Казалось бы, в страданиях люди должны обращаться к Богу, но многие, страдая, обращаются к алкоголю, а про Бога совершенно не вспоминают. Уже в Священном Писании мы видим две противоположных реакции на призвание Господа. Так, апостолы Иоанн и Иаков, простые рыбаки, услышав слово Христа, тотчас оставили лодку, оставили отца и последовали за Господом (см.: Мф. 4: 21–22), а богатый юноша, которому Спаситель сказал: «Следуй за Мной», – как сказано в Евангелии, смутившись, отошел от Него с печалью (см.: Мф. 19: 16–22; Мк. 10: 17–22).
Действительно, обращение человека к Богу всегда загадка. Люди вроде бы живут в одних и тех же социальных и культурных условиях, но подчас совершенно по-разному относятся к вере.
Чтобы понять суть этой проблемы, попытаемся сначала выяснить, что такое неверие, атеизм.
Вообще, на мой лично взгляд, существует два вида атеизма. Первый – это вынужденное неверие, так сказать атеизм по недоразумению, когда ребенок просто был так воспитан и потому он не имеет представления о мире духовном. Такие люди способны поступать по-христиански, хотя вроде бы их этому никто не учил. В определенный момент такой человек может легко (в каком-то смысле, легко) обрести веру: она в нем обнаружится как сокровище, которое находилось в забвении, но не было утрачено полностью. В этом случае вера в человеке не умерла, но спит, и она может пробудиться – при размышлениях о смысле жизни, при созерцании природы, при обращении внимания на пример жизни искренне верующих людей и во многих других случаях.
Второй вид неверия есть атеизм идейный: это какая-то внутренняя агрессия, неприязнь к духовному, так что человек отворачивается от Бога, как тот, у кого больные глаза, отворачивается от солнца. Причем сам атеист порой не понимает существа своего атеизма.
Митрополит Антоний Сурожский в диалоге об атеизме и последнем суде рассказывает о бывшем атеисте, ставшем впоследствии священнослужителем. Мне эта история представляется особенно показательной. Главный герой повествования, Александр, был умным, интеллигентным и образованным человеком, жившим сначала в России, а потом в Париже. Как и многие другие в его время, он был безбожником и считал себя слишком культурным и развитым, чтобы даже подумать о вере. Как-то он разговорился с сельским священником, не имевшим никакого высшего образования. Этот священник его долго слушал, а потом сказал ему две истины: «Во-первых, Саша, не так уж важно, что ты в Бога не веришь. Замечательно то, что Бог в тебя верит (то есть ты еще не окончательно погиб для вечной жизни). И второе: а ты, Саша, пойди-ка домой и подумай, в какой момент и почему ты потерял веру, в какой момент тебе оказалось нужным, чтобы Бога не было».
Александр вернулся домой озадаченным. Он удивился самой постановке вопроса, самому подходу священника к этой теме. Потому что при этой случайной встрече с батюшкой он ожидал услышать миссионерскую речь или указания читать какие-то трактаты, а вместо этого он услышал: пойди и постарайся сам разобраться. Ему почему-то вдруг захотелось это сделать, подумалось: «А может быть, попробовать? Ну-ка посмотрю, что там у меня было в жизни раньше…»
Сначала он подумал, что причины неверия в его университетском образовании, потом стал искать их в более ранних периодах жизни. Так он добрался до своего детства, до времени, когда ему было 6 лет. А что же произошло тогда? Он жил в одном из городов России, был милым мальчиком, каждое воскресенье ходил в церковь, причем становился посреди храма впереди других и молился Богу. Каждое воскресенье родители давали ему 1 копейку, которую он должен был положить в шапку нищего слепого, и он ее клал и шел в церковь с чувством, что совершил доброе дело, выказал любовь, внимание и теперь может пойти к Богу с чистой совестью. Как-то перед Рождеством он гулял с матерью по городу, и они зашли в магазин, где продавалась чудная деревянная лошадка, стоившая 6 копеек. Саша попросил маму купить ее, но она отказалась, и он вернулся домой очень огорченным. А в следующее воскресенье, когда он, идя в церковь, поравнялся с нищим, то подумал, что если шесть раз он не даст ему копейки, то сможет купить себе лошадку сам. И копейки он в тот раз не дал.
Так он поступил четыре раза, а на пятый подумал: «А что если мне взять у нищего одну копейку, тогда я смогу еще раньше купить эту лошадку». И на этот раз он тихонько украл у нищего слепого копейку. После этого он вошел в храм и вдруг почувствовал, что уже не может стоять впереди: вдруг Бог его заметит, – и он ушел в какой-то угол. Теперь Саша чувствовал, что ему как-то плохо, что ему надо бы от Бога как-то скрываться. А тут как раз вернулся из университета его старший брат, который там нахватался безбожного учения, и принялся доказывать, что Бога нет. И маленький Саша ухватился за эту мысль как за соломинку, на которой думал спастись: «Если Бога нет, то совершенно неважно, что я украл эту копейку и не положил пяти». С этого-то времени и началось в нем безбожие. Учение о том, что Бога нет, он воспринял как единственное спасение от укоров совести.
