В ВВС Польши «Газете.Ru» сказали, что пилот может при полете самостоятельно проверить, каковы погодные условия, «поскольку данные с земли могут различаться с тем, что он видит в небе». «Он может попробовать приземлиться один раз, второй раз, а затем уйти на другую ВПП», — сказал один из полковников польских ВВС, предпочитающий общаться анонимно.
Он отметил, что пилот не получал от руководства аэродрома сведений о том, что полоса закрыта для посадки из-за погоды, поэтому повторил попытку.
По данным польской стороны, погодные условия на Северном позволяли сажать самолет, если высота облаков 120 метров и видимость 1,8 километра. Если бы аэродром имел ILS, пилот смог бы совершить посадку при высоте облаков 60 метров и видимости порядка километра. В день катастрофы видимость составляла около 300 метров, а облака были очень низкими. «Теперь нам предстоит выяснить, что там произошло. Комиссия должна также узнать, как самолет пошел на снижение в таких условиях», — говорит собеседник.
При этом военные полностью отрицают, что командир экипажа Аркадиуш Протасюк плохо знал русский и имел проблемы при общении с военными диспетчерами. По словам представителя польских ВВС, Протасюк владел русским и английским в совершенстве. «Хотя бы потому что, что инструкция ТУ-154 написана на русском. Они, конечно, были переведены на польский, но прочесть на русском языке он их должен был», — говорит полковник ВВС. Протасюк, по его словам, был «очень опытным пилотом», налетавшим более тысячи часов.
Кроме того, он знал аэродром Смоленск-Северный. 7 апреля в качестве второго пилота он приземлялся на нем вместе с премьер-министром Польши Дональдом Туском.
