Советского Союза: страна должна была знать своих героев. На обороте открыток-плакатиков печаталось краткое описание совершённого подвига.
Прославился же Александр Сидорович во время снятия блокады, в известном рейде по замыканию кольца вокруг немецких войск, ещё державших огрызки блокады Ленинграда. Самое главное — тут была собрана немецкая дальнобойная артиллерия, постоянно долбившая по городу.
При снятии блокады наши как раз ломали все рубежи немецкой обороны, понагороженные тут за три года. При этом рассекали немецкие войска танковыми ударами, образуя мешки теперь уже для германских войск. Как раз удар танков и пехоты от Красного Села на Кипень и Ропшу, навстречу ломившейся с Ораниенбаумского пятачка 2-й ударной армии, должен был посадить в мешок Петергофско-Стрельнинскую группировку немцев. Отрезать от снабжения, не дать эвакуировать массу ценнейшего оружия и снаряжения. Тут одних дальнобойных сверхорудий было за сотню. В общем, надо было накормить немцев тем же блицкригом, что они летом 41 устроили. Только всё происходило зимой. На местности, богатой болотами, ручьями и речушками, покрытой снегом местами по пояс, с серьёзно оборудованными рубежами немецкой обороны.
Удалось выбить немцев из Красного села. Потери понесли весьма печальные. Приказ — пробиваться на Кипень и Ропшу, а вариантов с гулькин нос. Потому что там, где ехать удобно — у фрицев хорошо оборудованные узлы обороны, набитые противотанковыми средствами и с добротными минными полями. И будет как перед Красным селом, где пришлось немецкую оборону прогрызать, теряя машины и людей. А вот идти не по готовым дорогам — не получится. В Дудергофе немцы плотину взорвали, затопили ледяной водой местность, да ещё в придачу железнодорожная ветка забита вагонами — и получился такой непроходимый для танков забор, баррикада на рельсах. Вот и выбирай, как помирать.
* * *
Мнацаканову поручили командование передовым отрядом бригады. И было у него в этом отряде четыре Т-34 (всё, что в батальоне осталось), да три Т-26, да с бору по сосенке три взвода самоходок разного калибра — по три штуки на взвод. Всего на круг 16 машин разного вида, сборная команда. Ещё автоматчиков дали и сапёров — как танкодесант. И в общем, настроение у приданных поганое, потому как через стоящие вплотную вагоны не пролезешь. А идти в лоб по пристрелянному шоссе... Командир тем временем вспомнил, как работал на железной дороге и полез в стылую воду, которой налито уже было от щиколотки и до уровня «этих самых... вам по пояс будет». В общем, решение он нашёл — удалось вагоны расцепить, по отмеченному вешками пути подобраться к железной дороге танкам, и аккуратно вагоны, на буксир взятые, так раздёргать, что получилась дырочка — аккурат танку пролезть. И пролезли.
Сам Александр Сидорович тут же отметил, что после такого начала подчинённые приободрились, команды стали выполнять с охотой и даже расщедрились — совершенно незнакомые экипажи притащили сухую одежду и обувку, чтоб переоделся и ехал дальше в сухом, а у самоходов и «согревающее» нашлось. Поехали дальше, а следом — держась в трёх километрах — шла вся бригада. Без проблем проскочили до поселка Телези, и тут-то передовой отряд накрыло — и артогнём и пулемётами, сшибло несколько человек десанта, защёлкало по броне. Опорный пункт в деревне. Деваться с дороги было некуда: тут и танк завязнет, потому решили и здесь нестандартно — включили фары, увеличили скорость. Гансы огонь прекратили — колонна-то шла оттуда, где танки советские пройти не могли, потому приняли за своих, ведь мешанина была преизрядной. За это и поплатились — передовой отряд открыл огонь, только въехав в деревню, зато огонь плотный, благо было по кому стрелять, к тому же безнаказанно — линию артиллерийских ПТО колонна проскочила и довольно быстро выскочила из деревни, наведя там шухер и вызвав панику — даже в темноте было видно, как особенно нестойкие морально немцы из деревни разбегаются, завязая в снегу, различимые как клопы на простыне.
