Интервью Фрэнка Серпико. Если уж зашла речь о неповторимой американской полиции.

Фрэнк, которому в апреле стукнет 70, человек разнообразнейших интересов. Он изучает культуры народов мира, знает несколько языков. В кругу его интересов – поведение животных, альтернативная медицина, музыка, изобразительное искусство, литература и философия. Он лепит, играет как актер в местном театре, а недавно увлекся африканской игрой на барабанах и аргентинским танго. В России он никогда не был, хотя и знает несколько слов, в том числе сакраментальное выражение «я плехо гаворью по-руски».

– Фрэнк, почему вы тогда, в 80-е, не остались в Европе?

– Я сам себя спрашиваю, почему? Наверное, потому, что жизнь – это опыт, приключение. И я обожаю путешествовать.

– По слухам, вы уехали из Швейцарии не по своей воле...

– ФБР надавило на местные власти, оно хотело, чтобы я с бюро сотрудничал. Я отказался. Я им сказал: а где вы были с вашими предложениями, когда я нуждался в помощи? Они собирались для разговора приехать ко мне в горную деревушку. Но я не ожидал от их визита ничего хорошего и сбежал в Германию. Потом перебрался в Голландию, жил в городке Гарлеме. Познакомился там с замечательной женщиной, увы, она рано умерла от рака. Однажды я стал свидетелем криминального происшествия, и меня забрали в полицию для выяснения личности. Когда начальник участка услышал мою фамилию, он пожал мне руку и попросил надписать книгу Мааса. А еще сказал, что они хотят устроить просмотр фильма «Серпико» и его обсуждение с моим участием. Я согласился, поста-вив условием, чтобы на просмотр пригласили жен полицейских. Меня спросили: зачем жен? А затем, сказал я, чтобы они знали, что если муженек приносит домой со службы ей в подарок норковое манто, значит, оно не с гру-зовика упало.

– А чем вас прельстили Катскильские горы?

– Люблю глухомань. Люблю гулять вдоль реки, наблюдать за оленями и лосями. У меня живут кошки, славные существа, правда, иногда – ужас! – приносят из лесу клещей, поэтому пришлось их выставить на свежий воздух. Недавно я подобрал на дороге вороненка. У него была сломана лапка. Теперь он поправился и садится мне на плечо. Любит все хватать – кусок мыла, ключи. Очень умная птица.

– Фрэнк, вы остались таким же максималистом, как и в начале 70-х?

– Девиз всей моей жизни – поступай правильно. Я считаю неприемлемым жить в «серой зоне» морали, будь ты работник правительственных структур, правоохранительных органов, большого бизнеса или просто рядовой человек. Конечно, так жить непросто. Большинство правдолюбцев испытывают чувство изоляции и одиночества. Они часто оказываются одни в борьбе с враждебной окружающей средой. Я восхищаюсь мужеством полицейских, ко-торые борются с коррупцией в своих рядах. Эти люди – соль земли, благодаря им и существует система правосу-дия. Борьба за справедливость никогда не была и не будет легкой. В жертву нередко приносятся карьеры, семьи, дети.


– Как вы оцениваете сегодняшний уровень полиции Нью-Йорка?

– Тут я недавно с одним парнем разговаривал. Он меня спрашивает: как поднять качество работы полиции до высокого уровня? Высокого?! Да вы хотя бы нормальный сохраните! Мэр Нью-Йорка снижает зарплату копов-новичков. Приходят парни и девушки без образования, иногда с уголовным прошлым, да еще и стартовую зарплату им снижают. Это же приглашение к коррупции! Абсолютно порочна система квотирования. В полиции квотируется все – количество выписываемых штрафов, количество арестов. Хочешь получить продвижение по службе – покажи ретивость, арестовывай, штрафуй побольше. Чтобы доказать вину арестованного, идут на фальсификацию улик, подбрасывают вещественные доказательства. 23 года Абу-Джамал сидит на скамье смертников по обвинению в убийстве полицейского. Я не знаю, виновен он или нет, но как насчет того, чтобы дать возможность свершиться правосудию? А то судья в этом деле ведет себя как президент полицейского профсоюза, а свидетелей очевидно запугивают. В деле об убийстве полицейскими Амаду Диалло главное преступление было совершено после бессмысленной стрельбы. Была попытка замолчать историю и обелить убийц безвинного человека. А посмотрите на тюремную систему – ее сделали сферой бизнеса. Допустим, я деловой человек и строю тюрьму. У меня там 400 камер, которые необходимо заполнить. Масса людей сидит в тюрьмах за ненасильственные престу-пления. Они не должны быть там!