Приведенный рассказ весьма показателен. Он наглядно представляет, что неверие, атеизм – это, прежде всего, попытка скрыться от Бога, спрятаться, как бы закрыть руками глаза и сказать: «Бога нет», подобно тому как мы порой пытаемся спрятаться от своей собственной совести, а совесть – голос Божий в человеке. Из Священного Писания известно, что впервые подобное произошло еще в раю, когда люди, согрешив, нарушив заповедь Божию, пытались спрятаться от лица Божия – как бы они не видят Бога, как бы никакого Бога вовсе и нет. Господь, обращаясь к Адаму, говорит: «Адам, где ты?» А он отвечает: «Голос Твой я услышал в раю, и убоялся, потому что я наг, и скрылся» (Быт. 3: 9–10). Вот эта греховная нагота, обнажение от благодати Божией заставляет человека скрываться от Бога.
Но причина не только в этом. На протяжении всей истории атеизм – это еще и попытка убедить себя в том, что Бога нет, ради оправдания своих греховных пристрастий. Это отрицание не обязательно начинается в разуме или рассудке, но чаще всего происходит где-то в глубинах падшей души, в нашем сердце. Атеист как бы рассуждает: «Если Бога нет, то мне за мои грехи ничего не будет, потому что живу я один раз, и лучше пожить в свое удовольствие, а что будет с душой после телесной смерти, мне не интересно. Если Бога нет, то что мне пользы от добродетели? Материальные блага можно пощупать, а добродетель – что это за сокровище?» И, опять-таки, все это возникает стихийно в глубинах падшего духа, а уже затем может оформляться в виде логически стройного материалистического мировоззрения.
Так вот, если неверие – это попытка скрыться от Бога для оправдания своих грехов, то вера – это обратный путь, возвращение к Богу с желанием очиститься от грехов. Но чтобы вернуться, надо знать путь, а для этого нужен поиск. И очень часто человек приходит к вере потому, что его душа вдруг чувствует некий зов, необходимость поиска. Человек еще не понимает, что ему не хватает Бога, но он уже ощущает, что обыденность его не удовлетворяет. Начинается своего рода поиск смысла жизни, поскольку вдруг обнаруживается бессмысленность нашей земной суеты. Хочется к этому добавить, что обычно люди ищут смысл жизни не с помощью рационального, логического рассуждения, а интуитивно, как некую внутреннюю потребность.
В конце XX века в печати была опубликована статья о печальной участи сына одного американского миллионера. В этой статье говорилось о том, что один преуспевающий в жизни молодой человек, сын миллионера, в расцвете сил и благополучия кончил жизнь самоубийством. При нем была обнаружена записка следующего содержания: «Взял от жизни все, не нашел в ней ничего интересного, ухожу из жизни добровольно». Конечно, у этого молодого человека были самые лучшие автомобили, дорогие виллы; его окружали самые красивые женщины. Словом, он имел все, о чем только может мечтать современный человек. И вдруг такой печальный итог. Значит, при всем изобилии его душе чего-то не хватало, чего-то самого главного. Он просто получил несколько раньше то, к чему стремится большинство людей, и увидел, что в этих достижениях нет совершенно ничего особенного. Как признается герой А.С. Пушкина Евгений Онегин:
Я молод, жизнь во мне крепка,
Чего мне ждать? Тоска, тоска…
В нашей жизни часто бывает так: нам кажется, что, сделав удачную покупку, добившись выгодного места работы, высокой зарплаты, хорошего положения в обществе и т.д., мы наконец-то успокоимся, обретем что-то важное. Но едва добиваемся всего этого, как оказывается, что ничего в этом особенного нет, и нам опять чего-то не хватает, ощущается какая-то пустота. Мы стремимся к неуловимому благу, к полноте жизни, как к манящему горизонту, до которого никак не добраться. Потому что душа человека такова, что насытить ее сможет только Бог. Только бесконечный Бог сможет насытить бесконечные глубины нашего сердца.
Святые отцы говорят, что душа человека подобна подсолнуху, который всегда своим цветком обращается к солнцу, – и сердце так же стремится к Богу, тоскует и увядает без света духовного. На самом деле нет таких людей, которые никогда не испытывали внутренней тяги к духовному, у которых никогда не болела душа, так что они не нуждались бы в Боге. Просто мы видим многих людей лишь на определенном этапе их жизненного пути и по своей ограниченности полагаем, что они никогда не почувствуют жажды духовного и не изменятся к лучшему.