Можно было бы переть дальше, на Русско-Высоцкое, но сзади шла бригада и ей бы досталось от ПТО в Телези. Потому передовой отряд развернулся и атаковал деревню с тыла, где орудий не было. Перед этим в башню постучали танкодесантники — у одного из них разворотило ППШ не то пулей, не то осколком, потому танкистам пришлось ему отдать свой автомат; в 1944 году уже все танкисты знали, что без пехотного прикрытия — каюк.
Чертыхаясь, немецкие панцербрехеры выкатывали свои орудия из ровиков, разворачивали их в сторону наглецов... Тут на них с неприкрытой уже дороги, сзади и вывалились основные силы бригады. Погром был полный, артиллеристы и выстрелить не успели, да и невозможно из тяжёлого ПТО вот просто так бахнуть посреди улицы, если сошники не вкопаны — прыгнувшим при отдаче орудием весь расчёт покалечит. Разбегавшихся из деревни по снежным полям стало ещё больше. Разбираться с ними было некогда, надо было замыкать кольцо окружения и побыстрее. Рванули на Русско-Высоцкое и там напоролись: досталось настолько издалека и такими калибрами, что поняли — там Тигры или зенитки. Потеряли два танка и три самоходки, огонь такой плотный, что без артиллерии не расковыряешь.
Приняли решение обтечь и опять атаковали с двух сторон. Тяжёлый был бой, но и Русско-Высоцкое заняли. Передовой отряд, изрядно поредевший, двинул дальше. Выскочили к Кипени, а там войска колоннами и танков до чёрта. Мнацаканов полез пеше в разведку, взяв с собой несколько автоматчиков. Если в Кипени немцы — то паршиво, слишком много. А наши должны быть дальше — до Ропши ещё катить и катить. Смотрели, прикидывали. Ракеты там в Кипени пускают, деревня почти вся горит. А боя нет. Непонятно. Наконец точно убедились — свои. Встретились, наконец, с 2-й ударной армией, с её авангардом. Радировали. И, судя по всему, информацию ждали — времени прошло совсем немного, а уже Москва голосом Левитана оповестила страну, что историческая операция по снятию блокады с Ленинграда победоносно завершена! Но это Левитан в Москве сказал, а тут в мешке оказалось поболе двух дивизий вермахта, и им в мешке было неуютно, они из него рвались, не считаясь с потерями. Публика-то серьезная подобралась, и эсэсовцев много — и «Нордланд», и «Нидерланд» с «Полицаем», да и вермахтовские были хороши.
Дрались очень упорно, прекрасно понимая, что за блокаду их по головке не погладят. Ну, не любят их тут. И, надо сказать, пленных нацистов и впрямь взяли мало — около 3000 всего. Но это потом, а пока надо было заправиться, пополнить боезапас, перекусить и хоть немножко поспать. Приказ не заставил себя ждать — группе Мнацаканова было поручено оседлать важную развилку дорог и взять под контроль мост, перекрыв таким образом один из выходов выдирающимся из мешка разгромленным немецким войскам. Самого командира подбодрили тем, что представляют к ордену «Красного Знамени» за ночной рейд. Поредевшая группа покатила выполнять приказ и ещё не доехала до развилки почти километр, как передовая тридцатьчетвёрка, шедшая в виде головного дозора, с грохотом и хрустом встала как вкопанная посреди дороги и, чуть помедлив, полыхнула дымным костром, хорошо ещё экипаж успел горохом мелким ссыпаться из танка. Тяжёлый дым поволокло злым холодным ветром почти по земле. К танку Александра тем временем добрались командир и мехвод с горящей машины. Доклад оказался неутешительный — минимум два тяжелых танка Тигр стоят за мостом через глубокий овраг и держат дорогу под прицелом.