– Почему это не должны, они же совершили преступления?

– Потому что они никому не причиняют вреда и не представляют угрозы. Большинство людей, сидящих за наркотики, – наркоманы. У них не уголовная проблема, а социальная и медицинская. Их надо лечить, а не сажать в тюрьмы. Ведь больших дельцов очень редко сажают. Охота идет на мелочевку.


– Как вы относитесь к смертной казни?

– Вы имеете в виду недавнюю казнь Туки Уильямса в Калифорнии? Это беда. Я не говорю, что его должны были выпустить. Но у любого заключенного, даже смертника, должен быть шанс. Тюрьмы призваны менять людей к лучшему. Но то, что его казнили, означает, что никакого шанса ни у кого нет. Даже если человек поменял свои взгляды, стал другим, это будет проигнорировано. В нашем обществе царит лицемерие. Люди у власти могут творить все что угодно. Посмотрите на Буша. Ведь он только что признался в совершении уголовного преступления. Я имею в виду подслушивание без санкции суда. Это преступление! И он признался. Он ни в грош не ставит ни национальные законы, ни международные. А в тюрьму сажают несчастного бедняка за то, что он украл буханку хлеба, поскольку голоден. Вопиющее лицемерие! Хищнические корпорации типа «Энрона» обворовывают тысячи людей, которые теряют все, – работу, дома, страховки. Посмотрите, кому дают самые выгодные государственные подряды в Ираке – компании «Халлибертон» (компания, с которой тесно связан Дик Чейни – О.С.). Ничто не ме-няется. Всегда богатые противостоят бедным.

– И что вы предлагаете делать?

– Когда с ярко зажженным фонарем входишь в темную комнату, тараканы разбегаются. При ярком свете правды разбегаются и коррумпированные политики. Они любят проделывать свои делишки в темноте, под завесой секретности. Этот парень, Буш, окружил себя людьми гестаповского типа. Они хотят переписать Конституцию, хотят, чтобы было разрешено пытать людей. Тайно обучают наемников, которые выполняют политические убийства.

– Вы симпатизируете какой-либо партии?

– Какое-то время я был республиканцем. Затем стал демократом, потом независимым, а сейчас... Какое-то время назад в полиции Нью-Йорка разразился скандал. Разоблачили «грязную тридцатку» (dirty thirty). Тридцать копов в Манхэттене оказались замазаны коррупцией. Сержант из управления внутренних расследований накопал на них компромат. Так знаете, что ему сказал его начальник: ты это, мать твою, на себя много берешь! Кем себя возомнил, новым Серпико?! И его отстранили от расследования. Вот тогда я написал письмо Клинтону: я отказываюсь голосовать за вас, вообще за кого бы то ни было, я вчистую разочаровался в американской демократии. Наши лидеры сплошь морально коррумпированы.

– Что вам больше нравится, фильм о вас или книга?

– Книга. Там больше правды. В фильме Пачино переигрывает. Он отличный парень и очень хороший актер. Но он из фильма в фильм играет один и тот же характер. Вы знаете, я ушел со съемочной площадки во время съемок. А на DVD Люмет говорит, что они меня вышвырнули. Они даже не удосужились меня проинтервьюировать! Помните эпизод, когда Серпико с напарником загоняют чернокожего наркоторговца в дом, и тот прячется в уборной? В реальности мой напарник просто объезжал наркоторговцев и собирал с них дань. В фильме мой напарник выбивает в туалете дверь, и окунает парня головой в унитаз. В реальности мы его загнали под лестницу, где висела тусклая лампочка на голом проводе. Парень начал лепетать что-то типа «дайте мне время, и я соберу всю сумму». И я начинаю понимать, что мой напарник собирался взять с него отступные. Пожилая женщина вошла в подъезд и увидела всю сценку. И на ее лице отразилось такое понимание, что я тогда с ужасом понял, что про полицию думают обычные люди.

– Ирония в том, что именно этот фильм и сделал вас всемирно знаменитым...

– Вообще-то фильм должен был снимать Джон Эвилдсен (режиссер фильмов «Рокки» и «Рокки-5» – О.С.). Драматург Норман Уэкслер приехал в Швейцарию, и мы совместно начали писать сценарий. Я договорился, чтобы в фильме сняли мою подружку, но когда режиссером назначили Люмета, то он все переиграл и на эту роль взял свою любовницу. Вот так.

