Мнение специальной комиссии ВВС КА, которая также расследовала произошедшее, было совершенно иным.Были найдены и виновники. Если в отношении потери 9 Пе-2 от 6-го бап штаб 1-й ВА наряду с «плохим» сопровождением прикрывающих истребителей допускал «тактическую ошибку» ведущего группы бомбардировщиков майора Агеева, который «после бомбометания уклонился от маршрута и вышел из зоны общего прикрытия», то в отношении гибели штурмовиков 224-й шад мнение было однозначным.
Штаб 1-й ВА считал, что «...невозвращение 18 Ил-2 является прямым следствием преступных действий истребителей прикрытия. Ввязавшись в воздушный бой с одиночными истребителями противника, наши истребители попросту бросили штурмовиков, а потом потеряли их из виду и не встретили на обратном маршруте в указанном месте сбора».
Исходя из этого главным виновником произошедшего был «назначен» командир 168-го иап: «...Подполковник Пильщиков не проявил настойчивости и командирской воли, не заставил подчиненных выполнить боевой приказ, а вместо этого сам ушел к своей группе и вернулся на аэродром, не интересуясь судьбой штурмовиков».
В то же время наказывать командование 1-й ВА как недавно назначенного на должность командующего армией генерал-лейтенанта М. М. Громова, так и начальника штаба армии генерал-майора А. С. Пронина было не с руки.По свидетельству участвовавшего в работе комиссии генерала Б. В. Стерлигова, в то время главного штурмана ВВС КА, большие потери штурмовиков и бомбардировщиков частей 1-й ВА произошли по вине штаба 1-й ВА, не сумевшего обеспечить правильное в основном решение командующего армией генерала М. М. Громова.
Начальник штаба 1-й воздушной армии генерал-майор А. С. Пронин не только не поставил задачу по штурманской подготовке операции главному штурману армии полковнику К. Ф. Олехновичу, но даже не известил его о ней.
...прикрытие четырех групп штурмовиков отдельными группами истребителей, которые не имели единого управления и в бою могли действовать лишь обособленно друг от друга, только усугубило ситуацию. Несомненно, выбор подобного способа сопровождения Ил-2 в сложившейся обстановке является серьезной ошибкой командира 303-й иад генерал-майора Г. Н. Захарова и его штаба. Поскольку именно командир 303-й иад лично отвечал за организацию взаимодействия истребителей и штурмовиков. Назначение же за час до вылета старшим всех групп истребителей дивизии командира 168-го иап подполковника К. А. Пильщикова эту ошибку не устраняло, поскольку у того совершенно не было времени для исправления ситуации. Частично вину необходимо возложить и на командира 224-й шад полковника М. В. Котельникова и его штаб. Причастна к этому и оперативная группа штаба 1-й ВА во главе с заместителем командующего армией генералом А. Г. Богородецким, которая принимала непосредственное участие в организации боевого вылета.
Возможно, по этим причинам, а также, возможно, и в воспитательных целях (в назидание другим командирам и всему летному составу) виновным был «назначен» командир 168-го иап подполковник К. А. Пильщиков. «...За отсутствие воли командира в воздухе» и оставление прикрывающих штурмовиков Пильщиков приказом генерала Громова был отстранен от командования полком и предан суду Военного трибунала.
Отметим, что действия командира 522-го иап майора Грибка и его группы, которые бросили девятку Пе-2 от 6-го бап и она вся погибла, должного отражения и должной оценки в документах штаба армии, 2-го иак и 215-й иад не получили. Как будто 27 авиаторов и 9 самолетов Пе-2 — потери незначительные.
P.S. У меня оба прадеда воевали, один в 44 пропал без вести, второй в Сталинградской мясорубке 1,5 месяца на передовол провёл, тяжело контужен. Не надо меня обвинять в любви к фашистам, ох не надо...Анализ действий ВВС КА в воздушных операциях 6–8 мая и 8–10 июня показывает, что одной из главных причин наших неудач является недостаточная подготовка авиационных штабов всех уровней. Судя по их практическим решениям, штабы оказались не в состоянии должным образом планировать и организовывать массированные действия, проявляя при этом «широкую инициативу и военную хитрость» применительно к сложившейся обстановке. Вместо того чтобы беспристрастно, невзирая на лица и звания, оценить действительные результаты налетов на аэродромы люфтваффе и выявить причины их низкой эффективности, штабные офицеры «на разборах полетов» старались переложить вину за большие потери на нижестоящих командиров и летчиков.
Основываясь на неверной оценке действий нашей авиации ввиду отсутствия системы объективного контроля результатов ударов, офицеры штабов не смогли разработать действенные меры по преодолению системы противовоздушной обороны немецких аэродромов и повышения эффективности ударов штурмовиков и бомбардировщиков. Принимаемые решения на боевое применение авиации во многом повторяли предыдущие удары, что давало противнику возможность разрабатывать эффективные меры противодействия. В итоге «ожидаемый результат не [292] достигается, а наша авиация несет значительные потери...» При этом реальные потери противника не имели ничего общего с цифрами уничтоженных и поврежденных самолетов, которыми оперировали в штабах воздушных армий и соединений. Убаюканные завышенными успехами, штабные офицеры, что называется, почивали на лаврах. В результате никто из них не только не задумывался, но даже и не видел необходимости внесения каких-либо изменений в сложившийся порядок работы штабов и организации боевых действий.
Ответить с цитированием