Поразмыслив, Мнацаканов послал группу сапёров с толом по дренажной канаве в обход, а сам на своей тридцатьчетвёрке, прикрываясь дымом и пылающей машиной, выдвинулся вперёд, чтобы прикинуть дальнейшие действия. Танк уже подошёл к воняющему горелой солярой и железом кострищу, как вдруг из дыма вылез угловатый здоровенный силуэт. Один из двух Тигров точно так же выдвинулся, прикрывшись дымом, и встреча была неожиданной для обеих сторон.
Выстрелили почти одновременно, немецкий снаряд долбанул, словно кувалдой в колокол, и на счастье ушёл рикошетом, советский точно так же взвизгнул, отскочив от брони Тигра. Рассчитывать на такое везение при втором выстреле тяжеловеса было глупо, и мехвод Миша Буриков, резко газанув, прижал Т-34 вплотную к врагу. У немца длина пушки — пять метров, за габариты танка она вылезает больше чем на два метра. А Т-34 сам длиной в шесть метров, потому, когда стоит вплотную, Тигре стрелять никак не получится. Немецкий мехвод это тоже сообразил и двинул махину вперёд, стараясь раздавить наглого противника, или хотя бы повредить ему ходовую. Буриков отреагировал мгновенно, сдав задом и не отходя слишком далеко.
http://static.oper.ru/data/site/mnac...to1s.small.jpg http://static.oper.ru/data/site/mnac...to2o.small.jpg
Александр Мнацаканов после войны и перед выходом в отставку.
Начался тяжеловесный смертельный вальс. По скорости и маневренности тяжеленная кошка уступала середнячку Т-34, потому как только кошак тормознул и дёрнул назад, чтоб получить возможность стрельнуть в упор — Буриков опять оказался вплотную, в мёртвой зоне. Тигр дернулся снова вперёд с доворотом, стараясь отжать вёрткую тридцатьчетверку за пределы защищавшей её от второго Тигра горящей машины, рядом с которой оба врага и вальсировали. Тогда бы вторая Тигра увесистым снарядом расправилась с унтерменшами, но Буриков сам был не промах и старался маневрировать так, чтобы подставить Тигру бортом нашим самоходам. При этом оба «танцора» сами старались прикрываться друг другом от возможного стального пудового болвана со стороны своих болельщиков.
Кончилось дело внезапно и очень неловко для немецких панцерманнов: во время одного из разворотов Тигр соскользнул всей гусеницей с обледеневшей бровки придорожного кювета и величественно завалился боком в этот самый кювет, намертво сев брюхом на кромку, завязнув быстро и наглухо. Поставив свою машину в безопасном месте за полыхавшей тридцатьчетвёркой, экипаж Мнацаканова перевел дух. Тигр сидел в канаве, как пойманный в ловчую яму мамонт, и ни черта не мог сделать. Некоторое время панцерманны ещё вертели башней, причем пушка то топырилась в серое небо, то возила дульным тормозом по земле. Но ясно было, что теперь их оружие бесполезно, а дураков лезть в тот узенький сектор, где пушка ещё была опасной, на этом участке местности не водилось.
Танкисты удивились, когда увидели рядом своих автоматчиков. Те порадовали приятной новостью: пехоты при втором Тигре не было, а экипаж так увлёкся вальсом своего напарника у горящей тридцатьчетвёрки, что совершенно пролопушил визит сапёров. Те не упустили представившегося им шанса, и теперь от второго Тигра остался искорёженный металлолом, правда вот, тола у саперов не осталось совсем. Погорячились немножко. Зато результат впечатляет. Что теперь делать — неясно, но не расстреливать же самоходам в упор практически исправный трофей?
Основная часть группы тем временем оседлала развилку, у Тигра осталась машина командира и часть автоматчиков.
Тигр опять покрутил башней и замер. Тем временем автоматчики споро, но осторожно, не подставляясь под танковый пулемёт, приволокли за ручки деревянный ящик с патронами, который выглядел вполне грозно, как будто был с толом, и деловито стали «минировать» опозорившегося гиганта. Мнацаканов, встав так, чтобы его точно видели, но не могли прищучить из пулемёта, убедительно показал сидящим в перекошенном тяжеловесе противотанковую гранату.