– Как к вам относятся полицейские?

– Тут меня недавно тормознул один на дороге. Я уже подумал, может, я что-то нарушил, а он просто захотел со мной сфотографироваться. В другой раз в Массачусетсе полицейская машина ехала за мной довольно долго. Пришлось остановиться. Полицейский попросил открыть окно, внимательно на меня посмотрел и говорит напарнику: «Ну вот видишь, я же тебе говорил – это он».

В Нью-Йорк меня не зовут, я там персона нон грата. Хотя мне дали почетную медаль, которую обычно дают копам посмертно. Но на встречи и церемонии не зовут. Один раз только позвали – при Бернарде Керике. На торжественной церемонии в Вашингтоне один коп сказал мне, что посмотрел фильм «Серпико» 8-летним мальчиком и твердо решил стать хорошим полицейским.

– Вам знакомо выражение «русская мафия»? Мне показалось, что вы поначалу отнеслись ко мне настороженно, поскольку я – русский. Может, вы меня приняли за связного «русской мафии»?

– Вот вы шутите, а эти парни – самые опасные преступники. По сравнению с ними итальянская мафия – просто дети.

– Фрэнк, а у вас есть факты?

– А вы что, сразу встаете на их защиту? Какие нужны факты?! Чуть что, они сразу человека убирают, из бизнеса и из жизни.

– У вас есть телохранители?

– Я не выдаю секретов своей безопасности (смеется).

– У вас большая почта? Кто вам преимущественно пишет?

– В основном, женщины, предлагают руку и сердце (смеется). Присылают, кстати, книжки, где я упоминаюсь. Вышло полдюжины книг, написанных полицейскими, где я упоминаюсь в очень неласковом контексте. Бывший глава полицейского управления Нью-Йорка Патрик Мерфи написал книгу, в которой попытался меня дискредитировать. На одной встрече я его подловил и спросил в лоб: вы знаете полицейские коды помощи, запрашиваемые по рации? Конечно, знаю, сказал он, это первое, чему учат в полицейской академии. Так вот, сказал я ему, когда меня тяжело ранили, никто из моей группы не запросил помощи. Они просто ушли и оставили меня истекать кровью. Но об этом в его книге ни слова. Бывшие прокуроры и полицейские начальники тоже пишут про меня всякую чушь. Что я был таким же коррумпированным, как и все остальные, что я был чокнутым, и поэтому занимался разоблачениями.

– Кто ваш любимый писатель?

– Люблю Толстого, «Преступление и наказание» Достоевского. Но никогда не читал Солженицына. Я ему не доверяю. Он все пишет про ГУЛАГ. Но как он сам-то оттуда выбрался? Вот чего я не пойму. Читаю Гурджиева, мадам Блаватскую.

– Как актер вы черпаете вдохновение в какой-то системе? Скажем, многие выдающиеся актеры Америки учились у Ли Страсберга, а он в свою очередь, вдохновлялся методом Станиславского.

– Томас Пейн – вот мое вдохновение, знаете такое имя? Я вдохновляюсь природой. Смотрю в небо, вижу облака причудливой формы, закат солнца.

– Жалуетесь на здоровье?

– Терпеть не могу болеть, с большим недоверием отношусь к врачам. Они лечат так, чтобы пациенты к ним возвращались. У меня пуля «дум-дум» сидит в голове. Вошла она возле носа (показывает), ударила в челюстную кость и срикошетила. Повторю вслед за своим приятелем, русским шофером из Бруклина: мой лучший лекарь – доктор Смирнофф. Выпью и хорошо сплю.

Приняв наш заказ, официант забыл положить мне приборы. Серпико проследил за моим взглядом, встал и ничтоже сумняшеся взял вилку и нож с соседнего стола. «А я думал, что вы образец честности», – пошутил я. «Я же ничего не украл», – невозмутимо ответил он.
http://www.goodcinema.ru/?q=node/1935

---------- Добавлено в 23:41 ---------- Предыдущее сообщение было написано в 23:36 ----------

Поэтому, речь идет не о "выборочных фактах".

---------- Добавлено в 23:52 ---------- Предыдущее сообщение было написано в 23:41 ----------

Кстати, поправьте название темы, только сейчас заметил)))