Часто обратиться к вере помогает кризисная ситуация в жизни, сильная скорбь, соприкосновение со смертью, когда вдруг открывается, что не все так, как нам представлялось раньше, и человеку хочется, чтобы было что-то, что превышает рамки нашего материального мира.
Духовный писатель XX века Н.Е. Пестов, у которого сын погиб в конце Второй мировой войны, приводит свидетельство одного из связистов, принимавших по радио боевые донесения русских военных летчиков. Этот связист говорил, что многие летчики, никак не проявлявшие своей веры, когда они бывали подбиты врагом и их самолет, объятый пламенем, падал, вдруг начинали молиться: «Господи, приими мою душу», – это было слышно по радиосвязи.
Дело в том, что критическая ситуация – это такое событие в жизни, когда отпадает вся шелуха и человек остается наедине с собой. Исчезает все наносное, снимается маска, которую мы надеваем на себя, играя в жизни определенную роль. Душа, став наконец сама собой, прозревает. Что же она прозревает? То, что существует духовный мир и что человек – это не центр мироздания, что у нас есть Небесный Отец, без Которого наша жизнь счастливой не будет.
Конечно, сколько людей, столько бывает и путей к Богу. Кто-то обращается к вере через изучение природы. Некоторых Создатель привлекает к Себе посредством явных чудес: человеку грозила смерть, неминуемая беда, неизлечимая болезнь, и вдруг все благополучно разрешилось без видимых земных причин. В этом случае точно дается знать, что помощь подал именно Всевышний.
Но, как бы то ни было, если в человеке не произойдет внутренний переворот, переоценка ценностей, а точнее, если не произойдет пробуждение его души, ее перерождение, верующим он не станет ни при каких аргументах.
Почему же далеко не у всех людей совершается подобное душевное прозрение?
Часто вера у человека спрятана где-то в глубинах души, а поскольку он привык жить только внешним, все время торопится, суетится, спешит и ему некогда побыть наедине с самим собой, то он и не замечает веры. Современный человек привык где-то «функционировать», он хочет быть втянутым в «грандиозные» земные планы по устроению своей судьбы – задуматься и остановиться нет возможности ни на одно мгновение. И только когда перед ним падают обломки земного счастья, которое он пытался создать, когда он наконец остается наедине с самим собой, в нем может пробудиться вера в Бога.
Мне очень нравится такое сравнение. Представьте, что с одной стороны от вас играет музыкант на скрипке, а с другой трудится рабочий с отбойным молотком. Разберете ли вы мелодию скрипки? Или увидите только движение смычка по струнам? Так и в жизни человека вся внешняя суета, спешка, впечатления, мирские удовольствия не дают услышать звуков духовной жизни и голоса собственной веры, сокрытой в душе. Такие люди видят храмы, видят проявление веры в жизни других людей, но не слышат голоса веры в своем собственном сердце.
Кто долго находится в замкнутом, сумрачном помещении, тот отвыкает от света, его зрение притупляется, становится неспособным смотреть вдаль. Так и замкнутость на одних земных интересах убивает в душе стремление к Богу; вера для такого бывает чем-то чрезмерно далеким.
Впрочем, и среди самого внешнего шума человек может чувствовать призвание Божие. Он даже и сам не понимает, чего ему не хватает, но ощущает какую-то неудовлетворенность, внутреннее беспокойство, необходимость высшего смысла и правды. И только спустя много лет такой человек начинает вдруг понимать, что все это время ему не хватало Бога.
В любом случае, вера в Бога есть особое пробуждение души, когда она становится чуткой к более возвышенному миру. Это подобно тому, как в ребенке просыпается музыкальное дарование, и он вдруг открывает, что существуют удивительные последовательности звуков, или дар художественный, когда ребенок начинает понимать гармонию цветов. Но если дар музыканта или художника дается не всякому, то вера в Бога – потребность души каждого человека.
Блаженный Августин как-то сказал: «Ты, Боже, создал нас для Себя, и беспокойно наше сердце, пока не успокоится в Тебе» (Исповедь. 1: 1). И в общем-то поиск человеком счастья, радости и полноты жизни на самом деле является жаждой Бога. Чего бы человек ни достиг, если он без Бога, всего ему будет мало и он не будет спокоен. А если он с Богом, то и малым довольствуется. Именно вера в Бога дает душе тот долгожданный покой, которого ищет человеческое сердце.
Валерий Духанин
19 декабря 2011 года
Сообщение от Borneo
А некоторые люди напоминают глупцов, верящих в сказки древних евреев.. Так и для Вас Библия не более чем сказка, которую перевираете как хотите.
Ответить с цитированием