Пантомима оказалась действенной — люк на башне Тигра с лязгом открылся, и оттуда высунулась рука с тряпкой, цвет которой небрезгливый человек мог бы с натяжкой назвать белым. А потом, один за другим, из танка стали вылезать немцы. Мнацаканов ещё успел удивиться, что как-то много народу лезет из машины, куда больше экипажа, как его опалило словно поросёнка и, кувыркнув неодолимой силой, шмякнуло о мёрзлую землю. Когда он с трудом пришёл в себя, автоматчики выдавали плюхи и затрещины с пинками сдавшимся немцам за нехорошие манеры — ишь, стрелять после сдачи в плен. А тех, как легко было убедиться, оказалось куда больше, чем положено по штату для танка Тигр. Да и сбродные были немцы, причём отчего-то частью офицеры. Когда контуженному командиру немножко полегчало и даже стало что-то слышно, выяснилось, что стоявшего в позе триумфатора Александра обидел кто-то из сдавшихся немцев, то ли случайно, то ли нарочно выстрелив напоследок из пушки. Мнацаканов стоял вне зоны действия пулемёта, да и орудие не могло в него попасть, но вот вылетевшими вбок и назад при выстреле из этой 88-миллиметровой дуры пороховыми газами, причем не всеми, а той частью, что отразилась от боковых выступов дульного тормоза, его неслабо контузило. Зато, кроме экипажа тяжёлого танка, в плен попал и начштаба разгромленного пехотного полка, и несколько штабников того же полка инфантерии, которым не повезло удрать на танке с документами.
Помнится, слыхал, что наши тридцатьчетвёрки не получили дульные тормоза на пушки именно потому, что предполагалось их использование с танкодесантниками, а если поставить дульные набалдашники, то при выстреле сдувать десант с брони будет.
* * *
Тигр оказался совершенно исправен, заправлен, были патроны к пулемёту, вот снарядов оказалось маловато, да с рацией разобраться не получилось, связь по ней не наладили, хотя она вроде и была исправна. Возникла мысль: воспользовавшись темнотой, использовать трофей и устроить пробку на проходившем неподалёку стратегически важном шоссе. Опытный мехвод Лозовский оказался вполне готовым вести и этот танк, набрали самых опытных танкистов в экипаж и дёрнули на Тигре к шоссе.
Мимо заслона немецкого удалось проскочить, по своему они стрелять не стали, а на шоссе вклинились в сплошную колонну прущих из мешка грузовиков, тягачей, повозок и всякого разного, что бежало потоком, как зверьё от лесного пожара. Застенчиво и невинно танкисты стали давить и спихивать с шоссе подворачивавшиеся под гусеницы машины и повозки, в обстановке общего беспорядка это проходило без особых последствий. Но надо было устроить надёжную пробку, а на ровном месте битые и давленые машины препятствием не становились. Слишком просто их сдвинуть и спихнуть в кюветы, освобождая полотно дороги. Вот когда выехали на участок, где дорога довольно круто спускалась в низинку, а по противоположному склону осторожно на пониженной передаче карабкались тягачи с пушками на буксире, — поняли, что это именно то, что надо.
Из-за сложности подъёма по скользкой дороге в низинке скопилось много техники, сзади тоже напирали. А выезжать было непросто, да ещё артиллеристы раскорячились и замедлили процесс. Мнацаканов со товарищи начал с штабной машины, из которой то и дело выскакивал руководивший переездом офицер. Для начала раздавили машину с руководителем, который ещё пытался махать руками, когда его машину стали плющить — не мог себе представить, что это Иваны. Потом открыли огонь по тем, кто взбирался по противоположному склону, и изрешечённые пулями тягачи под грузом пушек съехали обратно, туда, где запертыми оказались другие машины и повозки. Кто мог — пытался объехать. Тем более, сразу не поняли, с чего это МГ заработал. Когда поняли — рванули кто куда и завязли намертво в снегу на обочинах шоссе. Что-то загорелось, что-то сцепилось железом накрепко.
