Экскурс в историю - столкновение пиара и земных реалийСообщение от T4-2
Не хотите издавать журнал "Русский паникёр"? Будет очень кассовый. И главное - каждый тезис развить, снабдить картинкой в стиле "ВСЁ ПОГИБЛО". Возможно, даже найдете спонсоров и рекламодателей
«Уткин А. Забытая трагедия. Россия в первой мировой войне»: Русич; Смоленск; 2000ISBN 5 8138 0136 7
Нет никакого дежавю?К началу 1915 г. Россия потеряла 1 млн. 350 тыс. убитыми, ранеными и военнопленными из первоначальной пятимиллионной кадровой армии. Военный министр Сухомлинов еще давал полные оптимизма интервью, генеральный штаб в Петрограде убеждал, что «расходы боеприпасов не дают никаких оснований для беспокойства», но русские батареи уже молчали, потому что не хватало снарядов и многих видов вооружений. Чтобы произвести 156 деталей, составляющих современную винтовку, требовалось 1424 операции, 812 замеров, достаточно сложное производство (которое Россия, собственно, в полном объеме наладила лишь во вторую мировую войну). Русские заводы производили менее тысячи винтовок в день, в то время как ежедневные потери винтовок русской армией были в три шесть раз больше. К лету 1915 г. Артиллерийский департамент заказал на русских заводах девять тысяч пушек, а получил только 88 {122} . Техническая культура производства оказалась недостаточной.
Россия вступила в полосу своих несчастий. И наиболее проницательные из представителей Запада увидели грозные признаки. Вопреки браваде петроградских газет, британский военный представитель Нокс уже в конце 1914 г. предсказал возможность распада России. Из докладов Нокса, адресованных тем, кто не хотел сознательно закрывать глаза на суровую реальность, открылась страшная беда России — неумение использовать наличные ресурсы и неукротимое при этом стремление приукрасить ситуацию. Не желая видеть мир в реальном свете, русское правительство скрывало степень поражения и всячески старалось прикрыть августовскую катастрофу в Восточной Пруссии сообщениями о победах на южном и на юго западном фронте. Но спустя полгода поражения русской армии приняли такой масштаб, что скрыть их было уже невозможно. Современный американский историк жестко оценивает ситуацию: «Неожиданный коллапс фронта Иванова в середине мая, легкость, с которой Гинденбург и Людендорф выдвинули „армию Неман” к балтийскому побережью, отражала более сложные русские проблемы, чем просто превосходство Германии в артиллерии. Ощущая нехватку оружия, амуниции и запасов, Россия к середине 1915 г. начала еще и испытывать сложности в замещении боевых потерь, составивших почти 150 000 человек в месяц» {123}.
А как красиво все начиналось в августе 1914 года
А через три года не нашлось ни в 180 млн стране не то что полка верных булочников и мяскинок, которые как всегда опора любого режима на словах, ни роты верных присяге гвардейских господ офицеров для вытаскивания царя батюшки из революционного бардака в ТобольскеСжав руки друг друга, человек в военной форме и женщина в белом платье стояли на балконе и плакали вместе с народом. "Для тех, кто стоял тогда на коленях, - сказал Палеолог, - царь был действительным самодержцем - военным, политическим и религиозным диктатором, абсолютным хозяином души и тела народного". И так было по всей империи: взрыв воодушевления, толпы народа на улицах, смех, слезы, пение, возгласы, поцелуи. Волна патриотизма захлестнула Россию. Рабочие оставляли красные революционные флаги и брали в руки иконы, портреты царя. Студенты покидали университеты и добровольно уходили в армию. Офицеров, встречавшихся на улицах, восторженно качали на руках.
В Санкт-Петербурге каждый день проходили демонстрации в поддержку царя и союзников. Из окна французского посольства Палеолог наблюдал массовую процессию людей с флагами, иконами и возгласами "Да здравствует Франция!" Отмечая крепнущий антигерманский союз, Палеолог, с присущим ему галльским вниманием к внешним деталям, отмечает, что "флаги трех наций слились в одно целое. Состоящие из одинаковых цветов - синего, красного и белого, - они представляют собой живописное и впечатляющее свидетельство союзной коалиции".
В германское посольство, огромное гранитное здание, увенчанное двумя могучими скульптурами коней, ворвалась, как это и предсказывал граф Пурталес, разъяренная толпа. Однако вопреки тому, что предвидел посол, гнев толпы был направлен не против собственного правительства, но против Германии и самого германского посла. Захватив здание, толпа выбила окна, разодрала ковры и, поломав и разбив, выбросила на улицу не только мебель, фарфор, старинное стекло, но и принадлежавшую лично Пурталесу бесценную коллекцию мрамора времен Ренессанса и бронзу. Конные статуи на крыше были обвязаны веревками, сотни рук схватили и потянули их. Вздыбленные кони кайзера с грохотом упали на мостовую.
В эти первые дни войны патриотизм населения был тесно связан с уже укоренившейся ненавистью к немцам. "За веру, царя и Отечество" и "На защиту святой Руси" - эти призывы охватили казармы, фабрики, деревни. Керенский писал, что в отличие от войны с Японией, которая была династической и колониальной, "в 1914 г. народ сразу расценил конфликт с Германией как свою кровную войну, когда на карту была поставлена судьба России".
Ответить с цитированием