Если речь про Ульмана, то это не поступок, а проступок. О чем он сам сейчас, уверен, сожалеет. Война для него закончилась, надо как то жить в мирное время. А в мирное время, как тут некоторые утверждают, другая мораль. И не хотят задуматься знатоки воинского устава, что двух моралей в человеке не живет. Ни разу. Мораль эта одна бывает, на все времена, на любую погоду. В детские головки она подзатыльниками вбивается. Эта война никому чести не делает.