А Тигр молотил и молотил, создавая в низинке кучу покалеченной техники, намертво забившую шоссе. Развернулись, добавили тем, кто сгрудился сзади танка. Пробка получилась добротной, её потом наши саперы три дня разгребали, так всё перекрутилось в этой низинке. Началась паника. Тигр, потратив весь боезапас до нуля и убравшись подальше от места побоища, опять же проскочил мимо немецких орудий. На этом везуха кончилась, потому как наши насовали в Тигр снарядов, когда поутру танкисты стали выбираться к своим. Пробить не пробили, но экипаж контузили добротно, а уж Мнацаканову после недавней контузии совсем солоно пришлось.
Тигр опять захватили как трофей; удалось обойтись без жёстких мер, а те, кто танк опять захватил, сильно расстроились, что в нем уже сидят поспевшие первыми. Мнацаканов ещё пытался доложиться начальству, но был так плох, что и говорить не мог, мычал что-то, а затем свалился без чувств, чего потом сильно стыдился. В общем, не по-кинематографически триумф получился.
Разве что сгодился бы для кино эпизод, когда перед отправкой в госпиталь Александра навестил комбриг Проценко и, убедившись в том, что подчинённый оглох совершенно и не может понять, что ему в ухо кричат, нарисовал перед ним на снегу характерный контур Звезды Героя.
http://static.oper.ru/data/site/mnac_gss_1s.small.jpg http://static.oper.ru/data/site/mnac_gss_2s.small.jpg
Указом Президиума Верховного Совета СССР от 24 марта 1945 года Александру Сидоровичу Мнацаканову было присвоено звание Героя Советского Союза.
Заинтересовала судьба механика-водителя Михаила Бурикова. Именно благодаря его действиям Тигр так и не смог расправиться с 34кой, а второй Тигр дождался небольшого взрывчатого презента от советских сапёров, а не возможности жахнуть в борт танка Мнацаканова. Если конкретней, то заинтересовало, чем же наградили мехвода, если командиру дали Героя?
Сайт Подвиг народа по запросу "Михаил Буриков" выдал 17 результатов. Поскольку отчества я не знал, то стал методом научного тыка проверять все. Примерно на втором научном тыке нашёлся танкист (род войск можно увидеть только после загрузки наградного листа), только вот подвиг был немножко другой. Снова вернулся к списку и увидел, что старшего сержанта Михаила Бурикова Подвиг Народа упоминает 4 раза в 17 результатах, да и год рождения совпадал.
Призвали Михаила в Красную Армию в 1938 году, в середине мая, 15 числа из Тульской области. До войны было ещё долгих 3 года. Судя по тому, что в наградных листах Михаила Дмитриевича характеризуют как "лучшего механика-водителя" во всём 84-ом имени майора Ушакова танкового батальона 220-ой отдельной танковой Гатчинской Краснознамённой бригады, это был опытный воин, хорошо подготовленный ещё до войны. Старший сержант Буриков не только крайне ловко водил вверенную боевую машину, но прекрасно в ней разбирался. И не только в ней, как выяснилось, но и в других танках Красной Армии.
Первый раз Михаила наградили за бой, произошедший 16 января 1943 года у Рабочего Посёлка №2-8 ГЭС, отважный мехвод ловко кинул гранату из танка (так в наградном листе),уничтожив 15 солдат и 1 офицера врага, а потом, вдогонку, проутюжил 2 расчёта вместе с их ПТР гусеницами. Ну, а отважному мехводу и медаль отважную. За бой ст. сержант награждён медалью "За отвагу".
