Смысл в нашей тактике был. Ответь мне, что самое ценное в бомбардировщике?
А.С. Ну, сейчас принято считать, что экипаж.
И.К. Неправильно.
Самое ценное в бомбардировщике это бомбы. Бомбардировщик создан ради одного – в нужное время и в нужном месте нанести бомбовый удар, чем решить исход наземного боя в нашу пользу. Всё остальное вторично.
А что, прежде всего, дает бомбардировщикам возможность нанести эффективный бомбовый удар?
А.С. Истребители прикрытия?
И.К. Я же сказал «прежде всего». Прежде всего, – это строй. До тех пор пока бомбардировщики сохраняют строй, они имеют возможность для нанесения эффективного бомбового удара. Отсюда и задача истребителей прикрытия – сделать всё, что бы бомбардировщики сохранили строй.
А.С. Т.е. если я понял правильно, тактика наших истребителей и была рассчитана на то, что бы ударные машины ни в коем случае не потеряли строя?
И.К. Совершенно верно. Пойми, истребителям сопровождения никто не ставит задачу «прикрыть бомбардировщики». Это так просто говорят (хотя, конечно, с военной точки зрения, это неправильное выражение). Задачу ставят на «истребительное обеспечение бомбового (или бомбо-штурмового) удара».
Главное – удар.
Вся наша тактика непосредственного прикрытия и решала основную задачу, сохранить строй ударных машин. И поверь,
против немецкой тактики «индивидуальных» атак наша тактика работала очень хорошо. Бывало, несли
наши штурмовики потери, но строй сохраняли всегда. Поэтому и
удар наносили всегда, пусть и ослабленный, но наносили. А вот
немецкая тактика нанести удар позволяла далеко не всегда.