И еще:

В. Ваше мнение о расстреливании пилота, выбросившегося с парашютом?
О. Всякий, прибывающий в эскадрилью из ЗАПа, полон идеалистических представлений о войне в воздухе как о рыцарских поединках. И я был таким, но очень скоро нам показали, что это не так. Однажды в бою я увидел, что прибывшие на подмогу 4 Ме109, вместо того чтобы атаковать нас (а у нас не было скорости и высоты, чисто сидячие утки), они принялись расстреливать парашютистов. Они не знали, что это были их собственные пилоты... А мы тем временем набрали скорость и высоту и они отказались от боя. У нас тоже заканчивалось горючее и мы ушли домой.

В. Так вы все же стреляли во вражеских парашютистов?
О. Если честно, я был слишком плохим стрелком, чтобы тратить на них патроны. Я бы извел на них не меньше половины БК. Хотя я знаю несколько таких случаев. Если пилот опускается на свою территорию, то почему бы и не убить его, а если на нашу, то пускай останется в живых.

В. Можете вспомнить что-нибудь смешное на войне?
О. Да у нас каждый день было что-нибудь смешное. Знаете, если не расслабляться, за неделю сойдешь с ума... Однажды, помню, вылетел на перехват. Заметил впереди точку и рванул к ней. Чуть двигатель не закипел, а оказалось, что это пятнышко на лобовом стекле. Потом целый месяц шутили по этому поводу!

В. Попадали ли Илы по своим?
О. Нет. Мы ходили далеко вглубь. Километров 60 от линии фронта.