В следующий раз, почти ровно чрез 7 месяцев, Михаил нагеройствовал уже на орден. Получив задачу на эвакуацию подбитых советских танков, экипаж нарвался на противотанковое орудие и сильный артеллирийский и миномётный огонь противника. Противотанкисты-немцы сумели подбить тридцатьчетвёрку, но подбить - не значит уничтожить. По словам известного танкостроителя товарища Ж.Я.Котина: «Придумать сложное и дурак может». А создатель 34ки, Михаил Ильич Кошкин, дураком не был, и потому делал просто и надёжно. Но к железке, пусть даже и надёжной, должен прилгаться надёжный экипаж. Конкретно в той 34ке такой экипаж был. Вместо того, чтобы брать пример с цивилизованных европейцев, смотрящих на танкистов как раз сейчас в панорамы артиллерийских прицелов, и по человечески разбежаться, танкисты учудили. Вылезли из танка, деловито осмотрели разбитый каток и разбитую гусеницу и, наплевав на всякие летающие вокруг взрывоопасные предметы, принялись ремонтироваться. И таки отремонтировались. Несмотря на фактически отсутствие одного катка и течь масла ,34ка исправно завелась и поехала, таща прицепленный к ней, не забывшими поставленной боевой задачи танкистами, лёгкий танк Т-26. Оба танка были выведены в расположение наших войск и приняли участие в дальнейших боях с фашистами. А к «Отваге» Михаил Буриков прибавил «Красную Звезду». Всего в тот день экипаж вернул нашим войскам 4 подбитых Т-26 и один тягач КВ-Т, которые после ремонта продолжали громить врага.
А ровно через пять месяцев, день в день, Михаила «сверлил дырочку» под вторую «Красную Звезду», успешно справившись под командованием лейтенанта Мнацаканова с Тигром. Попутно смешав траками с, так и не покорившейся фашистам, русской землёй восьмерых оккупантов. Верная 34ка в том бою всё-таки была подбита немцами, но снова поставлена «на ход» и выведена к своим, отремонтирована и, ведомая отважным мехводом, продолжила вносить свой маленький, и в то же время такой значимый вклад в общую Победу.
Когда блокада Ленинграда была снята, командование наградило Михаила, как и многих других советских воинов, заслуженной медалью «За оборону Ленинграда».
Но война шла, а вместе с ней шёл, теперь уже на запад, и, теперь уже старшина Буриков. Точнее ехал, за рычагами всё того же Т-34. Небольшая такая справочка, для тех, кто не в курсе: после войны замеры на полигоне показали, что для поворота танка т-34 необходимо приложить на рычаг усилие почти в 40кг. А на ранних танках ещё и передачу вместе с радистом втыкали, одному уж очень тяжко было. За 10-15 км марша мехводы 34ки, по заверениям сослуживцев, теряли от 2 до 5 килограммов веса. Так что не так уже и легко ехалось старшине с 1941 года до 1945го. Но старшина доехал, попутно навестив два замечательных населённых пункта: Кшемень и Пне. Противник населённые пункты отдавать не хотел, и к обороне усиленно подготовился. Но опытный старшина, ловко маневрируя, не дал шанса фашистам выцелить ввереный ему танк, добрался до передовых позиций противника и принялся делать то, что хорошо умел- давить фашистскую нечисть, давить так, чтобы больше она головы не подняла, и даже не смотрела в сторону советской земли. На позиции танк Бурикова ворвался первым, и принялся выручать братишек из пехоты, утюжа вражеские пулемёты, которые мешали нашим пехотинцам. Пулемётных точек раздавил он не менее четырёх. Не забыл и о своих танкистах, раздавив противотанковое орудие и пушку, которые тоже не прибавляли радости нашим наступающим войскам. И за то, что был первым, и за то, что подавил (в прямом и переносном смысле) вражеские огневые точки, тем самым внеся огромный вклад в разгром обороны противника, коммуниста, старшину Бурикова Михаила Дмитриевича наградили орденом Славы третьей степени. Кстати, интересный факт- в этом наградном листе от 18 января 1945 года указано, что танкист Буриков, воевавший аж с 41 года в одном и том же батальоне, ни разу не был ранен или контужен.
И ещё интересный момент, в армию Михаила призвали в 38ом году, тогда же, когда и моего прадеда. В чём же интересный момент? В том, что мой прадед отметился и на Халхин Голе (был награждён соответствующей медалью), и в Финляндии, а в наградных листах у моего прадеда не указано, что он воевал до ВОВ, и не указаны награды до ВОВ- везде «не участвовал, «не имеет». Так что очень даже возможно, что Михаил Дмитриевич Буриков не первый раз вставал на защиту Родины. Но даже одного раза хватает, чтобы восхищаться им, его смелостью и мастерством солдата. Героям- слава!
И ещё немного, случай известный. http://ladybegood.com/ http://zharkov.livejournal.com/386527.html
про Мнацаканова, даа, такое в кино увидишь, так и то сочтешь что "автор приукрасил"... а тут в жизни. Вечная слава Героям!
http://slon-76.livejournal.com/45152.html весьма полезно, по Зимней войне.
Спасибо, очень полезно!Цитата:
Сообщение от Charger
Та самая "девушка с веслом"
http://os1.i.ua/3/1/10457549_1867a6e7.jpg
Вера Волошина родилась 30 сентября 1919 в городе Кемерово. С детства она серьезно занималась спортом, потому неудивительно, что после окончания школы девушка поступила в московский институт физической культуры и спорта. В период учебы в ВУЗе она занималась в аэроклубе, увлекалась стрельбой и прыжками с парашюта. В 1935 году Вера знакомится с советским художником и монументалистом Иваном Дмитриевичем Шадром, который в это время работал над скульптурным украшением Парка культуры и отдыха имени Горького. Так студентка становится моделью для первой версии знаменитой статуи «Девушка с веслом».
http://os1.i.ua/3/1/10457583_78790b14.jpg
Когда началась Великая Отечественная война, девушка вместе с другими москвичами была мобилизована на строительство оборонительных сооружений вокруг столицы. Правда, уже осенью 1941 года Вера вступила в ряды Красной армии в качестве бойца специального партизанского отряда, действовавшего по заданию штаба Западного фронта. Именно там вчерашняя студентка встречает будущую легенду Великой Отечественной войны – Зою Космодемьянскую. Девушки быстро нашли общий язык, при этом Вера выполняла роль старшего товарища – она к тому времени уже имела некоторый боевой опыт.
В ноябре 1941 года Волошина и Космодемьянская в составе одной разведывательной группы были заброшены в тыл противнику. Однако во время одного из обстрелов партизаны были вынуждены разделиться: Зоя и её товарищи направились к деревне Петрищево, а группа Веры оказалась в районе между населенными пунктами Якшино и Головково. Увы, ни та, ни другая девушка не вернулись живыми с этого задания.
В 20-х числах партизанская группа Волошиной попала в засаду. Прикрывая отступление товарищей, Вера была ранена и захвачена в плен.
Через несколько дней, полных пыток и ужаса, фашисты расправились с девушкой в деревне Головково. Местные жители позже вспоминали, что перед казнью она пела «Интернационал». В этот же день была повешена Зоя Космодемьянская. Не пережил войну и любимый человек Веры – Герой Советского Союза Юрий Двужильный.
http://os1.i.ua/3/1/10457634_fea98b52.jpg
Тело Веры смогли предать земле только после того, как немцы оставили деревню Головково. Девушка была повешена на придорожной иве, местные жители погребли её тело тут же – под деревом. Увидеть эту иву можно и сегодня: правда, она уже не такая мощная, как, судя по фотографиям, была когда-то. Дерево сломано, рядом валяются обертки и бутылки из-под спиртного. А раньше иву украшали лентами.
А статуя Шадра «Девушка с веслом» была уничтожена при бомбежке города осенью 1941 года. Музей Веры Волошиной (клуб "Память") находится в деревне Крюково (Наро-Фоминский район Московской области).